На улице стояло знойное лето, в камере не было кондиционера, и Дарья Михайловна, как оказалось, за сутки, проведенные в заключении, лишилась последних остатков рассудительности. Вместо того, чтобы передать злосчастную машину, как было обещано, она пришла оформлять кредит под залог дома, в котором проживала её семья и семья младшей дочери. Ей нужны были 3 млн тенге, чтобы вернуть долг чёрной кассе Ахмета Касымовича. В тот момент картина не представлялась печальной, номинально работа была у всех троих, но моё чутьё подсказывало, что этот пункт работодатель в скором времени подкорректирует. У красавиц были займы на общую сумму 2 млн тенге, а дом стоил около 6-7 млн. Соответственно, мы могли предложить без особого желания только 1 млн дополнительных средств. Делать же этого я вовсе не желала, памятуя о негативном статусе Дарьи перед её нанимателем и правоохранительными органами.

– Видите ли, – витиевато отговаривала я бывшую узницу, а ныне должницу, – наша компания не уверена в стабильности ваших доходов. Боюсь, кредитный комитет не захочет брать лишние риски.

– Мы с вами много лет работаем, вы просто обязаны пойти мне навстречу, – требовала посетительница.

– Но почему бы не отдать эту машину, как и было обещано?

– Ни за что! Не видать ему машины! – выплёвывала свинцом озлобленная Дарья.

– Зачем тогда обещали?

– Мне следователь пригрозил, что подложит Алёнке или её мужу коробок с анашой. А потом найдёт. Тогда статья другая будет, и все горя хапнем. Вот я и пообещала, и расписку поэтому же подписала, – делилась криминальными откровениями моя в недавнем прошлом благонадёжная заёмщица.

– Ну это уж вы загнули, – недоверчиво качала я головой, – почему гранатомёт не подложит? Проблем-то с оружием больше, чем с лёгкими наркотиками.

– У него нет гранатомёта.

– Ах да, не подумала! С анашой-то у него полный порядок. Вагонами отгружает.

– Вы не смейтесь, а выдавайте мне кредит, – распорядилась Дарья.

– Не могу, товарищ начальник, нет решения КК. Идите к менеджеру.

Спровадив строптивицу, я всерьёз задумалась о её непростом положении. Выдавать кредит не хотелось, но бабу было реально жалко. Как обычно в таких ситуациях, я не придумала ничего лучшего, как пойти на кухню и сварить кофе. В итоге потребления ароматного тонизирующего напитка новые идеи меня не посетили, но окрепла уверенность не идти на поводу у кассокрадки. Пригласила менеджеров составить мне компанию за чашечкой благородной тёмной жижи. Посоветовалась с ними: мужики тоже жалели бабу-дуру, но ещё больше жалели наши деньги.

Солнце под конец лета вошло в раж и нещадно мстило горожанам за то, что не поехали в отпуск в августе. Несколько жарких дней весь коллектив МФО уговаривал Дарью Михайловну расстаться с четырёхколесным другом и умиротворить праведный гнев Ахмета Касымовича. Но эта милая курочка, которая, как нам раньше казалось, способна только на переживания по поводу устаревшего фасона обуви, вцепилась в машину, как будто это сумочка «Леди Диор».

Учитывая напряжённость ситуации, в которой оказалась наша преданная клиентка, мы наступили-таки на горло своим принципам. Стороны пришли к консенсусу: мы выдаём дополнительно 1 млн тенге к существующему займу плюс 1 млн тенге под залог машины. Дарья Михайловна возвращает долг работодателю в размере 2 млн, заверяя Ахмета Касымовича, что продала машину. Ему-то всё равно: автотранспорт у него есть, а в кассу надо поставить деньги. После этого, согласно разработанному сценарию, Дарья валится ему в ноги, начинает плакать и обвинять наше МФО в чёрствости и прочих смертных грехах, потому что мы отказались выдать ей кредит, и она пока не сможет вернуть в кассу оставшийся миллион. Таким образом, отсрочив расчёт с обманутым нанимателем, ей надлежит аккумулировать все ресурсы и отдавать ежемесячно сколько возможно, пока миллион не покроется.

Наверное, не стоило идти навстречу желаниям аферистки, но наши риски перекрывались залогами, а выносить больше слёзы и нытьё не хватало никаких нервов. Увы, трудно быть жесткосердной, хотя и следовало бы. Кроме того, не стоило пренебрегать логикой: если Дарья продала машину, почему Марина до сих пор на ней катается? Неужели никто во всей фирме не задастся таким вопросом?

Я правильно оценила масштаб раздражительности их шефа: он не сохранил лояльного отношения к недобросовестному сотруднику и уволил всех троих. Сумма долга в МФО составляла 4 млн тенге, а Ахмету Касымовичу – 1 млн. С таким состоянием баланса не очень привлекательно оставаться без работы.

Вот теперь-то, кажется, наступило самое подходящее время, чтобы наконец продать машину и погасить кредит, а самим дружно заняться поисками новой работы. Но Марина, как выяснилось, была не в состоянии не только работать без машины, но также и быть безработной на своих двоих. Она категорически отказывалась продать автомобиль, а погашать кредит было не из чего. Второй муж Дарьи (который не был отцом её дочек), не имел желания и возможности принимать участие в сложной финансовой схеме, где призом служит автомобиль для Марины. Его точку зрения разделял и супруг Алёны. Вполне объяснимо: у каждого своя семья и свои обязательства.

Мы уже сто раз пожалели, что поддались на уговоры и выдали этот кредит. Все потихоньку ругались друг с другом: Дарья – со своим мужем, Алёна – со своим, они обе – с Мариной, я – со всеми тремя. Зачем я-то полезла в эту кашу?! У меня же и работа есть, и машина. Вот так доброта становится злом, в первую очередь, для творящего добро. В препирательствах не было конструктивной схемы, только пустые обиды и потраченное время, а в вопросах кредитования, как я неоднократно упоминала, время – деньги.

Времена года беспощадно сменяли друг друга. Приключения трёх красавиц в автомобиле, но без ружья и трупа в багажнике, начались весной – оптимистичной весной с её капелями и наглыми первыми ростками, дерзко пробивающимися сквозь грязные комки упрямого снега, улыбчивой весной, за которой следовала неизбежная радость ярких летних кофточек. А весной, как известно, грядущие невзгоды не представляются в полном удручающем масштабе.

Но весна и лето прогудели прощальными журавлиными криками, и осень властной и важной поступью прошествовала по бульварам, бросила под ноги прохожим свои законные права безумным разноцветьем листопада.

Потерянное время не только начисляет проценты, но, как выяснилось, может принести с собой неожиданную девальвацию. Национальная валюта падала не хуже осенних листьев. Приветливое солнце всё чаще укрывалось в готических чертогах пасмурных туч, начались дожди, холодные и равнодушные, как отечественная экономика.

Из всех рисков, поджидающих наивных и доверчивых пользователи соцсетей, наиболее опасным сегодня является валютный риск. У Дарьи Михайловны кредит был выдан в долларах, а стоимость машины на рынке определялась в тенге. Соответственно, в результате очередного ожидаемого нокаута со стороны нашего любимого государства стоимость машины уже не покрывала суммы займа.

Пасмурный осенний день к вечеру пролился мокрым дождём со снегом, и вернувшихся с работы под крышу дома своего радовали лишь центральное отопление под этой самой крышей и душистый глинтвейн. За окно даже выглядывать не хотелось. В это неподходящее время мне позвонила рыдающая Дарья Михайловна и гневно потребовала моего присутствия во дворе у Марины непосредственно под всеми пакостями, сыплющимися с неба. Её требования несколько расходились с моими желаниями, поэтому я решила предварительно немного поговорить. Оказывается, к Марине заявился энергичный парень, но не жених, а напротив. То есть парень из вражеского стана. Согласно документам, это был частный судебный исполнитель Захаренко Александр, и наведался он с целью выемки любимой машины. На руках у Александра был исполнительный лист, выписанный районным судом в пользу Ахмета Касымовича. Ничего удивительного, что, не получив обещанных денег, рациональный предприниматель обратился в суд и получил удовлетворение своих законных прав и интересов на сумму 1 100 000 тенге плюс 200 000 за услуги ЧСИ.