– Ну, у вас это не проблема. Жён-то может быть сколько угодно.

Меня распирает от желания подразнить ревнивицу:

– Ты будешь самая любимая.

– Я тебе уже говорила. Со всеми предложениями в рабочее время к моему папе.

– Дядя разузнал, что он у тебя великий футболист.

– Дядя?

– Да, тот мужчина, который так тебе не понравился, мой дядя. Это он себе набирает девочек.

– Аппетиты растут с годами.

– Возможно. Я бы пока ограничился тобой.

– А потом я бы тебя ограничила собой, – задумчиво произносит Есения.

Звонит телефон. Мы так уютно сидим, что я неохотно отвечаю на звонок.

– Кто ломится? Отстрелите ему ногу. Ах это за Есенией. Пригласи.

– За мной? – тихо переспрашивает она и быстро ползёт по кровати.

– Вернись, мы не делаем ничего предосудительного.

На лестнице гремят шаги и в комнату влетает широкоплечий светловолосый богатырь:

– Моё почтение, Мухаммед Абдул-Азиз Машхур Тумдан, – произносит он скороговоркой моё имя. – Я – Руслан Молодцов. Юрист семьи Фрола Горина. Мне нужно побеседовать с этой леди.

– Прошу вас, – милостиво дозволяю.

– Это ты так контракты заключаешь? – рычит Руслан на Есению. – Всё отцу расскажу!

– Мы просто едим конфеты и болтаем, – хватается Есения за опустевшую коробочку как за спасательный круг.

– Но ведь они уже кончились?

– Да, – вздыхает Есения, ища глазами поддержки у меня.

Поднимаюсь с кровати и обмениваюсь с Русланом рукопожатиями.

– Господин Молодцов, Есения останется здесь. Клянусь ни один волос не упадёт с её головы. Мы правда просто болтаем. Слово шейха.

– Есения?

– Зачем ты примчался? Сказала же позвоню.

– Нет, Фрол мне голову оторвёт и забьёт ею гол в розовые кусты. Поехали.

– Есения останется здесь, – повторяю тихо, но твёрдо.

***

Есения

Сейчас разразится международный скандал. Руслан коварно улыбается и достаёт из кармана кожаной куртки на меху, скрученный в трубочку и перевязанный резинкой документ. Руслан говорит по-английски и от его голосовых модуляций у меня мурашки по телу.

– Тогда, господин Мухаммед Абдул-Азиз Машхур Тумдан, прочитайте договор и подпишите. Это доверенность на Есению Горину.

– Что за доверенность? – кровь приливает к моим щекам.

– Но тут не на арабском! – возмущается Мухаммед.

– Извините, не владею. Думаю, у вас есть переводчик. Без подписанного договора я не могу вернуться к своему боссу, – Руслан чуть склоняется перед повелителем востока.

Тот листает договор, и глаза его темнеют:

– Здесь десять страниц! Работа для юриста и переводчика до утра!

– Господин Горин непреклонен, когда дело касается его дочерей. Надеюсь, вы чтите брак и семейный кодекс.

– Какой кодекс? – ошалевает Мухаммед.

– Вы ведь жениться хотите на Есении? – Руслан накидывает лассо на шею чересчур ретивого жеребца.

Шейх горделиво вскидывает голову, и крылья его носа трепещут.

– Мы только сегодня познакомились. Я ещё только…

– Вот и чудно! – Руслан навешивает на лицо улыбку. – У нас товар, у вас купец! Подписывайте договор, и я уйду.

– Но я не могу подписать бумаги, не прочитав.

– И я про то! – Руслан прикладывает руку к груди. – Так что идите и читайте!

Любуюсь Русланом. Как я понимаю сестру! Маруся боготворит его с детства. Старый хитрый лис надолго порушил эрекцию моему красавчику.

– Есения, – Руслан словно вспоминает о моём присутствии и переходит на русский. – Пока твой хахаль приходит в себя, предупреждаю, что сев в машину я позвоню не Фролу, а Марго. Ваша матушка…

Блаженное выражение сползает с моего лица.

– Нет! Только не это, – вскакиваю с постели и тормошу Муху за плечо, разглядывающего договор вверх ногами. Перехожу на английский: – Мухаммед, прости. Я не могу остаться. Приглашаю тебя в гости. Завтра! В любое время! – выдёргиваю из его рук договор и быстро читаю шапку: «Договор об оказании возмездных услуг по хранению зерна».

Руслан невозмутим, и я только сейчас соображаю, что под курткой у него нет ничего, кроме идеального торса. То есть я выдернула его из дома. Если не мама, то Маруся меня точно убьёт. Шепчу Мухаммеду на ухо:

– Только пообещай мне, что ни одна женщина из армии дяди не войдёт сегодня в твою спальню.

Мухаммед гладит меня по щеке и смотрит с гораздо большим интересом, чем до вторжения Руслана.

– Я приеду завтра, джамиля. Прости, хотел сказать Есения. Буду удивлять тебя.

«Моя семья тоже тебя удивит», – но вслух этого не произношу. Мухаммед помогает мне надеть пиджак и шубу. Руслан тем временем с невозмутимым видом скатывает в трубочку договор, убирает в карман и протягивает шейху визитку.

– Фрол Матвеевич освободиться к шести вечера. Будем рады, если вы со своими друзьями отужинаете у нас дома.

Мухаммед смотрит на него, как на поганое место:

– Вы испортили мне ночь…

– Вы мне тоже… – бурчит Руслан по-русски. – И день грядущий ещё не раз будет проклят…

– Мухамед, до завтра! – мне до жути не хочется расставаться с ним. Но я вкладываю в тон голоса всю возможную непринуждённость. Мысленно благодарю Руслана. Девушкой я бы отсюда не вышла.

– Есения, – Мухаммед обнимает меня и прижимается низом живота, – ты моя. Завтра я заберу тебя к себе!

[1] Бишт – длинный халат или жилет. Носится поверх кандуры.

[2] Вузар – нижнее бельё в виде юбки, надевается под кандуру.

Руслан

Глупая девчонка! Неужели она думала, что забравшись в постель к арабскому жеребцу, выберется из неё целой и невредимой? Распечатал бы её сегодня этот Мухамуд-Баламут и не поморщился.

Заталкиваю Есению в нутро внедорожника, падаю на водительское место и выруливаю с парковки. В груди клокочет гнев. Создатель щедро одарил дочерей Горина красотой и неугомонным характером. Есения же выцыганила у него ещё и харизму нашей неподражаемой королевы Марго. Никогда не забуду, как слетел с катушек Дамир, похитивший жену Фрола. Желая надрать ему задницу, увёз Марго, но план пошёл по бороде. До нас с Фролом доходили слухи, что Дамир ещё долго бредил растеребившей его душу красавицей. Первой жертвой Есении пал Адамур, папашка зятя Фрола. До сих пор таскается в Питер по любому пустяку и непременно наносит визит мин херцу. На Есении жениться Адамуру так и не удалось, несмотря на уговор с Фролом – Марго включила «решалу», и дело не дошло даже до помолвки.

– С первым снегом тебя! – Есения пристёгивает ремень с таким видом, словно я забрал её не из постели незнакомого мужика, а с курсов благородных девиц.

Молчу, чтобы не наговорить гадостей. После полтинника нервы стали совсем ни к чёрту.

– Мы за моей машиной сейчас?

– Её уже Егор забрал, – цежу сквозь зубы.

– Светлейший, ну не дуйся! – Есения царапает длинными наманикюренными ноготками мою руку, сжимающую руль.

– Ты понимаешь, что этот парень попользовал бы тебя и утром выкинул? Восточные мужики вседозволенность вмиг чуют.

– Я бы не далась ему, – Есения достаёт из сумки зеркало и помаду. – Варя от зависти лопнет, когда узнает, что ко мне шейх сватается.

Торможу так, что помада уезжает по девичьей нежной щеке, оставляя розовый след.

– Рус, ты чего? – пугается Есения.

– Это ты чего? – стучу кулаком по лбу.

– Ты же сам его пригласил за этим.

– Пригласил. Иначе мы с тобой не ушли бы просто так.

– Муха – парень боевой, – усмехается Есения.

– При чём тут Муха? – вспоминаю собаку Фрола.

– Я имею ввиду Мухаммеда.

В голове тут же выстраивается правильная цепь сравнений. Утыкаюсь лбом в руль и сотрясаюсь от хохота. Не могу долго сердиться на Горинских обезьян.

– Ты истинная дочь своих родителей. – Отсмеявшись, вытираю слёзы. Гнев отступает, и я призываю на помощь мудрость и хитрость. – Похоже, я зря переживал. Седьмой лебедь у пруда – роль не для дочери Горина.

– Какой лебедь, какой пруд? – в глазах Есении вспыхивает лихорадочный блеск.