Но он не успел. Потому что в следующую секунду я вложила свою ладонь в его до того момента, как он отступил. Реакция последовала незамедлительно, что вновь напомнило мне о звере внутри него. О звере, который не упустит свою жертву. Как только мои пальцы коснулись его ладони, он тут же сжал в ответ мою руку, захватывая ее в капкан своей горячей ладони. И при этом чуть сильнее, чем требовалось. И я уверенна, что, если б я попыталась сейчас вытянуть ее, то вероятность того, что меня бы отпустили, катастрофически, ничтожна мала. Его взгляд метнулся вновь на меня. Неверие, удивление и неуверенность читалось в нем. Я сделала шаг вперёд, подтверждая своё намерение, и он потянул меня на себя, второй рукой беря меня чуть выше локтя и, подойдя вплотную, прижался губами к моему лбу. Его грудная клетка поднялась, задержалась на долгие пару секунд и медленно опустилась. Тэрон выходнул, успокаиваясь.

То влияние, которое я и мои решения отказывают на этого мужчину, пугают и восхищают одновременно. Невероятно осознавать, что на этой земле есть человек, жизнь которого зависит от тебя. И принять эту ответственность и власть над ним бесконечно тяжело. Мои чувства метались от съедающего меня чувства вины, заставляющего мужчину страдать, до поглощающего триумфа, что кто-то так нуждается в тебе. В эту секунду я поймала себя на мысли: «а не жалость ли заставляет меня принимать решение?» Я вновь посмотрела на мужчину, который теперь развернулся и встал рядом, переплетая наши руки. «Жалость?? 100 % нет!» Скорее, подчинение власти, как самого мужчины, так и Создателя, который неоднократно убеждал меня происходящими событиями в моей жизни в сверхъестественности и предначертонности нашего союза.

Итак! Выбор очевиден. Выбор сделан. Дверь закрылась. Позади меня.

— Я рад приветствовать сегодня здесь каждого и, в особенности, виновников нашего присутствия здесь. — начал пожилой священник, улыбаясь. — Сегодня двое молодых людей принимают важнейшее решение в своей жизни, делят свою жизнь на «до» и «после», делая шаг к сторону жертвенности, терпения, компромисса, принятия… В сторону любви. Принимая решение слушать и слышать отныне не только свое сердце, но и сердце своей второй половины. Я лично хочу выразить свое восхищение вашей смелостью, потому что это первое, что требует такое решение. Смелость не быть эгоистом, смелость признавать свои ошибки, смелость говорить «прости и прощаю», смелость быть поддержкой друг другу, смелость не отпускать руку своей пары, чтобы не случилось. И мы, все присутствующие сегодня здесь, — он обвёл взглядом нашу небольшую кучку гостей, — и Господь, конечно же! Мы все сегодня лишь свидетели вашего решения, вашего завета. Мы — свидетели создания вашей семьи и вашего обещания друг другу и Богу хранить вашу семью, ваш завет, беречь, любить друг друга, заботиться друг о друге. Поэтому сейчас пред Богом и свидетелями я спрашиваю тебя, Тэрон. Берёшь ли ты эту девушку в законные жены? Готов ли ты любить, уважать ее, заботься о ней и в горе и в радости, в болезни и здравии, в богатстве и бедности? Готов ли ты быть ее опорой и защитой? Готов ли ты быть ее мужем?

— Да. — последовал быстрый ответ. Пастор кивнул.

— Киана, а ты? Готова ли ты быть женой этого мужчины, заботиться о нем, почитать и уважать его, быть для него поддержкой? Любить его и хранить очаг вашей семьи? Берешь ли ты Тэрона Гралля в мужья.

— Беру. — ответила я, ставя точку в своём сердце, перелистывая страницу со всеми моими размышлениями, суждениями и сомнениями. — Беру. — повторила я вновь уже для самой себя, вызвал короткую улыбку пастора и красноречивое пожатие моих пальцев моего дважды мужа.

— Отлично! — хлопнул в ладоши Пастор Ханс. — В знак вашего завета прошу обменяться кольцами. — он взял со стала маленькую шкатулку с лежащими внутри классическими золотыми кольцами. Тэрон первым вытянул колечко для меня и, приподняв мою руку, надел на безымянный палец.

— Здесь и навсегда. — прошептал он традиционное шатанские, смотря мне в глаза.

Не медля, я также выудила из шкатулки крупное кольцо, которое в следующую секунду скользнуло на палец Тэрона, идеально ему подойдя.

— Итак! — продолжил Священник. — Я бесконечно рад объявить вас, властью, данной мне Богом, мужем и женой! Жених, можете поцеловать невесту. — улыбнулся он.

Я даже не успела обернуться, как моего лица коснулось уже привычное тепло мужской ладони и вторая рука ловко притянула меня за талию к мужчине. И в этот раз не было никакой медлительности, спрашивающего или предупреждающего взгляда. Я не успела ничего осмыслить, как моих губ коснулись горячие губы. Бесспорно в этот раз я определённо успела ощутить клеймящий поцелуй. В этот раз он не был осторожным и быстрым, Тэрон брал компенсацию за нервотрепку и переживания, что я устроила ему сегодня. И, не смотря на то, что поцелуй по всем параметрам был скромным и даже невинным, он был… поцелуем. Настоящим, тёплым, нежным… таким, который я запомню на всю жизнь.

Зал заполнился ликованием и аплодисментами искренне радующихся за нас людей. Тэрон отстранился, посмотрев на мой немного ошарашенный вид, и улыбнулся мне уверенной, довольной улыбкой, в последний раз нежно проведя своими пальцами по моей щеке. В следующее мгновение я оказалась в объятиях бабушки, шмыгающей носом, а потом Клары и… дальше я перестала считать, монотонно благодаря за поздравления и улыбаясь каждому.

— Ну, теперь, наконец-то можно поужинать! — хлопнул в ладоши г-н Ханс. — Празднично и весело поужинать! Все присутствующие согласно загоготали и мы единым потоком двинулись к выходу.

И грянул гром веселья. Как в моем детстве, с играми, танцами, песнями и шутками. И я весь вечер задавалась вопросом: «кто этот мужчина рядом со мной?», потому что Тэрона, как подменили! Он весь вечер смеялся и шутил со всеми, протанцевал со всеми старушками, участвовал во всех конкурсах и к концу вечера он не просто знал каждого из «наших», но и, 100 %-но, знал всю подноготную, привычки и, вероятно, мечты каждого. Он на столько втесался в эту шумную компанию, что переодически мне казалось, что гостья здесь я. Все без всякого стеснения звали его по имени, хлопали по плечу, подшучивали над ним, даже не подозревая, что этому мужчине еще править соседним королевством и творить правду в их.

Еще одно радикальное изменение в моем муже навевало мысль о подмене. Он вёл себя со мной, как… как жених, как бы это странно не звучало. Как обычный жених на обычной свадьбе. Это было не сравнить с торжеством в Шатане, где все было достаточно сдержанно и чинно. Теперь же Тэрон в роли жениха постоянно касался меня, и не под предлогом поправить шаль или фату, или просто, чтобы продемонстрировать мою принадлежность ему, нет, он делал это так естественно, искренне и часто, что я ненароком начала привыкать к регулярным прикосновениям. Мы ни разу не сидели просто так, всегда Тэрон брал мою руку, поглаживая пальцы, приобнимал за плечи, целовал в висок и прочее и, как бы я не пыталась разглядеть в нем такую успешную актерскую роль на публику, я не находила притворства. Каждый раз, ловя мой изучающий взгляд, он искренне улыбался и каждый раз еще ближе двигал свой стул ко мне. Всё это навело меня на мысль, что я своим сегодняшним «да» в прямом и переносном смысле развязала руки дважды мужу. Теоретически, да, согласна, так и есть, но практически ощущать это на себе было, как минимум не привычно.

Торжество отличалось от шатанского еще и тем, что затянулось далеко за полночь и мы при этом этого совершенно не заметили. Лишь когда я уже была не в силах плясать, Тэрон наконец взял меня за руку, прошептав: «нам пора». И под многочисленные поздравления и пожелания, мы поднялись наверх.

— В этот раз ты туфли снимать не будешь? — спросил меня Тэрон, улыбаясь.

— В этот раз мои ноги уже знали, на что шли, поэтому они были готовы к этому. И наши коридоры не такие длинные, как ваши. — вернула я ему улыбку. — Ты не плохо, провёл время. — заметила я.

— Давно так не веселился, твои родные — чудесные, радушные люди. Я правда отлично провёл сегодня время.