И второе место — это скалы надо мною. Если подойти к краю пешком — сверху я весь не совсем как на ладони, все-таки база закрыта маскировочной тканью парашютов — но будет сразу понятно, что на этой базе нет двухсот живых людей. А это уже чревато провалом.

Так что мне пришлось повременить с походом: еще два дня я обустраивал пункт видеонаблюдения на скале надо мною. Оттуда камеры с такой замечательной штукой, как «фотоконтраст» смогут засечь приближающийся дрон еще над лесом, после чего пойдет перехват дрона и поиск его оператора. Ну и подход по верху скал тоже просматривается.

А еще мне стоит сделать минные поля. Точно, мины! Мины на подходах к базе сделают малореальным наземный штурм с нахрапа, броском. Другой вопрос, что мин этих мне нужно просто дохрена, целый завод надо строить, не говоря уже про завод для производства взрывчатки. Короче говоря, это будет нескоро.

Наконец, я выступил в поход. Ну то есть как выступил, просто сижу на базе и через нейролинк дистанционно управляю «Луиджи», а точнее — просто выбираю маршрут, искин преспокойно топает вместо меня, а я знай себе по сторонам глазею.

Весь путь занял десять часов, и на это ушла целая батарея, так что пришлось сделать остановку и подключиться к второй. Встроенную батарею боевого меха сменить можно, но для этого нужен второй мех. Так что идея в том, чтобы сохранить заряд «Луиджи» полностью, расходую внешние блоки питания. В случае чего можно будет бросить все остальное и попытаться спасти меха, он тут единственное бесценное имущество.

На самом деле, все дни, пока я готовился к походу, меня грызли сомнения. Я могу просто забить болт на покинутую базу, она в восьмидесяти километрах. С другой стороны, Аврора явно готовит нам много сюрпризов, и среди них могут быть неприятные. Стоит ли рискнуть боевой единицей, которую невозможно заменить в ближайшие пятнадцать лет, чтобы получить информацию?

Я решил в итоге, что стоит. Неприятные сюрпризы нужно разведывать, чтобы избежать их самому и по возможности использовать: что неприятный сюрприз для других колоний, то приятный для меня.

Я прибыл на место, израсходовав еще примерно двадцать процентов второй батареи. Остается восемьдесят — этого хватит на две трети пути домой. Оставшуюся треть покроет примерно сорок процентов заряда «Луиджи», так что на разборки на месте у меня шестьдесят процентов батареи.

Дрон-ретранслятор развернут, его заряда мне хватит на двадцать минут. Достаточно. Связь в норме, можно начинать.

Первым в черноту проема пошел дрон-разведчик: пока он находится на одной прямой с проемом и мехом, сигнал препятствий не имеет. Влево или вправо уже не отойти без риска потерять связь, но у дрона есть возможность осмотреться по сторонам.

Первым я осмотрел «вестибюль». Искин пометил для меня некоторые распознанные объекты — ничего необычного, преимущественно инструменты и кое-какая утварь. Довольно типичное помещение, служащее для того, чтобы хранить инструменты для выходящих или входящих. В глубине — решетчатая стена, за ней виднеется «пирамида», но в ней ни одного ствола.

Затем дрон высветил на полу стреляные гильзы — некоторое их число, но не очень много. Сбоку лежит автомат — искин подсвечивает мне, что это копия «калаша». Вот оно как, тут уже кто-то в кого-то пострелял. Разворачиваю камеру — и вот тут уже мне как-то не очень хорошо стало.

Сбоку стоит типа будка с толстыми стеклами, может быть, даже пуленепробиваемыми, а внутри — массивный рубильник.

И вот на ручке этого рубильника я увидел нечто, что даже не сразу распознал.

Этим нечто оказалась иссохшая человеческая рука, оторванная или отхваченная чуть ниже локтя.

Ох ты ж ептваюжмать… Что за хрень тут разыгралась⁈

Дверь в решетчатой стене есть — но сбоку, дрон туда отклониться не может, нужно зайти внутрь мехом. Ну ладно.

— Искин, режим полной боевой готовности. Любой движущийся объект, опасность которого нельзя однозначно определить сразу, считать первостепенной угрозой и открывать огонь на поражение без предупреждения.

«Понял. Режим полной боеготовности подтвержден.»

Шагаю внутрь и останавливаюсь аккурат в дверях. Видно, что двери не очень мощные, сантиметров двадцать железобетона, укрепленного металлом снаружи и изнутри, но привод закрытия — довольно небольшой электродвигатель нескладного дизайна, то есть, сделано уже на месте. Маломощный, так что даже если он запитан и начнет закрывать дверь — она не сможет раздавить или повредить меха.

— Искин, если дверь придет в движение — отходить назад.

«Принято.»

Начинаю осматриваться дроном. Кабель от двигателя идет прямо в будку. Заглядываю дроном через настежь открытую дверь: на рубильнике пиктограммы стрелочками, которые означают «закрыть» и «открыть», а прямо сейчас рубильник находится в среднем, нейтральном положении. Потому-то дверь полностью не закрыта.

На земле — следы волочения бурого цвета. Мое воображение рисует возможную картину происходящего: некий человек пытается закрыть или открыть дверь, но его хватают и тащат из будки. Он цепляется за скобу рубильника так сильно, что ему отхватывают руку. Тащили его с такой силой, что рубильник переключился в горизонтальное нейтральное положение.

Итак, общая картина вырисовывается такая: люди, вероятно, пытаются сбежать изнутри наружу, и некоторым это, видимо, удается. В «вестибюле» стреляли, но нет тел. Странно.

Прикидываю сценарий: предположим, нападающие врываются снаружи. Человек в будке пытается закрыть дверь, но не успевает. Наверное, его бы просто пристрелили, а не пытались вытащить. Более того, нападающие, проникнув внутрь, наверное, закрыли бы за собой эти чертовы ворота, так?

Так что тут больше похоже именно на то, что люди, отстреливаясь, сбежали наружу. От кого? Хороший вопрос. Что делал человек в будке? Пытался открыть дверь? Нет, потому что другие-то сбежали, и проем достаточный, чтобы вышли по два человека зараз, а если потесниться, то и три.

Отсюда вытекает еще один довольно жуткий вывод: в то время как обитатели базы спасались бегством наружу, человек в будке не пытался открыть дверь.

Он пытался ее закрыть.

Совершенно очевидно, что выбраться с базы можно только через дверь, а потому выходит, что человек в будке сознательно пожертвовал собой в неудачной попытке закрыть дверь.

И еще более страшный момент: даже если бы он закрыл дверь, ее можно было бы открыть точно так же легко, как он ее закрыл. Тем же самым рубильником. Так в чем смысл цепляться за него до последнего, если это остановит преследователя секунд на двадцать или тридцать?

Отсюда следует, что человек знал: если он закроет дверь, то тот, кто вытащил его из будки, открыть ее не сможет.

Следовательно, неизвестный враг — не человек, но нечто менее разумное. Что-то, что не смогло бы воспользоваться рубильником.

Тваюжмать…

Итак, люди на базе до чего-то «докопались», и это что-то оказалось очень опасным. Человек в будке пошел на смерть либо для того, чтобы спасти тех, кто уже сбежал, либо чтобы запечатать угрозу внутри. Что бы это ни было — оно опасно. И более того: если оно подземное, то может статься, что и я, копая вглубь скалы, докопаюсь до того же самого. Ведь скальная гряда одна и та же. То, что находится здесь под скалой, может находиться и там, где расположил свою базу я. Может быть, всего в десятках метров под скалой дремлет какое-то лихо. А поскольку масштабную добычу ресурсов я планирую начинать довольно скоро — я должен узнать, что это за хрень такая.

Дроном аккуратно залетаю через проем на ту сторону решетки, сворачиваю по коридору — он делает изгиб, но ответвлений нет. Стены тоннеля — камень, не бетон. Это значит, что обустроили только выход.

На стене — табличка «Выход». Дверь вырвана прямо с петлями и тут-таки и лежит. Проникаю за дверь — и вижу комнату, из которой два выхода, не считая того, по которому я прилетел. Что характерно — одна дверь вывалена изнутри и валяется, а вторая только открыта настежь. Итак, нечто вырвалось именно оттуда, где вывалена дверь.