— Иногда то, что мы знаем, бессильно перед тем, что мы чувствуем, — буднично произнесла демоница, сталкиваясь с пронзающим, несколько непонимающим ангельским взглядом.

Однако выкинув пластиковый стакан в тёмно-зелёную урну, она поспешила побыстрее убраться, ибо желания слушать чужие речи или же становиться чей-то жилеткой, желания не было. Выйдя из учительской, она двинулась вперёд по коридору, стуча о кафельный пол тонкими шпильками, периодически рассматривая висящие по бокам картины в блеклых рамках и практически влетая в кабинет директора Кроули.

— Проходи, Виктория, — громко произнёс низкий голос директора, что басом разнёсся по помещению, когда ангел сразу приметил девушку, стоящую на пороге.

Зайдя внутрь, первое, что бросится в глаза абсолютно любому, а уж тем более демону, который здесь впервые, это белый цвет. Тошнотворного белого было слишком много, даже учительская и аудитория, которые предназначены не только для демонов, держат в лаконичном цвете того же графита или цвета матчи. Этот белый был слишком тусклым, подобно бумаге.

Комната оказалась гораздо больше, чем предполагала сама Вики. Стены были выкрашены в один цвет с потолком, а пол был кафельным в молочном оттенке, что хоть немного контрастировал со всем прочем, и тем не менее интерьер тоже оставлял желать лучшего. Белоснежные шкафы, торшер, диван в углу, идеально белый стол, на котором лежало несколько графитовых папок, канцелярский стакан под цвет этого безобразия и, конечно же, несколько шариковых ручек, выполненных в светло-голубом цвете.

— Не забивай свою красивую голову тем, чем не надо, — заметив задумчивый взгляд гостьи, с едва заметной улыбкой произнёс мужчина, опережая любые её дальнейшие слова. — Я лично попросил твоего отца помочь мне с этим делом, — нехотя дополнил Кроули.

— А как же ангелы? — несколько ехидно произнесла Вики, не теряя лёгкой фирменной улыбки, теперь по крайней мере она знала и это.

Кроули поджал свои и без того бледные тонкие губы, создавая впечатление, что их вообще нет, после чего немного сильнее сжал некогда лежавший в руках документ до побеления костяшек. Ему определено не хотелось признавать реальность, а уж тем более перед девчонкой.

— Желающих было много, — начал он, опуская руки на стол, тем создавая некий хлопок, — но, к сожалению, в реалии заинтересованы в этом только демоны, — также нехотя изрёк седой ангел.

— А вы? — Вики подняла одну бровь выше, сталкиваясь с тяжёлым мужским взглядом. После чего одним действием убрала руки за спину, как любил делать Винчесто в моменты раздумий.

— Я? — он улыбнулся, демонстрируя глубокие морщины на бледных щеках. — Хочу равновесия, как минимум тишины. В одиночку мне уже мои года не позволяют.

Уокер перевела взгляд на окно, замечая вдалеке знакомые крылья, стоящие возле входа и нравоучающие какого-то беспредельщика, после чего повернулась вновь к ангелу, думая, что сказать, но тот опередил.

— Я позвал тебя не для этого, — отчеканил он, однако быстро расслабился под гнётом собственных мыслей, чью тяжесть Вики довольно сильно чувствовала. — Винчесто попросил дать тебе несколько выходных и вернуть в ад, — только и сказал мужчина, как девушки уже и след простыл.

*****

Яркое, подобно фениксу игристое пламя медленно поднималось в камине, радуя глаз, а звук догорающих поленьев приятно ласкал слух, создавая более комфортную обстановку между сидящими друг на против друга демонов.

— Ты попросил Кроули прислать к нам Вики? — Ребекка грациозно уселась в кресло напротив мужа, сильнее прижимаясь к дивану и закидывая ногу на ногу, тем демонстрируя свою шикарную осанку.

Винчесто неспешно осушил бокал с виски, ощущая, как алкоголь плавно обжигает его горло, распространяясь теплом по телу, не без удовольствия наблюдая за женой, но нехотя кивая на её речи.

— Да. Через часок другой увидим нашего чертёнка, — повседневно, с лёгкой и едва ли заметной улыбкой, которую так хорошо выучила жена, произнёс демон, разглядывая в руках какую-то газету с громким заголовком жёлтой полосы.

Демон, как и его дочь, не любил какие-то приемы. Как истинному полководцу, Винчесто это было чуждо. Вернее сама трата ценного времени, которое можно было истратить на что-то более важное, чем обсуждение сортов виски, тем более в это время, когда на небесах не было спокойно. Вики же ненавидела двуличие, а самые его сливки как раз таки собирались на подобных вечерах.

— Сын Сатаны холост, — задумчиво произнесла женщина, отпивая горячий кофе из светло-серой кружки, разглядывая коллекционный фарфор в своих руках.

Без какого-либо коварства Ребекка хотела только лучшего своему ребёнку. Чтобы Вики не знала ни в чём нужды и чтобы она была ближе, а также не слонялась годами бесцельно на прогнившей людьми земле. Но как и в большинстве случаев, все искали скрытый подтекст в поведении демоницы и личные выгоды.

— Даже не намекай, — вкрадчиво произнёс мужчина. Он считал дочь вполне взрослой и умной для принятия таких решений. А что касалось её личной жизни, то он старался не лезть. Да, он понимал, что жена хочет лучшего для дочери, но и слишком хорошо знал Вики, которая воспримет всё в штыки.

Женщина убрала журнал в сторону, не пролежавший в руках и минуты, и подняла взгляд на мужа, удобно расположившегося в кресле. Ей не нравилась такая категоричность в словах. Он не пытался и на грамм её понять в этой ситуации, что действительно обижало демоницу.

— Я и не намекаю, — белый пиджак смялся из-за жестикуляций её рук. — Что плохого в том, чтобы найти единственной дочери хорошую партию, хочешь, чтобы она окончательно загнулась в одиночестве на земле с бутылкой виски? — Уокер старшая невесело выгнула бровь.

Демон отложил газету от себя подальше в сторону, доставая из лежащей на столе тёмно-красной пачки сигарету. Он знал, как это не нравилось его жене, однако делал данное действие крайне редко, тогда, когда мысли путались или отчаянно давили.

— Она сама найдет себе партию, — раздражённо бросил Винчесто, при этом не повышая голоса на жену и выпуская несколько колец густого дыма, что осторожно поднялись вверх, распространяясь по прямоугольному потолку гостиной. — Ты же знаешь, в первую очередь меня заботит будущее нашей дочери, поэтому не стоит вмешиваться и что-то портить.

— И чем же я хочу его испортить? — сверкая своими идеально голубыми глазами бросила женщина, смотря в упор мужу, что сделал еще несколько затяжек, после чего сдался и потушил бычок о край пепельницы кобальтового цвета.

— Да так. Помнится, моя дорогая бабушка до последнего подсовывала своему любимому внуку выгодные партии, — он по-доброму усмехнулся, ностальгируя по тем временам, когда они с новоиспечённой непризнанной зажимались по углам, никого не слушая. — Как видишь, замужем я не за её кандидатурой. И ты не дави, жёнушка, — Винчесто покачал головой несколько уныло, смотря на то, как жена планирует покинуть гостиную, выходя в сад.

— Никогда не прощу ей «дворняжку», — женщина скривилась под гнётом воспоминаний, когда тихий голос мужа вырвал её из раздумий, так и не дав дойти до двери, ведущей к выходу на улицу.

— Иди ко мне, — хлопнув два раза по колену, он зазывающе взглянул на свою драгоценную, что не смогла пройти мимо такого весьма заманчивого предложения, усаживаясь на коленки мужу и вплотную прижимаясь к мужской груди.

Проведя рукой по узкой линии талии, Винчесто, подобно Чеширскому коту, едва коснулся приятно щекочущим кончиком носа до женской шеи, вдыхая аромат родного тела, смешанного с терпким парфюмом. Руки по инерции обвили широкие бёдра, несильно сжимая хрупкое женское тело, не подходившее для столь темпераментной женщины.

Только с любимой женой, грозный, целеустремлённый, бескомпромиссный полководец, правая рука Сатаны — Адмирон Винчесто, о котором слагали не мало легенд, был таким. Слишком нежным, в меру романтичным, осторожным, отходчивым, уступчивым.

— Моя красивая жена, — не без восторга произнёс мужчина, слушая как бьётся её сердце, слыша такие речи демона, и вдыхая запах зимних лилий и корицы.