– Люди, – шепчу едва слышно, когда теплые губы ложатся на мои. Жадно целуемся. Стыдно за себя, но не могу контролировать свои чувства к парню.

Васильев как обычно никого не замечает. Он всегда так громко и бурно выражает эмоции, привык, чтобы на него смотрели, чтобы им любовались. Он и сейчас хвастается перед всеми мною и своей журнальной улыбкой.

Беспокойно вздрагиваю, не люблю выставлять наши чувства напоказ, прекрасно знаю, как много у нас завистников.

– Ты самая красивая, – горячо шепчет мне в ухо парень, касаясь языком мочки.

Облизав губы, спрашиваю:

– Ты на тренировку? Или к деду?

– Понятное дело, на тренировку, – улыбка сползает с его лица. – Ты же знаешь, у меня в выходные важная игра! Мне сейчас бизнес деда никуда не упирается.

– Григорий Сергеевич обидится, – нервно стучу пальцами по мощной груди Васильева, спрятанной за дубленкой.

– Мне-то что? – безразличным тоном цедит парень, и я сжимаюсь, слыша в его голосе циничное вранье. Емеля ненавидит, когда его припирают к стенке, поэтому молчу.

Любимый с детства занимается хоккеем, для него это также важно, как для его деда – металлургия и заводы. У обоих мужчин рода Васильевых абсолютно полярная точка зрения на жизнь, и как надо правильно ее прожить. Накал в отношениях между дедом и внуком нарастает с каждым днем, угрожая превратиться в цунами и снести всё на своём пути.

– Сегодня останусь ночевать у Амелии, она просила побыть с ней, – перевожу разговор на безопасную тему.

Уже год живем с парнем вместе в съемной квартире в центре города, поэтому он имеет право знать, что буду ночевать не дома.

– Ну ладно, – легко соглашается Емельян. – После тренировки поужинаю в ресторане.

– Один? – смотрю растерянно.

– Так важно с кем?! С пацанами. – удивленно заглядывает в глаза.

Нервно сжимаю кулаки.

– Лидия, да что с тобой?!

– Не могу выбросить Розу из головы, – признаюсь как на духу.

– Брось! Это не наше дело! Я поехал.

Провожаю взглядом убегающую фигуру парня. Спускаюсь аккуратно с замерзшего крыльца, шагаю к парковке.

В полном раздрае чувств еду к Амелии. Не помню, когда у меня в последний раз было подобное угнетенное состояние. Даже веселые биты музыки не добавляют счастья.

По дороге принимаю решение заехать к маме.

Лидия

Мама звонила, просила приехать к ней. Папа в командировке, и она беспокоится по пустякам, сердечко у нее екает, а еще боится пустых темных комнат.

Подъезжаю к небольшому двухэтажному коттеджу, паркуюсь за воротами. Иду в дом, открывая калитку и двери своими ключами.

– Что случилось? – удивленно разглядываю самого близкого человека на свете. Маму зовут Нина, ей тридцать восемь, но выглядит на двадцать пять.

В последнее время замечаю, она с каждым днем расцветает всё сильнее, и я не понимаю, что на нее так положительно влияет.

– Привет! – нежно целует в щеку. – Рада, что приехала по первому зову, – щебечет грудным голосом.

Принюхиваюсь, от мамы безумно вкусно пахнет духами и еще чем-то загадочным.

– У тебя очень красивые волосы, – говорю с придыханием, разглядывая длинные густые шоколадные волосы, уложенные крупными волнами по плечам и спине. – Куда-нибудь собираешься? – разглядываю маму, прищурившись. На тонкой женской фигурке кремовое платье из трикотажа, и вырез декольте неприлично глубокий.

– Разве не имею право ходить по собственному дому красивой? – округляет глаза, застигнутая врасплох моим замечанием.

– Прости. Конечно, ты заслужила! Меня вырастила, папу также, – ухмыляемся, – дом построила, дерево посадила. Йоге и диетам отдала половину жизни. Наслаждайся плодами!

После того как отец стал работать у магната Васильева наши дела пошли в гору, родители купили в ипотеку небольшой дом, в котором даже есть бассейн. И маме не приходится работать на двух работах как раньше, появилась возможность заниматься собой.

– Михаила отправили на металлургический завод в Сибирь, а мне хочется поделиться радостным настроением с близкой подругой. А так как это ты, то я тебе и позвонила! Емельян не в обиде? – карие глаза матери блестят и в них разливается бесконечное количество черных чаинок и золотистых искорок.

Я давно заметила, когда родительница говорит о моем парне, внутренняя улыбка поглощает ее мир, и она едва сдерживается, чтобы не расплескаться от счастья. Я не ревную, безмерно рада, что он нравится маме. Надеюсь, ее любовь уравновесит недоброжелательное отношение папы, который утверждает, что мой парень – мажор, бездельник и мотает деду нервы!

– Что случилось? – ловлю дрожащие руки мамы, сжимаю в своих.

– Ничего, – отвечает испуганно, – я просто счастлива!

– Ладно, – отстаю от нее с расспросами. Если мама не хочет признаваться, то вытаскивать из нее правду клещами не стану.

Вместе готовим ужин, болтаем о природе, о том, что творится в мире и в металлургии. После ужина уезжаю к подруге с ночевкой.

***

– Амелия, я так рада, что ты у меня есть, – обнимаю девушку за плечи, едва она впускает меня в квартиру. – Уже в курсе, что произошло?!

Амелии сегодня не было в институте, трубки она не брала, поэтому я решила уточнить, чтобы не сделать хуже, не причинить боль неосторожными словами.

Кивает головкой с аккуратными русыми локонами, плачет взахлеб.

– Лидочка, как он мог так поступить со мной?!!

– Ужас! Я надеялась, что до тебя еще не дошла сплетня, – вытираю пальцами слезы с красивого лица. Оно у нее молочное, с огромными зелеными глазищами, пухлыми губками, прямым носом.

И фигурка у самой близкой подруги обалденная – тонкая талия, аппетитные выпуклости там, где должны быть у молодой девушки.

Честно? В голове не укладывается, как можно было изменить такой чудесной Амелии?

Обычно у красивых – отвратительный характер, но не у Ами!

Она замечательная!

Я еще долго могу петь дифирамбы, но факт остается фактом, Сашка изменил Ами!!

– Лидок, я тебя очень люблю. Но прошу, не защищай его, иначе…

– Поступим так, закажем пиццу, налопаемся, посмотрим сериальчик и баиньки!! – стараюсь быть зажигалкой. К моему удивлению, Ами кивает прекрасной головкой.

Открываю телефон, лезу в карман за картой и прихожу в полный шок. Пусто. Вспоминаю, что выложила из кармана, когда переодевалась у матери.

– Похоже, пицца откладывается, если только ты не разбогатела?! – вопросительно смотрю.

Ами виновато мотает головой.

Амелия приехала в Москву из далекого региона, родители живут в деревне, девушка – умница, учится на бюджете, подрабатывает, но у нее вечно нет денег. То отдала Сашке, то за съемную квартиру, то отправила родителям.

Делаю последнюю попытку получить деньги, набираю Емельяна. Абонент недоступен. Странно. Возвращаюсь к разговору с подругой.

Через час утешений и слез наш разговор с Амелией сворачивает на опасную стезю.

– Я люблю Емельяна больше жизни! Он мне верен, и никуда не денется от меня, мы созданы друг для друга, понимаешь? Между нами невозможно недоверие, недомолвки, как случилось у вас с Сашей. Жаль, что ты не встретила такого как мой!

– Жалеешь меня? Пожалей себя! – зеленые глаза недоброжелательно темнеют.

– Что?..

– Я видела твоего парня в ресторане с женщиной неделю назад.

– Не может быть, это неправда! Ты мне мстишь?..

– Правда, – горячо выпаливает Амелия.

– Ты рассмотрела незнакомку? – нетерпеливо заглядываю в глаза.

– Нет, они сидели далеко. Так только силуэт. Невысокого роста как ты, темное платье обтягивало тонкую фигурку. Зато я запомнила ее волосы. Они были шикарные – длинные, густые, шоколадные, уложенные крупными волнами по плечам и спине,

– Подожди, ты будто меня описываешь, мы ходили в ресторан во вторник, – закусываю губу.

– Точно нет! Это было в среду. В тот вечер ты подрабатывала у отца, а твой был на тренировке, как обычно. И у незнакомки не было твоих шикарных бедер.