Я делаю наигранно – недовольную гримасу, всем своим видом показывая, что его детские шуточки меня не впечатляют.

Но лицо парня остается абсолютно серьезным. Он пристально смотрит мне прямо в глаза. Секунды тянутся как вечность, будто под водой время идет в несколько раз медленнее.

Тяжелые мужские руки, все это время сжимающие мою талию, опускаются ниже и обхватывают ягодицы. Невольно мое лицо вытягивается от удивления.

Что он делает?

А еще через секунду, парень плотно прижимает свои губы к моим.

От шока я просто зажмуриваю глаза и отдаюсь собственным ощущениям. Это даже не поцелуй, просто наши губы плотно прижаты друг к другу.

Спустя мгновение Влас резко отстраняется и выныривает.

Высовываю голову над поверхностью воды и жадно глотаю воздух ртом. Губы все еще жжет от его прикосновения.

– Что это было? – голос от волнения подскочил на пару тонов, становясь неприятно звонким.

Брат задорно щурится и удивленно смотрит на меня.

– Что? – кажется в один момент он вновь растерял всю свою серьезность.

– ЭТО! – сердито говорю я. По его лицу текут мокрые струйки воды, спускаясь с прядей волос. Они блестят на солнце и немного завораживают. Мне немедленно хочется провести по ним ладонью, я трясу головой, чтобы прогнать наваждение.

– Я подумал, тебе воздуха не хватает. – спокойно отвечает Влас и смеется.

В этот момент мне хочется ударить его. Наброситься и с силой окунуть под воду, чтобы его руки и ноги болтались в тщетных попытках глотнуть кислорода.

– Никогда! – я подплываю ближе к нему и яростно смотрю в глаза. – Никогда больше ко мне не прикасайся, ясно!?

Гордо задрав подбородок как можно выше над поверхностью воды, я направилась к берегу.

Внутри все кипит от злости. И дураку будет понятно, что он просто издевается надо мной! Выводит из себя глупыми шуточками, словно мне снова десять лет!

Глаза начинает пощипывать от выступающих слез, но я часто моргаю.

Да пусть он хоть наизнанку вывернется – больше и взглядом его не удостою! Я не позволю играться с собой.

Уже ближе к вечеру мы разожгли костер прямо на пляже и уселись вокруг него большой компанией. Народу становилось все больше, а разговоры все откровеннее. Девчонки устроили танцы прямо на песке. Я же скромно сидела, глядя на причудливые языки рыжего пламени.

– А ты? – прозвучал не громкий приятный голос прямо рядом со мной.

– Что я? – оказывается, один из друзей Власа сидит рядом и о чем-то меня спрашивает, а я настолько увлеклась своими мыслями, что полностью ушла в себя.

Парень смеется.

– Учишься, спрашиваю, где? – я не тороплюсь отвечать и просто разглядываю молодого человека. Светлые волосы и загорелая кожа, яркие зеленые глаза. Я уверена, что он младше меня, но при этом смотрит сейчас так, будто я восьмиклассница.

– На журфаке. – нехотя отвечаю я и отворачиваюсь.

– Классно. – все не отстает парень, и я уже на полном серьезе подумываю, чтобы отправиться домой, но в который раз за вечер натыкаюсь на насмешливый взгляд Власа.

– Так что, номер то оставишь? – не унимается новый знакомый.

– Ааа, это ты спрашивал да? – резко отвернувшись от брата, я вновь устремляю внимание на парня. Улыбаюсь как можно шире.

– Да. – тот, кажется, даже немного засмущался.

– Оставлю. – небрежно жму плечами, будто бы каждый день таким занимаюсь, хотя последний раз я знакомилась еще два года назад со своими новыми сокурсниками. На этом мой навык знакомств с противоположным полом в принципе и заканчивался.

– Я Кирилл.

– Тая. – щурясь от закатного солнца, разглядываю парня, а затем забиваю в его модный смартфон свой номер.

Затылком чувствую на себе пристальный взгляд Власа.

***

Две недели спустя я почти разгромила кухню, готовя праздничный ужин по случаю возвращения мамы и Эдуарда Сергеевича. До их приезда осталось буквально пару часов, а у меня еще конь не валялся.

Сокрушенно убираю со лба взмокшие волосы и продолжаю греметь кастрюлями.

– Ммм, вкуснятина, сестренка. – вздрагиваю и резко оборачиваюсь.

– А ну не трожь! – строго восклицаю я и ударяю Власа по запястью поварёшкой. Он лишь весело хохочет и снова сует палец в кастрюлю за очередной пробой картофельного пюре. – И вообще, почему ты вечно подкрадываешься!? Меня с тобой сердечный приступ когда-нибудь хватит.

Я хватаю кастрюлю под мышку, и переставляю ее по ближе к себе. Так будет надежнее. Продолжаю взбивать соус.

– Если твоё сердечко и пострадает по моей вине… – парень хитро прищуривается. – то совершенно от другого занятия.

Фыркаю.

К подобным шуточкам я уже привыкла и стараюсь не обращать на них никакого внимания.

Не могу сказать, что эти две недели прошли спокойно, скорее наоборот. Но кое-что на свои места все-таки встало.

Стеклянная тарелка с салатом летит на кафельный пол и разбивается.

Я замираю на месте выпучив глаза.

– Влас! Черт побери!

Я делала этот салат без малого час, а теперь он превратился в непонятное месиво, приправленное стеклом вместо соуса.

– Блиин… – уныло тянет парень. – Я не специально, правда, Мышка.

Закатываю глаза и пронзаю его скептическим взглядом.

– Я уже просила не называть меня так.

– Сделаю новый салат! – воодушевленно заявляет братец, и вынимает овощи из холодильника. С радостной улыбкой встает рядом со мной, несмотря на огромное кухонное пространство и берет в руки большой нож.

– Ты испортил салат, чтобы поотираться на кухне. – спокойно констатирую я.

– Ооооо… У кого-то оооочень большое самомнение. – важно произносит он и кладет в рот дольку огурца.

Обреченно вздыхаю и вновь принимаюсь за соус.

– Тая… – Влас нежно обхватил моё запястье, показывая правильные движения. – С этим инструментом нужно обращаться мягче… – его тон голоса такой, будто он имеет в виду вовсе не венчик для соуса в моей руке. – Тебе нужно чуть больше опыта… – не унимается он.

Цокаю языком и закатываю глаза, вызволяя свою руку.

– Хватит. – твердо, но с улыбкой отвечаю я.

В прихожей слышится шорохи, и мы переглядываемся.

– Они уже приехали? – я выпучиваю глаза. – Так быстро?

Вытираю руки о фартук и догоняю Власа, который уже отправился встречать гостей.

Загорелая и заметно похудевшая мама с грохотом ставит чемодан на пол в холле. Следом в доме появляется Эдуард Сергеевич, менее загорелый, но не менее счастливый.

Я бросаюсь обнять родительницу, и та задорно смеется и треплет меня по макушке.

– Ну как вы тут? – на выдохе говорит она, обводя дом внимательным взглядом. – На отдыхе хорошо, а дома лучше!

Согласно киваю и помогаю ей с сумками, пока Эдуард Сергеевич здоровается с сыном и разувается.

– Этот задира все мозги тебе вынес? – шепотом подначивает мама и я смущенно улыбаюсь.

– Мы ужин вам приготовили. Но еще не накрыли на стол.

Мама облегченно выдыхает.

– Я бы сейчас слона съела!

Понимающе киваю и тут же вновь скрываюсь на кухне, чтобы закончить приготовления.

Внутри разрастается небольшой мандраж, но я стараюсь не обращать на это никакого внимания.

«Тая, учеба учебой, но надо и о личной жизни не забывать. Двадцать лет – это самое время для первой влюбленности! Поверь, твои книжки никуда от тебя не убегут!» – вспоминаю я слова мамы, когда в один из вечеров мы разговорились за чашкой чая.

Делаю глубокий вдох и закусываю губу.

В мои двадцать у меня еще ни разу не было серьёзных отношений. Я не считаю себя пропащей зубрилой, но и со всеми подряд гулять тоже не буду. Два года назад я «впервые» поцеловалась, но взаимная симпатия продлилась от силы пару дней, и наши отношения закончились так же быстро, как и начались. Кстати, это был парень из параллельного потока в институте, и он до сих пор на меня косо смотрит.

Ставлю последнее блюдо на стол в гостиной и сажусь за стол рядом с Власом.

Волнение разрастается с новой силой. Сегодня я собираюсь сказать маме, что у меня наконец-то появился парень.