Как неловко вышло. Мне стыдно из-за того, что невольно позволила себе окунуться в воспоминания.

Ну вот…

Теперь босс странно на меня смотрит. Легкая улыбка проявляется на его губах.

– Я купил его. Там никто сейчас не живет. Можете поехать туда сегодня.

Ого! Что на него нашло?

– Мне неудобно, – отвечаю, так и не осмелившись взять у него ключи.

– Вам будет удобней ночевать с ребенком на улице или в замызганном номере гостиницы? Что ж ваше право! – сварливо произносит, зная на что надавить. – Но чтоб через десять минут вас тут уже не было!

Такая перспектива меня ничуть не привлекает, поэтому я тут же хватаю у него ключи.

Босс еще некоторое время пристально смотрит на меня. Тень задумчивости ложится на его идеально вылепленное лицо. Он желает мне что-то сказать. Я чувствую это. Однако вместо каких-либо слов он просто обходит меня и исчезает из поля зрения.

– Спасибо большое, Владислав Маркович, – говорю я уже в пустоту и в эту же секунду телефон мой оживает, завибрировав на столе.

Ну наконец-то!

– Юль, прости, – ноет моя подружка в трубку. – Эта блогерша выжала из меня все соки, а телефон еще в обед разрядился. Ты где сейчас?

– Мы пока еще в салоне.

– Слава богу, тогда выходите. Я на парковке вас жду.

– Мам, а мы поедем к твоему злому начальнику домой? – шустро вскакивает Алиса из-за стола.

Меня с толку сбивают ее горящие глаза. Она так умоляюще не смотрела на меня, даже когда выпрашивала мини-пупса.

Я с силой сжимаю в кулаке ключи от его квартиры.

Это же не брошенная кость. Влад просто решил нам помочь, но почему внутри меня все свербит от мысли, что я буду ощущать себя обязанной перед ним, если приму от него помощь.

– Нет, дочь, – я кладу ключи на свой стол, взваливаю на себя сумку и пакеты. – Пойдем, нас ждет Настя.

– Ну, блин, – хнычет она, надувая губки, – А я хотела в гости к Владиславу Марковичу.

– Как-нибудь в другой раз, – отвечаю я с твердым убеждением того, что подобного точно никогда не произойдет.

Мне не нужны от него такого рода подачки. Не спустя шесть лет.

– Ну, я слушаю тебя внимательно, – Настя решительно идет на абордаж.

Включив режим дознавателя, она ставит на кухонный стол скромный набор для допроса, состоящий из вазочки с "праздничными" печенюшками и двух кружек чая с лимоном.

Подруга устраивается напротив, в качестве затравки сует мне в рот песочный кренделек и выжидательно смотрит на меня своими синими глазами.

Я медленно прожевываю, нарочно оттягивая время.

Ох и несдобровать мне. Она же сейчас всю душу выпотрошит наизнанку.

На первом курсе мы частенько устраивали вечера головомойки и добротной взбучки. За очередным обсуждением насущных вопросов мы поддерживали друга друга, иногда осуждали, читали нотации и даже ссорились по причине расхождений во мнениях.

Правда, вместо лимонного чая напитки были куда погорячее, но одно было неизменным – что бы ни случилось, мы всегда оставались лучшими подругами. Если проблемы, то общие, радость одна на двоих и практически одинаковые судьбы.

У Насти тоже должна была родиться дочь от одного наглого мажора, но кое-что произошло, после чего она еще долгое время приходила в себя. А, справившись с горем, она стала гораздо сильнее духом. Беда закалила ее. Уже ничто не сломит мою подругу.

Свои переживания она привыкла прятать под краской для волос и по их цвету даже можно определить, что творится у нее на душе. Судя по тому, что вчера она перекрасила волосы в розовый, то скорее всего она встретила кого-то.

Но это не точно.

– Да что слушать? Это всего-навсего временные трудности, – уклончиво отвечаю, опустив глаза в кружку. – И не такое проходили.

– Нет, я про другое! Я про твоего гада-Влада, чтоб ему на Пасху яйца разбили!

Я резко поднимаю голову и выпаливаю возмущенно:

– Что? Он не мой!

Едва ли чаем не давлюсь, и кренделек встает поперек горла.

Настя отпивает большой глоток и, ничуть не скрывая своей ухмылки, поддакивает.

– Он был сегодня в офисе? Это из-за него у тебя вместо лица пешеходная дорожка? Просто такое чувство, будто по тебе целая толпа прошлась. Уж больно ты помята.

Ну все. Сейчас точно начнется допрос с пристрастием. Мне уже никак его не избежать.

Именно поэтому Настя решила по-быстрому спровадить Алису спать. Чтобы залезть мне под кожу и своими щупальцами вытащить из меня все переживания наружу.

Голова пухнет.

Я не хотела заострять на этом внимание.

Как-то же я продержалась, четыре года работая с человеком, который сначала возвысил меня до небес, а потом бросил, давая вдребезги разбиться о реальность. Но стоило мне допустить встречу Алисы с ним, как расклеилось то, что я склеивала годами.

И кошки теперь скребут, издирая острыми когтями то, что осталось от сердца. И голос внутри взывает о том, что неправильно было умалчивать… О том, что нужно было поставить перед фактом, невзирая на прошлые обиды, собственную гордость и его равнодушие ко мне.

А сейчас уже поздно. Момент безвозвратно упущен, и время назад не вернуть.

– Влад был сегодня на работе, да, – киваю безрадостно и нагло вру: – Но он никак непричастен к тому, что у меня нет настроения.

Настя прищуривается. Отодвигает в сторонку кружку и наваливается грудью на край стола.

– Получается, он видел Алису, так?

– Видел, – тяжко вздыхаю. – Сегодня он впервые увидел ее вблизи. Он смотрел на нее, как я сейчас на тебя смотрю.

– И?

– И ничего, – жму плечами, отчего Настя шлепает ладонью по столу.

– Скотобаза!

Она подскакивает на ноги, достает из верхнего шкафчика бутылку травяной настойки. Плеснув пару капель в свою кружку, подруга залпом допивает остатки чая и садится обратно.

– Неужели у него даже в мыслях не промелькнуло, что Алиса может быть его дочь? Это же очевидно! – в гневе она жестикулирует руками, а я шикаю на нее, намекая на то, что дочь может услышать. И Настя уже шепотом продолжает свою гневную тираду: – Поражаюсь тому, какие нынче мужики тупоголовые пошли. Это же простая арифметика, по срокам ведь все срастается.

– Больше, чем уверена, что Влад даже не помнит, что когда-то мы были вместе. И вообще, ты не думала, что у него есть девушка? Мне кажется, есть и даже не одна!

– Пока нет колечка, нет и человечка, а значит нет никаких поводов для беспокойств! – поигрывая бровями, стучит она указательным по безымянному пальцу. – Чужого нам не надо! Но свое надо брать, чье бы оно ни было.

– Настя! – протягиваю, на что подруга цыкает.

– Я восхищаюсь твоей выдержкой, – в открытую продолжает иронизировать, забросив ногу на ногу. – Почти каждый день видеть бывшего, отца своего ребенка и молчать в тряпочку. Но всему когда-то приходит конец. Рано или поздно он сам все поймет. Должен! Стоит только намекнуть. Как вариант, подбросить ему на стол свидетельство о рождении Алисы Владиславовны.

– У меня нет цели что-то кому-то доказывать. Если догадается сам – хорошо, а нет – ничего страшного. Да даже если он все поймет, не уверена, что нам это нужно.

– Это нужно Алисе. Моей любимой крестнице нужен отец. На Артема нельзя будет положиться. У него теперь своя жизнь. Он уже три месяца не интересовался как там Алиса поживает, а дальше будет только хуже.

Насчет Артема она как никогда права. Уже четвертый месяц пошел, а от бывшего мужа ни слуху ни духу.

И все его обещания по поводу того, что его новая подружка никак не повлияет на общение с Алисой, оказались пустыми. Но Артемом я никогда не была очарована так, чтобы разочаровываться в нем, а вот Алиса ждала большего от него. Дочь не показывает мне своей обиды и тоски, но я-то знаю, что она скучает по нему.

– Нет, Насть, я тебя конечно люблю, и всегда прислушиваюсь к твоим советам, но не в этот раз. Влад совсем не тот, кем был раньше. Он сильно изменился. К тому же у него тоже есть своя жизнь, не даром он ведь ее скрывает от общественности. А у нас с Лисичкой своя жизнь, и наши жизни никак не пересекаются. Алисе он с первого взгляда не понравился.