Я посмотрел на Анастасию и заметил, что она уснула, повиснув на моей шее.

— Я поддерживаю её кандидатуру, — подытожил я. — Она очень сильный маг. Такой человек Светлому Дню точно не помешает. Но я бы на твоём месте спросил её сам, когда она придёт в себя. Возможно, после пережитого Анастасия передумает вступать в ваши ряды.

— Эх, в таком случае — лучше не спрашивать. Пусть вступает без вопросов, — рассмеялся Пересветов. — Я просто шучу, не беспокойся. Завтра я отдам приказ в бухгалтерию, и вам двоим переведут награду за закрытие пролома. А пока нашего новобранца не помешало бы доставить до дома или в больницу.

В моей голове что-то щёлкнуло. Вот оно — то, что нужно. Этот шанс упускать нельзя.

— В больницу ей не надо, — ответил я. — А до дома я ей сам помогу добраться. У тебя случайно нет её адреса?

— Есть, как же! — кивнул Александр и потянулся за блокнотом. — Она отправляла нам прошение о принятии в организацию по почте.

Пересветов достал телефон и отправил мне сообщение с адресом.

Отлично, я доставлю Анастасию на такси прямо до дома. И неважно, что она живёт в общежитии. Это — прекрасный способ встретиться с главным врагом на его территории. Тогда, когда он этого не ожидает.

Александр Пересветов остался разбираться с беспорядками на территории Сенной площади, а я усадил полуспящую Анастасию в такси и сообщил водителю адрес.

К счастью, в районе, где находился особняк Антарктьевых, пробок не было. Мы добрались минут за двадцать, не больше.

Я по привычке потянулся за антимагическим зельем. В последнее время мне приходилось глотать его каждый раз после использования транспорта с магическим топливом.

Однако не успел я откупорить бутылку, как осознал, что головной боли нет. Совсем.

Странно, после того, что устроила Анастасия и её фоб, мой череп должен гудеть, как проклятый. А ему хоть бы что!

М-да, с этим организмом явно произошли большие изменения. И как бы не выяснилось, что они могут оказаться смертельно опасными.

Я вышел из такси и повёл Анастасию к воротам, что вели во внутренний двор особняка.

— Владимир, где мы? — тихо спросила девушка.

— Дома. Я привёз тебя к отцу, — коротко ответил я.

— Спасибо… Я так по нему соскучилась… — устало произнесла девушка.

О, знала бы ты, Настя, как по нему «соскучился» я!

Ворота сами отворились, когда почувствовали присутствие одного из членов живущего здесь рода.

Когда мы подошли к главному входу, из дома вышел мужчина. И, судя по магическим колебаниям воздуха, он был готов атаковать меня в любой момент.

Высокий поджарый мужчина на вид был младше моего отца лет на десять. Густые голубоватые волосы были аккуратно уложены. Лицо украшала короткая бородка точно такого же ледяного цвета. И самое яркое во всём образе — глаза. От одного взгляда в них всё тело содрогалось от жгучего холода.

Григорий Антарктьев остановился на ступенях своего особняка и смерил меня взглядом. В его глазах читались одновременно ярость и страх.

Боится за свою дочь, но всё же хочет меня убить.

В ушах прозвучали уже знакомые барабаны. Всё-таки работает отражение. Кое-как, но работает.

— Что ты сделал с моей дочерью? — со сталью в голосе спросил он.

— То, чего не смогли сделать вы, — огрызнулся я. — Анастасия только что победила фоба.

И вот почему, если я молодо выгляжу, то все думают, что ко мне обращаться без уважения?

По крайней мере, я сам не опускался до такого уровня. Поправлю Антарктьева чуть позже.

— Что⁈ — изумлённо прошептал Григорий.

Мужчина был так шокирован, что на миг оцепенел, точно ледяная статуя.

— Вы, наверное, не в курсе, что твоя дочь мечтала вступить в Светлый День? — с иронией спросил я. — Что ж, ей это удалось. Она одолела личного фоба и освободилась от основного своего страха. Существует вероятность, что и её магические каналы теперь пойдут на поправку.

Григорий Антарктьев был шокирован до глубины души.

Я дерзил ему почти в открытую, находясь при этом на территории его же собственного особняка. Но тревога из-за здоровья дочери заставила мужчину мыслить совсем в ином русле.

У самой Анастасии остались силы лишь слушать наш разговор со стороны.

— Вы Владимир Белов, да? — немного успокоившись, спросил он.

Кажется, до этого момента Антарктьев даже не понимал, кто стоит перед ним. А тут и на уважительное обращение перешёл.

— Он самый, — кивнул я. — Не ожидали, что я вернусь живым из нашей экспедиции?

— Не ожидал, — честно признался Григорий. — Вы и не должны были вернуться…

Мужчина прикрыл глаза руками и тяжело вздохнул.

— Пройдёмте ко мне в дом? — спросил он. — Поговорим в более комфортной обстановке.

Опасное предложение, но я уже слишком далеко зашёл, чтобы от него отказываться.

— Пойдёмте, — согласился я. — Только для начала положим Анастасию. Ей необходим отдых.

Григорий забрал свою дочь из моих рук, подхватил на руки и быстрым шагом понёс девушку в её комнату.

И хорошо, а то она засыпала находу.

Я вошёл в особняк. В доме Антарктьевых явно не хватало отопления. В гостиной горел один единственный камин, но в целом температура внутри дома не сильно отличалась от уличной.

Ох уж эти стихийники… Как-то слышал в прошлом от других членов ордена, что некоторые огненные маги селились прямо в жерлах вулканов на Камчатке. Чудной же народец, ой чудной!

Я присел в кресло напротив камина, стараясь унять поднявшийся в ушах вой. Похоже, духи монгольских шаманов жаждали крови.

— Успокойтесь, ребята. Я тоже хочу его убить, но сейчас не время, — прошептал им я. — Вам сегодняшней войны не хватило?

Через минуту Григорий Антарктьев спустился ко мне и присел в соседнее кресло.

— Я бы предложил вам чаю, Владимир, но не думаю, что вы согласитесь с учётом всех нюансов наших взаимоотношений, — произнёс он.

— Да, не соглашусь. Быть отравленным после всех пережитых нападений было бы совсем глупо.

Григорий нахмурился.

— Кто-то из Сумрачного клана всё же сдал меня? — спросил он.

— Мрак. Незадолго до своей смерти.

— Вы убили главу Сумрачного клана? — удивился Григорий.

— Я убил их всех.

Этим заявлением я лишил Григория дара речи.

— Мой отец и Ольга Лазаревы живы, как и я, — сообщил я Антарктьеву. — Ваш план полностью провалился. За одним лишь маленьким исключением. В ваших руках находится то, что принадлежит мне. Верните артефакт — и я уйду.

— Вы пришли в мой дом, держа в заложниках мою дочь, и теперь диктуете условия⁈ — разозлился Григорий.

— В заложниках? Нет, — помотал головой я. — Анастасия — мой друг. Я бы не причинил ей вреда. И не причиню, каким бы ни были ваши дальнейшие действия.

Григорий задумался.

Он не был похож на конченого психопата, как Виктор Мясников, или на старого хитроумного вояку, как Игорь Суворов. Антарктьев создавал впечатление адекватного, здравомыслящего человека, если не брать во внимание тот факт, что весь прошлый месяц он пытался нас убить.

— Поймите, Владимир, я делал всё это ради семьи. Уверен, вы можете меня понять, — начал оправдываться он.

— Могу, — согласился я. — Ради своей семьи я тоже готов на многое. Даже на убийство. Но как видите, вашу дочь можно было излечить и другими способами. Уверен, даже обычный маг-психомант смог бы поработать над её разумом и ослабить воздействие внутренних страхов.

Я резко замолчал. Мой разум пронзило знакомое ощущение. Из-за запертой двери в другом конце комнаты веяло отражением. Оттуда же доносились чьи-то крики.

Сомнений не осталось, главный артефакт ордена совсем рядом. До него — рукой подать. Но там вместе с ним скрывалось что-то ещё.

— Что за той дверью? — спросил Григория я.

— Лучше вам не знать, — уклонился от ответа он.

— Но узнать об этом мне всё же придётся. Там — мой артефакт. И я заберу его, хотите вы того или нет.