– Ты ополоумела?! Успокойся немедленно!

– Не успокоюсь! Как ты мог?! Как ты мог так поступить с нашей семьей?! Ты все разрушил! Я же любила тебя! А ты…! Ты…! – задыхаясь обидой, я бросаюсь на него с кулаками. – Мы разводимся! Ясно?! Я забираю сына и ухожу от тебя! Трахай дальше свою Нину Ивановну!

– Да кто тебе развод то даст, полоумная?! А уж тем более сына!

– Суд! – рычу, пытаясь вырвать руки из его пальцев. – Не хочешь давать мне развод! Нас разведут по суду! Так и знай!

– Ну иди! Подавай заявление! Только знай, что Лешку все равно не получишь! Никто его с безработной матерью не оставит!

– Я, вообще-то, работаю!

– Только надолго ли?! Стоит мне попросить, и тебя вышвырнут из компании. Как ты уже видела, начальница точно будет на моей стороне! Мы тебе такую рекомендацию напишем, что никуда, кроме полодрайки, в жизни не устроишься больше!

После этих слов, я, кажется, совершенно перестаю себя контролировать. Вцепляюсь в пальто, царапаю его шею, залепляю пару пощечин.

Во всей этой возне, даже не замечаю, как из квартиры выбегает свекровь, с любимым предметом домашнего обихода – чертовым веником!

Не сомневаюсь, что у нее давно руки чесались меня им отходить!

– Ах ты ж, еще руки на Антошеньку будешь тут распускать! – тараторит замахиваясь.

Каким-то чудом я уворачиваюсь, и грязная метла прилетает прямо по ошеломленному лицу мужа. Антон ругается и плюется, потому что наелся пыли.

Любовь Пална впадает в виноватый ступор.

Из квартиры выбегает заспанный сын.

– Мама…? Пап…? – жалобно сипит он.

– Леша! – шепчу, хватая его. Сынок в одной пижаме. На улице, как и в подъезде, уже давно довольно прохладно, поэтому я сдергиваю с себя куртку, и оборачиваю ребенка.

Грозно смотрю на Антона.

– Только попробуй, – цежу предупреждая.

Я не хочу! Терпеть не могу устраивать при сыне разборки! Даже свекрови при Лешке никогда старалась не отвечать, хоть она и не стеснялась отчитывать меня в любое удобное время.

Но сейчас другого выхода нет.

Я понимаю, что если хоть на секунду замешкаюсь, сына мне никто не отдаст.

Прижимаю ребенка к себе. Торопливо собираю в сумку рассыпанные по полу вещи.

– Ма-а-м… – тянет перепуганный Лешка.

– Тш-ш-, – шепчу, нервно поглаживая его свободной рукой. – Все хорошо, родной. Все в порядке. Ты испугался? Прости нас, прости…

– И что ты дальше собираешься делать? – давит взглядом Антон. Хоть в этом он адекватен, и не бросается вырывать сына из моих рук. А вот Любовь Пална уже на низком страте.

Бросаю ей предупреждающий взгляд.

– Уж точно не собираюсь, как ни в чем ни бывало, дальше играть в счастливую семейную жизнь! – буркаю в ответ мужу и поднимаюсь на ноги.

Отступаю. Медленно, шаг за шагом, предостерегающе смотря на Антона и Любовь Палну. Будто в моих руках не Алешка, а боевая граната.

– Женя, успокойся, – хрипло предупреждает Антон. – Хватит психовать. Возвращайся, – кивает на дверь. – Забудем этот разговор. Я сделаю вид, что ничего не было.

– Ты сделаешь вид…? – чувствую, как яростно раздуваются ноздри. – Серьезно?!

И где мои глаза были все эти годы?!

– Давно, Антон?! – шиплю размеренно, закрывая уши сына руками.

– Что? – непонимающе переспрашивает меня.

– Давно ты стал таким ублюдком, Антон?!

Ответа не дожидаюсь. С колотящимся сердцем, разворачиваюсь и бегу вниз по пролету.

Тяжелая подъездная дверь отворяется, обдавая меня порывом свежего воздуха.

Быстрым шагом отхожу дальше от дома, по дороге шаря в сумке рукой. Телефон нахожу, но как на зло, он не подает признаков жизни.

Придется ловить машину с руки. Главное поскорее уехать отсюда.

И пока я лихорадочно соображаю, как поскорее добраться до старой квартиры, и вызвать Лешке скорую, чтобы убедиться, что с сыном все хорошо, меня подрезает темно-синяя иномарка.

Буквально тормозит возле моих ног, преграждая дорогу.

Не успеваю опомниться, когда из нее выходит… Черный костюмчик?!

Смотрю в изумлении.

– Артем…? – непонимающе произношу.

Мужчина, что еще полчаса назад сидел в кафе со мной и Подснежным, глядит в ответ крайне встревоженно.

Быстро покидает машину. Открывает заднюю дверцу. Взглядом приказывает садиться в машину.

Растерянно озираюсь по сторонам. Это, конечно, лучше, чем ловить машину сейчас, но…

– Извини, я поехал за тобой из кафе, – поясняет Артем. – Уж слишком обеспокоенной ты выглядела.

Киваю, принимая его объяснения.

– Садись, – мягко, но безапелляционно приказывает. – Довезу, куда скажешь.

И я сажусь.

Потому что очень переживаю, что Алешка может замерзнуть. Потому что саму без куртки озноб пробирает. Потому что хочу поскорее отсюда убраться. И потому что странным, необъяснимым образом доверяю Артему.

В салоне тепло. Приятно пахнет кожаными сиденьями и тяжелым парфюмом.

Я целую Алешку в макушку. Убедившись, что сын задремал, отворачиваюсь к окну. Смахиваю слезу.

Все сказанное Антоном начинает медленно до меня доходить.

Неужели, он действительно хочет отобрать у меня сына? Неужели действительно не даст развод и будет судиться? А его слова о том, что меня вышвырнут из компании по щелчку его пальцев?

Облизываю пересохшие губы. За окном мелькают знакомые серые пейзажи столицы.

Как мне теперь быть?

Одно знаю точно – безропотно стерпеть и вернуться к Антону уже не смогу. И, если еще вчера я в тайне надеялась, что муж объяснит. Сможет слова подобрать, чтоб я простила… То сейчас таких надежд уже не питаю.

Развод неизбежен.

Мне придется в одиночку пройти через войну с ним и отстоять свое право на сына.

– Я поднимусь, – не спрашивает, а скорее ставит меня перед фактом Артем. Мешкаю не дольше секунды. Киваю, давая свое разрешение.

В лифте мы едем в полном молчании.

Пропускаю внутрь нежданного гостя, а сама иду укладывать сына. По дороге он так и не проснулся, но я даже рада.

Проверяю температуру. Убеждаюсь, что ее нет. Открываю верхние полки старого шкафа, вынимая аптечку. Детских лекарств здесь не так уж и много. У большинства уже вышел срок годности. Нужно в аптеку.

– Что вы… делаете? – часто моргаю, вернувшись на кухню, и застав Артема за совсем уж неожиданным времяпрепровождением.

– Ставлю чайник, – обернувшись, обескураживает широкой улыбкой. – Ты, наверняка, перенервничала. Вон, трясет до сих пор.

Молчу.

Потому что от этой внезапной заботы от совершенно незнакомого человека на глаза просятся сентиментальные слезы.

– Я заказал доставку продуктов, – говорит мужчина как ни в чем не бывало.

– Зря, – присаживаюсь на край табурета. – Мне все равно нужно в аптеку…

– Не нужно, доставку детских лекарств из аптеки я тоже заказал, – оповещают меня.

Распахиваю удивленно глаза.

– Через пару минут уже привезут, – Артем мельком смотрит на экран телефона.

Трясу головой, будто сбрасывая с себя наваждение. Тоже иду на поиски своего телефона. Выуживаю из сумки и ставлю на зарядку на кухне.

– Я вам, наверное, деньги за это все должна…? – говорю неуверенно, а сама мысленно подсчитываю. Я зареклась экономить в ближайшие месяцы. Без помощи Антона нам с сыном придется непросто. Садик, скорее всего, нужно будет сменить на более дешевый…

Как же гадко, что из-за всего этого пострадает в первую очередь Лешка.

– Даже не думай, – строго врывается в мои мысли голос мужчины.

Спорить не смею. Не в том положении, чтобы настаивать, хотя чувствую себя крайне неловко.

Потребив необходимое количество электричества, мой покалеченный телефончик включается. Пару раз пиликает входящими сообщениями о разном спаме.

Краем глаза замечаю смс от своего банка. Открываю его и… Обалдеваю.

Подношу экран ближе к глазам. Может, мерещится? Через разбитую паутинку кажется что-то не то?

Нет. Вроде все правильно. Входящий платеж от компании. С пометкой «премия» в нужной графе.