Сглатываю подкатывающий к горлу ком.

– Ну проходите, раз пришли. – высокомерие в его голосе заставляет еще раз поежиться. Но на секунду становится легче, он не выдал меня (или нас?) сразу же. Значит есть вероятность, что вообще не сделает этого?

Кир торопится пройти внутрь дома и подталкивает меня в спину. Сдвинуться с места так тяжело, будто ноги приросли к деревянному крыльцу загородного дома.

Чуть не падаю, когда муж толкает меня сильнее, безмолвно приказывая пройти в прихожую. Вздрагиваю. Беру себя в руки. Переступаю порог и вдыхаю теплый воздух с ароматом дорогого парфюма и мандаринов.

Всё, абсолютно все здесь мне будет напоминать о той ночи, давностью в месяц – об этом я знаю уже сейчас.

Сергей Владимирович не сводит с нас взгляда.

– Раздевайся. – шепчет Кир мне на ухо, явно испытывая чувство стыда за то, что я такая медлительная. Когда-то он рассказывал мне, что его отец терпеть не может подобного поведения.

Нехотя скидываю кроссовки и вешаю куртку на витиеватую металлическую вешалку. Облизываю пересохшие губы. Снова ловлю взгляд отца своего мужа.

Жалобно стону про себя.

Сергей Владимирович делает пафосный жест, указывая рукой чтобы мы проходили на просторную кухню, совмещенную с холлом.

Садимся на высокие табуреты за барной стойкой. Кир накрывает мою руку ладонью. Синеглазый садится напротив нас, не упуская из внимания ни одно движения сына. Все мое тело будто искалывают острыми иглами от его пытливых глаз.

– Ну? – совершенно спокойно спрашивает отец Кира, пока я тщетно пытаюсь вспомнить как нужно наполнять легкие воздухом. – Зачем пришли? – он складывает руки на груди, частично перекрывая белоснежную ткань свитера. Не его смуглой коже она смотрится безупречно.

Я невольно скольжу взглядом по его скуле, шее, мышцам рук под вязаной тканью.

Кир без слов отвечает на вопрос отца. Достает из кармана паспорт и кладет на стол.

– Аня теперь официально моя жена. – не без гордости произносит он.

– А я тут при чем? – с неприкрытой иронией отзывается мужчина.

Но Кир не теряет надежды.

– Нам нужна ваша поддержка и помощь. Нам нужно встать на ноги. Самим нам теперь не справиться.

– Почему? – Сергей Владимирович еле заметно напрягся.

Кир притягивает меня ближе к себе. От этого стул подо мной издает неприятный скрипучий звук елозящих по мраморному полу ножек. Чувствую на замёрзшей щеке целомудренный поцелуй мужа.

– Аня беременна. У тебя будет внук, отец. – признается Кир с важностью в голосе.

У меня темнеет от страха перед глазами в этот момент.

Синий взгляд, безостановочно меня сканирующий, на миг замирает в районе живота. Вновь поднимается к лицу. Его зрачки увеличились. Стали темными, как самая непроглядная ночь.

– И давно у нас Аня беременна? – видимо не найдя никаких внешних подтверждений, уточняет отец моего мужа.

– Уже месяц. – признается Кирилл. Мне хочется закричать на него, велеть замолчать, попросить немедленно отсюда уйти. Но я продолжаю молчать, заняв свою привычную позицию – просто плыть по течению жизни.

– Месяц? – устрашающе переспрашивает Сергей Владимирович. Я физически ощущаю, что в этот момент он подсчитывает в голове момент нашей последней встречи. И мне нестерпимо хочется, чтобы память его подвела.

Прикрываю глаза. Да, он не сможет не догадаться. Ребенок, которого я ношу под сердцем, скорее всего не от его сына. А от него. Ведь месяц назад мы провели с ним одну единственную ночь, которая помогла мне рассчитаться с долгами Кирилла.

Если бы я только знала, что встречу этого мужчину еще хоть раз в жизни – ни за что бы не пошла на подобный поступок. Но в тот злополучный вечер обстоятельства сложились так, что все подталкивало меня оступиться, совершить этот прыжок в пустоту и одним махом разделаться с проблемой размером в несколько сотен тысяч не моего долга…

– Месяц… – задумчиво повторяет Сергей Владимирович, отбивая пальцами дробь по столешнице барной стойки. – Интересно…

Внутри меня все обрывается. Мне кажется, что сейчас он вышвырнет меня из своего дома, рассказав обо всем Киру. Я съёживаюсь, вдавливаю голову в плечи.

Но у этого мужчины свои планы на мою жизнь. Уже через миг он совершенно спокойно говорит:

– Ясно. – вздыхает. Чувствую, как Кир расслабляется рядом.

– Мы хотим немного пожить здесь, пап. – ерзая на барном стуле, говорит муж. Я чувствую заискивающие нотки в тоне его знакомого голоса и неосознанно удивлённо кошусь на мужа. Он всегда уверен в себе, а с посторонними людьми даже высокомерен. Однако, именно это когда-то меня привлекло. Польстило, что такой парень обратил на меня внимание. Но теперь непривычно слышать, как он разговаривает с отцом.

Сергей Владимирович отбрасывается на спинку барного стула и немного прищуривается.

– Интересно. – выдает он.

– Пап, ну не откажешься же ты от своего внука? – примирительно и по-доброму говорит Кир. – А мама где, кстати?

Я вцепляюсь побелевшими пальцами в край столешницы. Это не остается без внимания Сергея Владимировича.

Кир видит непреклонность отца, и решает позвать на помощь тяжелую артиллерию. Но это клише, что женщины мягче и лучше поддаются уговорам мужчин. Такая женщина, как его мать – настоящая железная леди. По крайней мере именно так я успела узнать ее по рассказам своего мужа.

Но тревожит меня не это. А то, что скоро мне придется взглянуть в глаза женщины, с чьим мужем я переспала несколько недель назад. Что может быть хуже? Как я попала в этот кошмар? И самое главное – как мне теперь выбраться отсюда?

Еще до того, как мужчина успел ответить на вопрос сына, до наших ушей донесся звук каблуков.

– А вот и она. – с неизменной усмешкой, произнес отец моего мужа и легонько кивнул в сторону большой мраморной лестницы, скрывающей за собой холл на втором этаже.

Я не могла поднять глаз и взглянуть на приближающуюся к нам женщину. Тяжело передать словами то, что творилось в душе. Наверное, девятый круг ада – не меньше.

– Здравствуй, Кирилл. – прозвенел высокий хрустальный голос. Очень красивый и с чувством собственного достоинства в каждой ноте. Господи, как мне пережить эту встречу?

Неимоверным усилием воли заставляю себя поднять взгляд. Скольжу по туфлям на шпильке с острым носком, цвета слоновой кости, стройным ногам, узкой юбке ниже колена, тонкой талии в блузке в обтяжку, (рваный вдох), шее, и наконец-то лицу.

Красивому лицу, с точеными чертами лица, обрамленными аккуратными светлыми волосами. Цвет глаз тот же, что и у Кира – янтарно – зеленый, глубокий, с оттенками изумруда. Видно, что женщине уже где-то за тридцать, но хорошая работа косметолога принесла свои результаты – на безупречной коже не разглядеть ни одной морщинки.

Но больше всего поражает не это. Разве таким женщинам изменяют? Зачем отцу Кира вообще понадобилась однодневная интрижка на стороне, когда его жена настолько роскошная?

Мысли в голове заставляют меня обомлеть. Но конкретно со мной в данный момент заводить диалог никто даже и не спешит. Мать Кира не удостоила меня ни взглядом, ни словом.

Застыла в паре метрах от нас, взглядом заставив Кира встать и подарить ей пару объятий и легких поцелуев в щеку. Так скорее приветствуют дальнюю родственницу, но я и без этого понимаю, что отношения внутри семьи отдают холодком.

Сергей Владимирович не выдержал первым.

– Знакомься, Марин. Это Аня, жена нашего сына. – мне показалось, что привычную насмешку в голосе он попытался замаскировать безразличием.

Мне представить мать мужа никто не удосужился.

– Здравствуйте. – выдаю я второе слово за этот безумно неловкий вечер.

– Здравствуй, Аня. – звенящий железными нотами голос. Она меня ненавидит. Это видно без микроскопа. – Рада тебя видеть. – совсем нерадостным тоном, заключает Марина. Руку не протягивает, не подходит. Разрешает сыну сесть на свое место рядом со мной, а сама приземляется рядом с мужем.