Серёжа так устал после концерта, что его клонило в сон. Было уже одиннадцать часов вечера. Он прилёг на диван и уснул, не выключив телевизор. Мама на кухне помыла всю посуду и пришла в комнату-зал, где уже сладко спал сын. Она выключила телевизор, затем постелила на стол простыню и стала гладить бельё, высохшее после стирки. Надо было также прогладить Серёжину белую рубашку, которую он надевал на торжественные вечера, в своей средней школе номер семьдесят шесть. Мама с любовью гладила рубашку Сергея и думала: “Какой хороший сын у меня растёт!”
Впереди был понедельник, день тяжёлый. (Собственно, тяжёлым может стать любой день или любая работа, если она нелюбимая. А в СССР в то время для многих людей работа была нелюбимая или малооплачиваемая. И уйти с такой работы было очень и очень непросто, не испортив себе репутации).
Серёжа встал в семь утра. Просто его разбудил будильник, заботливо заведённый мамой вчера поздним вечером. Сестра тоже встала и кривлялась у зеркала, примеряя школьное платье, отглаженное мамой. Серёжа подошёл к сестре и весело произнёс: “Да, ты действительно красивая”. Мама из кухни позвала детей на завтрак.
Серёжа поцеловал мать, взял себе два бутерброда с сыром и с удовольствием стал их поглощать, запивая грузинским чаем второго сорта. (Другого классного чая в магазине “Гастроном” тогда не было). Сестра тоже кушала бутерброд, с любовью рассматривая Сергея. Она поела, вымыла руки на кухне, подошла к Сергею, обняла его за плечи, погладила по волосам и сказала: “Серёжка, а почему у тебя чёлка больше нормы, вам же в хоре не разрешают такие чёлки отращивать!” Серёжа рассмеялся: “Просто я хорошо спел на концерте, а дирижёр при Брежневе не стал меня ругать за причёску. Иначе бы он сам меня подстриг, как Дениса, под машинку! А в школе меня, тем более, никто не заругает, потому, что я спел три песни на концерте для учителей и для ветеранов войны неделю назад”. Сестра снова обняла его за плечи: “Серёжка, а я знаю, кто тебе даёт списывать в школе домашнее задание! Тебе Оля Гусарова даёт!” Серёжа буркнул сердито: “Всё-то ты знаешь, кто мне что даёт! Ладно, отстань! Мне уже в школу пора идти”.
Серёжа поставил тарелку и чашку в раковину, поблагодарил маму за завтрак. По дороге в школу надо было вспомнить литературу и географию, ведь на концерте в хоре так устал, что ничего учить не хотелось. Уже на подходе к крыльцу школы Сергей понял, что стал знаменитым, как Лев Лещенко среди взрослых. Сразу три одноклассницы, которые раньше не обращали на него внимание, подошли, поздоровались и предложили вечером отдохнуть и потанцевать, причём у них дома. Серёжа даже покраснел от такого внимания со стороны девчонок. Ольга Гусарова, соседка по парте, сразу же подбежала и радостно закричала: “Серёжка, я тебя видела на концерте по телевизору. И песни мне твои все-все понравились! И ещё рубашка твоя понравилась. Она такая белая-белая! Я геометрию сделала. Будешь списывать сейчас или потом?” Серёжа покраснел от радости: “Я тебя, Оля, конфетами угощу. Называются “Мишка косолапый”. Давай скорей геометрию, сейчас я её перепишу на уроке литературы”. Ольга отдала ему геометрию, домашнее задание, а он отдал Ольге конфеты. Она сразу же съела одну конфету. Радостно воскликнула: “Ой, какая вкусная. Интересно, где такие конфеты продаются?” Серёжа: “Эти конфеты не продаются. Нам их после концерта выдали. Охранник Брежнева принёс целый кулёк. А Инне Куриловой, нашей солистке из хора, даже цветы подарили. Она спела песню “День вчерашний””. Ольга радостно запела: “Будет, будет даль светла! Бой часов, как ключик золотой, двери в утро весело открой…” Серёжа рассмеялся: “Ты конфету весело открой!” Ольга развернула ещё одну конфету и стала рассматривать красивую фольгу. Затем посмотрела на Сергея и тихо сказала: “Серёжа, я тебя люблю. Можно тебя поцеловать в щёку, вот там, за углом школы, чтобы никто не видел. Ты же знаешь, что пионерам запрещено целоваться!” Сергей смутился, от неожиданности даже выронил свой портфель: “Оля, прости, но я никогда в жизни не целовался с девушками. Ну, ладно, главное, чтобы никто не видел!” Оля: “Никто не увидит, мы вечером сюда придём, и я тебя один раз поцелую в щёку! Ладно, Серёжа?” Он опять смутился и покраснел. Потом тихо-тихо ответил: “Ладно, Оля”.
Они взяли портфели в руки и молча пошли на урок. А первым значился урок литературы. И тема была: творчество Александра Сергеевича Пушкина. Оля, конечно, дома выучила наизусть отрывок из поэмы “У Лукоморья”. Однако Серёжа ничего не учил вчера, некогда было учить что-либо после концерта хора в Останкино. Одноклассники-мальчишки наперебой делились с ним своими новостями: кто и где достал жевательную резинку “Тутти – Фрутти” и кому потом её продал; кто с кем подрался и из-за чего; кто получил “двойку” или бегал по коридорам школы на большой перемене…
Учительница литературы, Светлана Петровна, увидев Сергея Кармонова, аж руками всплеснула: “Здравствуй, Серёжа, вчера тебя смотрела по телевидению, со своей мамой, и мне очень понравились песни и ваш детский хор! Поёшь ты просто замечательно! И одеты все были красиво! Вот, ребята, берите с Сергея пример! Всегда начищенный, наглаженный, аккуратный, всегда в белой рубашке. Я скажу, что он настоящий пионер!”
Тут прозвенел звонок на урок. Светлана Петровна открыла журнал и громко произнесла: “Начинаем урок литературы. Наша тема на сегодня: поэзия Пушкина”.
Учительница на минуту замешкалась и засмотрелась на Сергея Кармонова. Ведь и она тайно была в него влюблена. Да-да, а всё потому, что Сергей обладал каким-то невероятным обаянием, которое “сражало” наповал всех, с кем он дружил и всех, кто его знал. Светлана Петровна знала, что Сергей сегодня к уроку не готов и спрашивать его не собиралась. Ольга Гусарова зашептала Сергею на ухо: “Серёжка, она сейчас меня вызовет, чтобы стихотворение рассказывать”.
Да, так оно и вышло. Оля была вызвана к доске и несколько минут чётко отвечала педагогу по творчеству Пушкина. А сама Светлана Петровна, кивая Ольге головой за точные ответы по теме, не отрываясь, смотрела на Серёжу. Ей очень хотелось подойти к Сергею и поцеловать его, погладить по голове, но это были всего лишь мечты и фантазии опытного педагога, так тщательно “замаскированные” строгостью голоса… Ольга Гусарова получила, конечно, свои пять баллов и важно прошествовала назад за стол. Светлана Петровна так любила голос Сергея, что попросила почитать с выражением отрывок прозы Пушкина. Серёжа прочитал, получил за это оценку “хорошо”. Затем вернулся на место. Ольга Гусарова наклонилась и зашептала своему соседу по парте на ухо: “Серёжка, бери, скорее, геометрию! Списывай, а то она вторым уроком сегодня!” “Ну да, я же солист хора и выступаю на центральном телевидении, мне нельзя плохо учиться”, – подумал Сергей…
На перемене после первого урока к нему сбежались все мальчишки из его класса. Вопросы сыпались наперебой: как выглядели Брежнев и его жена на концерте, какие песни пел Сергей в хоре, а какие на сцене. Кто-то из парней обнимал его сзади, кто-то угощал лимонадом “Дюшес”, кто-то продолжал задавать такие же надоедливые вопросы. И от этого, повышенного внимания учителей и одноклассников, Сергей сильно уставал…
Просто невозможно было пройти по коридорам школы! Такая вот она, наша всенародная любовь… Директриса школы протискивалась через толпу “фанатов” Сергея, громко крича: “Ребята, разойдитесь по классам, не приставайте к Сергею, ему ещё завтра на концерте петь!” Это была любимая фраза Антонины Ивановны, которую она произносила всякий раз в коридоре, чтобы разогнать поклонников Сергея и самой насладиться общением с ним. Весьма хитрый педагогический “ход”…
На геометрии Серёжа, что называется, сразу “поплыл”. Стал отвечать доказательство теоремы Фалёса и сделал две грубые ошибки. Учитель оценила его ответ на оценку “три”. Но Сергей даже не обиделся. Ведь он знал, что математиком никогда не будет! А кем? Потом узнаете…
Уроки химии и физики пролетели быстро. Теперь надо незаметно выбраться из школы, чтобы не «доставали» с расспросами. Сергей прошёл по коридору в раздевалку, надел тёплую куртку, надвинул капюшон на самые брови, чтобы никто не узнал. Как бы не так! Ольга Гусарова – тут как тут: подбежала, сложила губки “бантиком”, сделала вид, что обиделась. Сергей обернулся: “Оля, прости, мне домой пора, надо помочь маме по хозяйству, а потом ехать в хор на репетицию”. Оля, обиженно: “Серёжа, ты же мне обещал, один раз всего, поцеловать меня за углом!” Сергей разозлился: “Я же сказал, что вечером поцелую, подожди до восьми вечера!” Оля вплотную приблизилась к нему, положила руку на плечо, прошептала: “Надо тебе галстук завязать и шарф поправить, а то простудишься, заболеешь и голос потеряешь тогда”. Она с любовью завязала ему пионерский галстук, затем поправила шарф и застегнула верхнюю пуговицу куртки.
