2. Шатан. Принц Тэрон.

— Что ты думаешь об этом, Тэрон? — вырвал меня из размышлений Гор.

— Что я думаю — неважно! Важны факты! А они говорят о том, что это возможно! — размышлял я вслух. — Это уже вторая пара, что образуется между шатанцем и мороссийкой. Они истинные, это не подлежит сомнению. Обе девушки уже либо носят под сердцем малыша, либо уже нянчат карапуза, и то, что это у них так легко и быстро произошло, подтверждает истинность пары и дает всему народу Шатан надежду.

— Да, это обнадеживает. — мечтательно проговорил друг. — Хотя, я всё же хотел бы встретить свою пару среди шатанок.

— Любой бы хотел, но это не происходило уже очень давно. Злит только, что эти пары так долго скрывались.

— А я их понимаю. — возразил Гор. — Неизвестно, как бы ты повёл себя, встретив свою пару. Драконы — собственники, желающие спрятать свое сокровище от всех глаз подальше в горах. Да и, думаю, они побаивались реакции твоего отца на образование пары с девушкой из вражеского народа.

— Да, возможно, но истинность неоспорима! Даже мой отец бы не смел пойти против.

— Кто знает, кто знает! — задумчиво прошептал друг. — Но то, что после того, как об этом разнесёт молва многие шатанцы станут искать повод посетить Голь и Моросс в надежде найти своё счастье, это факт!

— И с этим тоже нужно будет что-то делать. Как-то контролировать миграцию.

— Ага. У твоего отца прибавится работы. Возможно тебя он вызовит на помощь и нам не придётся больше колесить по этим городам.

— Надеюсь. — ответил я. Я любил быть дома. Но после заключения мира каждые пол года я посещаю все районы Голя и Моросса, так сказать, напоминаю о том, кто здесь главный.

Я люблю свою родину и не люблю эти заносчивые, наглые королевства, осмелившиеся посигнуть на нашу свободу.

— Ладно, встретимся через час. — встал Гор с кресла, направляясь к двери. — Позавтракаем и дальше в путь. Я тоже устал от этого кочевого образа жизни. Чертовы Голийцы и Мороссцы! — выругался он, удаляясь.

И я его не винил! Я тоже был зол на этот жадный народ. Если б ни они, жили бы мы также, не зная запаха крови и боли потерь. Но, возможно, и не узнали бы тогда, что среди этих народов житель Шатана тоже может встретить свою судьбу. Но успокоиться это не помогало, я ненавидел их за то количество боли, что они принесли моему народу.

Никогда не забуду тот день, когда с таких родных и надежных гор спустилась беда. Внезапность нападения разгромила все приграничные города. Захватчики не знали пощады, а мы… выхода. Но драконья кровь не осталась в стороне, взбурлив в каждом шатанце. Это был первый раз за последнее десятилетие, когда драконья сущность проявила себя в мужчинах. Но оборота так и не произошло. Мой дед был последним кого я видел обернувшимся. Видел драконом. На войне же мужчины просто стали сильнее, осторожнее, быстрее и это помогло нам. Мы перетянули результат войны на свою сторону. И только почувствовав это, захватчики запросили мира. Им ещё повезло. Если Шатан был таким, как прежде, у Голя и Моросса не было бы и шанса.

Наша расса когда-то была такой, какой описывают ее в сказках. Сильная, могучая, страшная. Каждый шатанец мог когда-то оборачиваться в дракона. Сейчас же всё, что осталось у нас от драконов это сила, цвет глаз, либо зелёные, либо желтые и зрачок более вытянутый. Да, сейчас также куда бы не пришёл шатанец, его видно издалека. Рост, разворот плеч, наши мужчины носят в себе хищника и это видно.

Но это всё. Дракон теперь утерян. Вернее, он спит, как говорят наши старцы. Спит в каждом шатанце. Мы лишились возможности оборота, возможности полёта и безграничной свободы. Мы долго не могли найти причину. Но вернувшись к летописям, старцы утверждают, что это последствия пренебрежения истинной парой. Изначально драконы появлялись у истинных пар. У тех, кто свыше предназначен друг для друга. Пару выбирал дракон, мужчина просто это в миг осознавал, видел, чувствовал, ощущал, что именно «она» — та самая. Это усиливало дракона, драконью кровь. И только у таких пар на свет появлялись драконы. Дети, способные в переходном возрасте к обороту.

Но найти свою истинную было не так легко, иногда на это уходила целая жизнь и со временем наши мужчины, как говорит мой отец, обленились. Перестали утруждать себя поисками одной единственной, брали в жены ту, что «здесь и сейчас», удобный, доступный, выгодный вариант. Нет, конечно, и такие браки образовались иногда по любви. Бывало, но не истинной любви. Династические браки ради выгоды случались всё чаще.

Дети у таких пар тоже были, но ни один ребёнок — выходец из этих семей не обернулся в дракона. А со временем, когда кровь дракона стала слабеть, дети появлялись у неистинных с большим трудом и очень редко.

Это стало нашим наказанием. За любой силой стоит любовь. Настоящая, данная свыше, единственная, раз и на всю жизнь. Истинная. Только она даёт силу и жизнь. Пренебрежение этим погубило наш народ.

И вот мы узнаем о двух парах, образованный между шатанцем и мороссийкой. Две истинные пары. Это как милость от Создателя. Как второй шанс. Как свет во тьме и утешение за наши потери в войне.

Сейчас эти пары направляются к моему отцу, правителю Шатана. Он должен лично убедиться в истинности этих пар. Хотя всё, как говорится, на лицо. И… что-то изменится. Я пока не решил для себя радует ли меня эта новость, эти грядущие изменения. Меня ждёт долгие размышляя и разговор с отцом.

3. Тэрон. | Начало.

— Нам пора! — оповестил я свое сопровождение. — Едем через главную площадь. — крикнул, седлая коня.

Наше длительное турне по городам Моросса подходило к концу и мне не терпелось закончить с этим.

Мы ехали через площадь, наполненную ярмарочными палатками. Еще было ранее утро, но народ уже толпился у прилавок с товаром. Неспешно двигаясь сквозь толпу, я почувствовал себя странно. Так, как никогда до этого момента. Ни разу за всю жизнь. Внутри меня словно загорелся огонь, я явно почувствовал жар внутри… Толчок. Будто бы сердце перезапустилось.

Я… почувствовал зверя. Почувствовал своего дракона. Я перестал дышать, прикрыл глаза, погружаясь внутрь себя, пытаясь прочувствовать больше. Ближе. Яснее. И я ощущал его так отчетливо, как никогда ранее. Я явно чувствовал беспокойство, возбуждение своей звериной сущности, она была поглощена… Запахом! Да, запах! Я тоже услышал его, и это запустило крупную дрожь по моему телу. Я физически ощущал, как что-то меняется во мне, кулаки сжали поводья, воздух вышел из моих легких с то ли хрипом, то ли рычанием. Это услышал Гор, резко обернувшись на меня. Я видел боковым зрением, как расширились его глаза, он побледнел. Это привело меня к выводу, что и внешне что-то изменилось во мне.

— Тэрон! — прохрипел он. — Твои глаза! Что происх… — но я не слушал его, я погружался в свои чувства. Я чувствовал всем своим нутром, всем своим телом, что происходит вокруг. Все органы моих чувств усилились в разы. Я слышал каждое слово на площади, каждый удар сердца. Мое зрение стало острее, дракон во мне искал. Искал то, что пробудило его, то, что было его целью испокон веков. Лошадь подо мной занервничала. Наверное, она почувствовала присутствие хищника. Я спешился, продолжая шарить глазами по толпе. Но ничего не цепляло мой взгляд. И я вновь закрыл глаза и вдохнул. Глубоко, пропуская все запахи через себя…

— Нашел! — прорычал я. — Гор всё это время наблюдавший за мной с опаской, вновь попытался спросить

— Тэрон? — я остановил его взмахом руки и двинулся в толпу, ведомый запахом, в котором сейчас заключался весь смысл моей жизни.

«Где-то здесь» — говорил я сам с собой. «Здесь». Тут меня задел кто-то, я неловко развернулся, задевая ношу этого человека и на пол посыпались… книги.

— Ох, простите, не видел ничего за стопкой книг.

— присел пожилой мужчина на корточки, собирая книги. Я рефлекторно опустился за ним и замер. Он! Он носит этот запах. Нет, не его запах, он именно носит его на себе. Первая реакция, была злость, я четко ощутил ее внутри. Дракон не собирался делить даже запаха своей цели яс каким-то другим. «Он пожилой. Возможно дочь?» — успокаивал я себя.