Дана с сомнением поглядела на кусочки морепродуктов, торчащие из мешанины риса с нори, и поняла, что даже при большом аппетите вряд ли бы таким соблазнилась. Воспоминания об Азии были еще свежи и кровоточили. Вернувшись домой, Дана неосознанно избегала азиатскую кухню, предпочитая знакомые с детства простые блюда. Ну, а сейчас ей в горло точно никакой кусок не полез бы. Тем более, что парочка на террасе все чаще на нее косилась. Брюнет, сидевший к ней спиной, пару раз даже обернулся, бесцеремонно окинув ее взглядом с головы до ног. Наверное, киллеры волновались, почему она не идет в туалет. Ждите, терпилы, дойдет и до туалета очередь. Спускать на тормозах ситуацию Дана не собиралась.

Все случится, как обычно, успокоила она себя. А потом снова бегство и поиски новой берлоги, где бы скрыться, правда, всю Россию от Москвы до Владивостока Дана уже пробежала. Оставался север, но мысль о пятидесятиградусных морозах заставляла ее коченеть и подумывать о возвращении на запад, куда-нибудь в Калугу, где у нее остался домик в одном дачном сообществе. Или на юг. Но там ее нашли быстро, впрочем, как и во всех городах центральной России, где бы она ни останавливалась. Теперь Дана на Дальнем Востоке, и «Белый Лотос» явился к ней через пару месяцев.

Иногда ей казалось, что у нее под кожу вшит датчик, по которому ее отслеживают, и однажды, пойдя на поводу собственной паранойи, она специально сделала МРТ всего тела, потратив на процедуру солидную часть из ее быстро скудеющих запасов. Если не датчик, то им тогда потворствовало всевидящее око Шивы или Будды, или в кого они там всем своим мафиозным кланом верят. Дане никакие боги не помогали, потому что, по выражению той же Иры, она была «грешницей безбожной». А если в сердце веры не родилось, насильно ее туда не поместишь.

– Да ладно! – искренне удивилась ее отказу Ирина. – Правда, не хочешь? Они свежие, вчера крутили, а сейчас только из холодильника. Ты себя в зеркало видела? У тебя кости скоро кожу порвут. А хочешь лепешку свежую принесу? Может, в роллах наш Азизбек не спец, зато лепешки печет, как бог.

Дана снова скосила глаза к зеркалу барной стойки. Что верно то верно – массу она потеряла. Ей давно некогда было заниматься тренировками, а питалась она и вовсе как попало, экономя каждый рубль. Если «Белый Лотос» и поверил, что его деньги вместе с дорогим авто босса покоятся на дне Японского моря, то точно не простил. Впрочем, даже если бы то сокровище осталось с ней, она все равно не тронула бы ни доллара. Ведь те бумажки пахли наркотиками и кровью. В некоторых вопросах стоило быть принципиальным. А вот насчет Анжелики она уверена не была. Хорошо, что ее невольная напарница про деньги не знала, иначе у нее имелся бы еще один повод выносить Дане мозг.

Вспомнишь черта, он и появится. Впрочем, звонок от Анжелики помог избавиться от дотошной Ирины, которая все-таки побежала на кухню за лепешкой. Хотя, учитывая обстановку в кафе, долго болтать было некогда. Надо было разбираться с «Белым Лотосом».

– Я работаю, – сразу заявила она, ответив на звонок.

– Забери сегодня ребенка из садика. И дай мне пару тысяч, а лучше пять.

Что Дане всегда нравилось в Анжелике, так это умение говорить прямо и без обиняков. Она была всего на год старше белокурой бестии, но порой чувствовала себя ее мамочкой, в которую Анжелика ее старательно рядила. Глупая, наглая, хамоватая Анжелика стала ее вторым проклятием после азиатской мафии, но, если от первой Дана бегала довольно успешно – по крайней мере, до сегодняшнего дня, то Анжелика приросла к ее спине настоящим горбом, да еще и дочурку свою рядом устроила. Впрочем, к маленькой Соне у Даны никаких претензий не было. За минувшие три года, что они провели вместе, она успела полюбить девочку, как собственную дочь. А вот к ее непутевой мамаше вопросов накопилось столько, что иной раз Дане хотелось взять дрын и отлупить им Анжелику, потому что слова на ту давно не действовали.

– Я сегодня в ночь вышла, – напомнила ей Дана, стараясь сохранять спокойствие. – А ты – безработная. Что мешает тебе забрать Соню?

– Ты че такая резкая? – накинулась на нее Анжелика в свойственной ей манере нападать первой. – Я тебя часто прошу, что ли? Отпросись. У меня дело.

– А у меня, можно подумать, дел нет. Мы не подруги, и даже не родня.

– Послушай, Данчик, мне, правда, надо, – привычно заныла Анжелика. – Меня Ничка пригласила в ролике для Тик Тока сняться, мы весь вечер шаффл у нее репетировать будем. Ты же хотела, чтобы я на работу устроилась, вот я и устраиваюсь. Буду бьюти-блогером, или просто блогером. Почему мне приходиться тебя уговаривать? Я тебя не так часто прошу. Не хочу денег давать, не давай, но Соньку сегодня забери, лады?

Тревожный мозг Даны вдруг понял кое-что еще. Киллеры могли не ограничиться только местом ее работы, но также устроить засаду на квартире, которую они с Анжеликой снимали вместе.

– А ты сейчас где?

– С Вичкой в одну кофейню заглянули, она тебе привет шлет.

– Ладно, – решила Дана. – Ты тогда после этого вашего кофе, сразу к ней езжай, хорошо?

– Я так и собиралась, – обиженно протянула Анжелика. – Что мне дома делать? Сегодня, кстати, твоя очередь еду готовить, забыла? Ты из-за своей работы постоянно очереди пропускаешь, мне надоело за всех отдуваться.

– Заберу Соню и позвоню, – отрезала Дана и отключилась. Еще немного и начались бы маты. Анжелику было трудно понять, еще сложнее оправдать, но факт оставался фактом: матерью ей становиться не стоило.

Что ж, пора прощаться с «Орхидеей». Окинув взглядом дешевую обстановку забегаловки, Дана поняла, что скучать по этому месту точно не будет. А вот по морю – да. Шум волн стал ее частью, наполнял и успокаивал. Море всегда разговаривало с ней, пробиваясь и сквозь гомон толпы, и сквозь рев музыки, гремевшей на Шаморе все лето. В Таиланде море было другим – зеленым, теплым и чужим. Холодные синие воды Приморского края шумели и пахли иначе, по-своему. Дана родилась в Приморье, но, прожив здесь недолго, не могла считать край своим домом. Потеряв его в детстве, она до сих пор искала свое родное место.

Зайдя за барную стойку, Дана выдвинула ящик со столовыми приборами и замерла, гадая, что лучше – вилка или нож для масла? Идти совсем безоружной в туалет она бы не осмелилась, а хорошие мясницкие ножи хранились на кухне под пристальным вниманием Азизбека. Так просто он их не даст, да и оставить зал ей вряд ли позволят.

А все-таки Дана расслабилась. Еще полгода назад, когда жила в Иркутске, она носила с собой карманный нож с секретом, который однажды купила на рынке в Бангкоке. Тот чудо-нож выручил ее в Сибири, должен был помочь и в Приморье. Но как-то Дана забыла вытащить его из кармана джинс перед стиркой, Анжелика же тогда проявила редкую заботу, постирав ее джинсы, после чего нож бесследно пропал. А потом теплое приморское солнышко, нежный мелкий песок и ласковые волны Шаморы успокоили тревожную душу Даны, притупив бдительность. И вот настал час расплаты.

Бросив взгляд на парочку на террасе, Дана улыбнулась в тот момент, когда брюнет снова на нее оглянулся. Вот и проверим, кто, откуда и чем занимается. Такой улыбке она научилась у одной гейши в Токио – по ней, мол, мужчины сразу должны были догадаться о приглашении. Выбрав нож для масла и спрятав его в карман брюк – Армен, к счастью, на юбках у официанток никогда не настаивал, Дана, слегка покачивая бедрами и призывно улыбаясь, направилась к туалету. Если разбираться, то со всеми разом.

И все же сердце пропустило удар, когда мужчина поднялся и, не сводя с нее глаз, пошел в ту же сторону. Она до последнего надеялась, что тип – простой отдыхающий, но интуиция еще никогда ее не подводила. Дана крепче сжала нож и, готовая ко всему, толкнула дверь туалета.

Владу Вангерману вчера исполнилось тридцать два и, бросив прежнюю жизнь, он прилетел из столицы во Владивосток, чтобы начать все сначала. Обычно люди летали наоборот – с востока на запад, набиваясь в нерезиновые центральные города, но Влад решил, что теперь у него все будет по-другому, по-новому – и жизнь, и работа, и дом, и любовь он снова найдет, ведь всего ничего прожил.