Черпальщиков оказалось двое. Они сидели под палубами, один на носу, другой на корме, прикованные за ногу длинными цепями. На шее у каждого был одет ошейник. Видом своим они живо напоминали Бандароха Августуса после долгих месяцев плена. Дремуче-заросшие, пропахшие нечистотами, одетые в грязные лохмотья, с глазами пустыми и безумными. Но была и существенная разница – оба не выглядели истощёнными. Черпальщиков, в отличие от других рабов-траллсов, кормили досыта, чтобы могли работать. Ведь от них значительной мере зависело благополучие самого ценного имущества фьординга – его драккара.

Один из черпальщиков был стар. Хотя, нет. Старика не стали бы держать на драккаре. Человеку было лет под сорок, или немного за. Но беспросветное, бессмысленное существование придало несчастному облик старика. Сколько лет просидел он под носовой палубой? Пять? Десять? Или больше? Ответить он не мог – разучился. Давно забыл смысл слов, как и собственное имя. На все вопросы лишь мычал, бессвязно и тоскливо. Рагнар ударом гномьей секиры сбил его оковы, но превратившееся в зверя существо не выказало ни малейшей радости. С глухим ворчанием уползло оно под палубу, и снова заработал его черпак.

Второй черпальщик был очень молод, и даже длинная, сваленная в паклю борода не могла скрыть этого. Сперва он тоже молчал. Моргал от яркого света – глаза привыкли к полумраку под палубой. Но когда его избавили оков и ошейника, лицо юноши ожило. Совсем недавно посадили его на цепь, не успел сломаться, превратиться в животное.

– Кто ты? Откуда родом? – расспрашивали юношу наперебой. – Назови своё имя?

– Артур?… Да, меня зовут Артур, – медленно выговаривая слова, словно стараясь вновь привыкнуть к ним, произнёс тот. – Артур.

Скоро он смог поведать спасителям свою историю. Вернее, очень небольшую её часть. Он смутно помнил, как плыл куда-то на корабле, вроде бы, по поручению отца. Но в водах Граммарского – это название почему-то запечатлелось в памяти очень чётко – Граммарского залива их судно было атаковано фьордингами. Он сражался вместе со всеми, пока не получил удар по голове… И очнулся уже с ошейником. Это случилось ранней весной.

Первые месяцы он сопротивлялся злой судьбе – его били. Не помогло. Тогда хозяин, ярл Сигурд Вепрь приказал убить трёх его товарищей по несчастью. И обещал убивать каждый день столько же. Пришлось смириться и с ошейником, и с цепью на ноге. Но он ждал. Он молил богов, и боги услышали его.

– Ясно, – кивнул Хельги. – Так обычно и бывает. Мне другое интересно. Тот ты Артур, или просто совпадение?

– Какой – тот? – ничего не понял юноша.

– Который важнее гетероцеркального хвоста, – ответил демон бестолково. – Вспомни. Тебе ничего не говорит имя Мерлин? Мер-лин. А рука с мечом посреди озера? Шикарный такой меч! Не видел?

Артур только стонал, обхватив голову руками. Ничегошеньки он не помнил!

– Ну что ты пристал к парню? – вступилась сильфида. – Мало ли на свете Артуров? И вообще, какая разница, тот он, или нет?

Демон смерил подругу осуждающим взглядом.

– Большая разница. Если это ТОТ Артур, если он на самом деле настолько важен для цивилизации, как ты утверждаешь, – так уж не совершили ли мы ПОДВИГ?

– Демон побери! – хлопнула себя по лбу сильфида. – Об этом я и не подумала!

Плавание проходило мирно. Шли при попутном ветре, лишь изредка приходилось браться за вёсла. Пищи хватало на всех, на драккаре нашлись запасы. Немного ограничили расход воды, но это была предупредительная мера, на случай непредвиденных обстоятельств… В общем, судьба дарила свои наёмникам передышку.

Правда, на третий день, вернее, на третью ночь, произошёл небольшой инцидент. Спящие были разбужены воплями, полными благородного негодования, и звонким, хлёстким звуком удара. Вскочили, проморгались, и в свете перьев эрцинии узрели такую картину.

Смущённый, перепуганный Артур сидел, прижавшись к борту спиной, на бледной свежевыбритой щеке его багровел отпечаток ладони. А над ним, руки в боки, нависала разгневанная амазонка, метала глазами молнии и возмущённо голосила.

– Что стряслось? – сонно спросил Рагнар. – Что за шум, а драки нет? Или есть?

Амазонка обернулась, гордо вздёрнула подбородок. На миг Ильзе показалось, что у неё из ноздрей идёт дым.

– Этот негодяй! Он посмел приставать ко мне!

– Как именно? – с интересом уточнила сильфида.

– Какая разница, как именно?! Грязно!

– А всё-таки?

– Он сделал мне непристойное предложение!

– Я… Я не… Я был деликатен, клянусь вам! Я не позволил себе ничего дурного… Только спросил! – пролепетал несчастный. – Я так долго был один…

Энка взглянула на молодого человека благосклонно. Вымытый, выбритый и кое-как переодетый, он выглядел вполне симпатичным. Лично она не стала бы поднимать визг, даже если бы он НЕ ТОЛЬКО попросил.

– Да как он посмел измыслить подобное?! Позарился на благородную деву, подлый, недостойный мужлан! Мой народ презирает мужчин! Никто из нас никогда не падёт так низко, чтобы…

– Насчёт недостойного – это она зря, – сказал Хельги в полголоса. – Он, может быть, вообще король.

– Почему я король? – испугался Артур.

– Да так… Со спины, вроде бы, похож, – ответил демон уклончиво.

– Слушай, – обратилась Меридит к амазонке. В голосе её не было ни тени осуждения, только искреннее любопытство. – Если вы презираете мужчин, зачем ты так одеваешься? В Аполидии проститутки и то скромнее выглядят, не в обиду будь сказано.

Диса не преувеличивала. Упомянутые дамы носили свободные легкие туники, скрывающие, до поры до времени, их прелести. Кожаный, с ремнями и завязочками, наряд благородной девы выделял всё, что можно выделить, подчёркивал всё, что можно подчеркнуть. Вдобавок, сверху она надевала облегчённый доспех, прикрывающий грудь, причём форма его точно соответствовала упомянутой части тела (Меридит и Ильза со стыда бы сгорели, случись такое напялить). Так что вид у девы, обладавшей, кстати, весьма эффектным телосложением, был откровенно обольстительным.

Амазонка резко обернулась.

– Я что же, не имею права выглядеть красивой?

– Имеешь, – отвечала диса спокойно, – Но тогда не отнимай у других права на твою красу реагировать, – и, не стесняясь присутствием заинтересованных лиц, посоветовала Артуру. – Не связывайся с ней больше. Она странная. Лучше договорись с Энка, она не станет особенно возражать, и опыт у неё есть.

Энка опровергать слова подруги не стала, но Артур совету не последовал. Не то сильфида оказалась не в его вкусе, не то происшествие его слишком смутило. Он вообще был стеснительным, замкнутым и молчаливым юношей. Хотя, о чём ему, не помнящему самого себя, было разговаривать?

Расстояние до архипелага Хельги оценил верно. К концу шестого дня Аолен увидел на горизонте землю.

Недружелюбно встретила путников историческая родина Хельги. Целая туча стрел взвилась в воздух им навстречу.

– Взбесились они, что ли?! – возмущённо крикнул гном. – Что за манеры – так обращаться с мирными путниками?!

– А ты на что рассчитывал? Мы же на драккаре, – объяснил Хельги поведение бывших земляков. – Фьордингов нигде не любят. Давайте попробуем причалить в другом месте, менее населенном.

Но Меридит не поддержала брата по оружию.

– Лучше мы станем громко орать, что мы не фьординги.

Орать пришлось долго. Хор никак не слаживался. Энка сбивала ритм своими упрёками, ей всё казалось, что Эфиселия и Аолен плохо стараются. Наконец, береговая стража всё же позволила им подойти к берегу. С некоторым даже трепетом ступил Хельги на землю предков. И первым, кого он там увидел, был Мерлин собственной персоной! Теперь он выглядел иначе – походная одежда, оружие и заплетённая в косу борода делали его похожим скорее на воина, чем на мага. Будущий учитель мэтра Перегрина стоял на берегу и напряжённо наблюдал за приближением драккара. (Наверное, он и стрелы отводил – ни одна не смогла достигнуть цели.) Но встречал маг не своих недавних клиентов. А вовсе даже Артура! Бросился к ничего не понимающему юноше, как к родному, обнял за плечи. Он казался взволнованным едва ли не до слёз. И уж так благодарил, так благодарил, что стало предельно ясно – ПЕРВЫЙ ПОДВИГ они совершили!