Он уже давненько не попадался мне на глаза. С тех самых пор как привезли доставку.

Оно и к лучшему. Мне необходимо набраться сил и попытаться восстановиться эмоционально, иначе весь план полетит к чертям собачьим.

Войдя в спальню, я на полусогнутых добираюсь до кровати. За целый день вымоталась так, что готова уснуть прямо на ходу.

Поцеловав свое сокровище в сладкую щечку, я тушу свет и устраиваюсь рядышком с ней.

Стоит мне положить голову на подушку, как я моментально впадаю в состояние невесомости. Меня уносит в ту самую параллельную вселенную, где время течет медленней, мечты осуществляются, а незыблемое счастье представляет собой что-то обыденное и приземленное, но сон длится недолго. Посторонний шорох в комнате заставляет меня распрощаться с умиротворяющим воздействием и проснуться. Затаив дыхание, я ощущаю как матрас прогибается под чужим весом, а потом в тишине слышу как постельное белье шелестит и кто-то посапывает, находясь на противоположном краю кровати.

Резко продираю слипшиеся глаза. В растерянности шарю рукой рядом с собой.

Нет, это точно не Алиса устроила возню среди ночи. Она по-прежнему спит беспробудным сном. Но вот за ней я замечаю темную фигуру, контрастирующую на фоне белоснежного одеяла. А еще чья-то грудь плавно поднимается и опадает.

Сначала не на шутку пугаюсь, но узнаваемый аромат парфюма, заполнивший комнату, не дает панике обрести силу.

– Ты что тут делаешь? – сиплю я чуть слышно, вскакивая в сидячее положение.

На противоположном краю кровати вздрагивают так, что каркас ходуном начинает ходить.

– Твою-то мать! – Влад переходит на ультразвук, шумит почем зря, схватившись на сердце, словно сейчас помрет. – Я чуть того… это, ты же…

Не даю ему договорить.

Я резко переваливаюсь на его сторону, стараясь при этом не задеть мирно спящую Алису между нами, и со всего размаха припечатываю свою ладонь к его рту. Смачный шлепок по губам эхом разносится по периметру, после чего в доме воцаряется тишина и покой.

Дочь двигает ручкой, носик потирает, но, слава богу, не просыпается от визгов своего папаши-идиота.

– Делаешь тут что? – повторяю строже, а он лежит солдатиком и мычит мне в руку, которую я в итоге убираю.

– Да ничего. Не пойми меня неправильно, я забыл. По привычке зашел к себе, – говорит он виновато, дышит часто и глубоко, будто стометровку на время пробежал.

– К нам, – поправляю его.

– К вам, – соглашается тихо, но вставать с кровати и свинтить в свою новую комнату не очень-то и торопится.

Проходит минута, вторая, третья. На том краю больше звуков не подают и не двигаются.

– Ну так и что?

– Что?

– Уходить к себе собираешься?

Влад раскидывает свои конечности в разные стороны, сонно зевает и потягивается, похрустывая суставами. Одеялом накрывает себя, поудобней устраивается и заводит одну руку за голову, что может означать только одно.

– Знаешь, что-то нет желания. Останусь здесь, – подтверждает мои догадки, чем удивляет меня.

– Практиковаться, значит, будем?

– Спать вместе? – игриво спрашивает, на что я киваю, несмотря на темень вокруг. Вряд ли Влад видит меня лучше, чем я его, но мне почему-то кажется, что в данную секунду он улыбается. Как-то по-доброму, что ли. Я узнаю этот притягательный голос, когда он расплывается в улыбке от уха до уха. – Ну а почему бы и нет? Или ты против такой компании?

Молча пережидаю внезапную активность нейронов в мозге. Какая дикая муха его укусила?

Жду, пока Алиса перестанет ворочаться туда-сюда. Она переворачивается на другой бок, прильнув к Владу и забросив на него одну ножку. Такой финт дочери парализует Влада до состояния одеревенелости. Некоторое время дочурка еще скрипит зубами, кряхтит, а затем впадает в глубокий сон.

Эта привычка досталась ей от папаши. Тот тоже когда-то любил поскрежетать своей челюстью во сне. Поначалу меня это дико настораживало, но со временем я свыклась с этими устрашающими звуками.

– Ты была не права, – продолжает Влад полушепотом, нарушив тишину.

– В чем?

– В том, что я привожу сюда девушек.

– Хочешь сказать, что это не так? – тут же вспоминаю я эту жуткую красную находку и снова злость охватывает меня.

– Но ты была права в другом. В этом доме никто и никогда не готовил. Мало того, тут никто и никогда не жил до вчерашнего дня.

– А трусы с функцией проветривания тогда откуда взялись? – вырывается из меня по-хамски, кулаки на рефлексе сжимаются.

Влад накрывает свой рот ладонью, подавляя грудные смешки. Высмеивает меня и мою разгулявшуюся фантазию.

Я чувствую как он смотрит на меня пристально. Благо мои вспыхнувшие щеки не видны в темноте.

– Их мне вчера доставили курьером. Пока размышлял от кого они могут быть, я уснул, а наутро забыл об их существовании. Юль, я действительно ночую здесь во второй раз. Так что не делай из меня хрен пойми кого, – произносит он предельно искренне, что сложно не поверить.

Этим объясняется и пустующий холодильник, и неукомплектованная ванная комната, но червячок сомнений все равно шевелится внутри меня и глодает по кусочкам. Я разучилась доверять Владу.

– А где же ты жил, если утверждаешь, что не здесь?

– На Авдеева, – говорит он неоспоримо, словно я сама должна была догадаться. – Я думал, ты примешь от меня помощь, поэтому освободил свою квартиру как можно скорее, а потом поехал сюда. Вообще-то я не планировал вселяться в этот дом в ближайшее время, но, как видишь, обстоятельства изменились. Может, это и к лучшему, – он тяжко вздыхает, развернувшись набок.

А мне вдруг становится стыдно по причине того, что не приняла его помощь. С его стороны это было великодушно. Наверное, это был самый благородный поступок за все то время, что я проработала на него.

– Мне никогда не нравился этот дом. Понятия не имею на кой черт я его построил. Здесь даже стены наводили на меня тоску. Собственное эхо бесило страшно.

Влад берет паузу и заботливо поправляет одеяло, съехавшее с Алисы. Я слышу как он вбирает ноздрями воздух. Ему тоже нравится как сладко пахнет наша дочь?

– А с вами все заиграло новыми красками, – продолжает он уверенно, заставляя мое тело обмякнуть от играющего по нервам удовольствия. – Дом существенно преобразился, наполнился новыми звуками. Не знаю как объяснить, чтобы ты меня правильно поняла, потому что я пока сам разобраться в своих ощущениях не могу. Но то, что здесь стало уютней – факт. Словно это подарок судьбы, словно так и должно было быть.

С замиранием сердца я слушала Влада. Ловила каждое слово и интонацию, и боялась упустить что-то важное, стоящее.

А теперь мне требуется время, чтобы попытаться переварить все. Отыскать в этих фразах какой-то скрытый смысл. Возможно, Влад, сам того не зная, вложил в них какой-то посыл, но мой мозг сейчас отказывается воспринимать эти слова. В них что-то не вяжется. Нет никакой логики.

Почему же тогда Влад не вспоминал обо мне? Почему ни разу не осмелился заговорить со мной о беременности? Почему игнорировал меня столько лет, раз считает наше пребывание здесь подарком судьбы? Столько много разных "почему" скопилось в моей голове, что мне и часу не хватит все их озвучить.

– Юль, а сколько Алисе лет? – спрашивает он после длительного молчания.

– Пять лет и три месяца, – отвечаю скрипуче, слезы в горле мешают мне говорить.

Влад фырчит, прикидывая что-то в уме.

– Выходит, ее зачатие пришлось на лето две тысячи пятнадцатого?

– Так и есть, – с надеждой в голосе произношу.

Неужели до него дошло?

– Не пойдет, – качает он головой. – Если отец спросит, нужно ответить, что ей максимум четыре года и девять месяцев, – огорошивает он меня.

– Почему это?

– Потому что с начала лета меня не было в стране. Я вернулся только полгода спустя. Тебе также нужно знать, что я около года находился на реабилитации. Поэтому мы не могли познакомиться с тобой на пробежке. Я тогда еле ходил, а уж чтоб бегать – это прям на грани фантастики, – горько он усмехается. – Так что давай-ка лучше скажем, что мы познакомились в торговом центре? Хорошо?