Я рассчитался, оставив сверх оговоренной суммы.

– Спасибо, – кивнул тот, пересчитав купюры. – Деньги сейчас не лишние.

– Удачи! – кивнул я в ответ и занял место за рулём.

На окраине Рязани, на трассе М-5, стоит большой торговый центр, который так и называется: «М5 Молл». Там я нашёл магазин с товарами для ремонта, где мы затарились одноразовыми комбинезонами и респираторами. Потом я докупил ещё пять двадцатилитровых канистр. Теперь их было пятнадцать. И они заняли всё пространство штатного багажника, так что остальные вещи пришлось разместить на сложенном заднем ряду. С «Прадиком» мне повезло: досталась модификация тринадцатого года с баком на сто пятьдесят литров, но всё равно: до Владивостока запасов не хватит. Расход средний по трассе около десяти литров. На девять тысяч километров нужно было девятьсот литров. Так что придётся горючее где-то добывать… подумав об этом, я завернул в ювелирный: докупить ещё золота. Потом добавил в потенциальный «обменный фонд» препараты с йодом, водку и мясные консервы, сделав ещё одну закупку в местном супермаркете.

– Пап, почему другие люди не делают, как мы? – спросил Ваня, когда мы, наконец, поехали. – Они не верят, да?

– Многие не знают, Вань… – я невольно посмотрел на парковку. Как много людей идут с тележками… что-то всё-таки просачивается, народ явно запасы делает… надо бы новости глянуть: в ближайшие часы ситуация может сильно ухудшиться. – А некоторые не знают, но чувствуют. Ты заметил, что народу много?

– Ага… но безопаснее всё-таки уехать, да?

Я вдруг вспомнил про Женьку, моего приятеля. Он работал территориальным управляющим в нашей сети – и как-то так получилось, что мы начали общаться вне работы. Оказалось много общих интересов: рыбалка, путешествия… после ухода со службы мой круг общения совершенно поменялся и это, наверно, было неотвратимо. Близких друзей так и не появилось (это сложно после того, как теряешь таких, которые были на всю жизнь), но вот одного приятеля завести получилось… он был холост, но жил с девушкой. Серьёзные отношения планировал когда-нибудь там, в будущем. А есть ли теперь у него это будущее?

– Пап? – переспросил Ваня.

– Конечно, Вань. Конечно, – ответил я.

– В бомбоубежищах страшно…

– Почему?

– А вдруг засыплет совсем? И выбраться будет нельзя?

Я промолчал, сосредоточившись на дороге. Рука невольно тянулась к смартфону. Могу ли я подвести Свету, рискуя её положением? Стоят ли мои опасения жизни реального человека, которую я, возможно, могу спасти?..

– Кто знает, что на М-11? – мои размышления прервал уставший голос из динамика рации. Я включил её после очередной заправки, чтобы послушать, о чём дальнобои говорят. Можно было попросить Ваню посмотреть новостные каналы в «Телеграме», но он занят скачиванием разных справочников. Не хотелось отвлекать от такого нужного дела.

– Жопа там! – последовал ответ. – В эти два дня просто жесть какая-то. Это по направлению на Питер. Обратно ещё терпимо.

– Ясно… думаю вот не двинуть ли в обход. Компания добро дала.

– Если дала – то двигай! Там это надолго.

– Чего так?

– Новости не смотришь совсем? Блокада Калининграда же! Остался только морской путь, вот все на паром и ломанулись. Там очереди на неделю.

– Екарный ж ты ж!..

– И я о чём?

Какое-то время в эфире было тихо. Я сделал звук на радиостанции потише и включил штатную акустику. Потыкался по диапазонам в поисках новостей, заодно поймал себя на том, что, пожалуй, впервые пользуюсь обычным радио в машине с момента покупки. Зачем слушать болтовню или рекламные вставки, когда за небольшие деньги есть неограниченная музыка по вкусу на стримингах? Но теперь я был рад, что классические радиостанции как вид сохранились.

Через минуту мне это удалось. Взволнованный диктор вещал: «…европейской дипломатии заявил, что Россия не имеет морального права сохранять контроль над частью исконно европейской территории. «Раз уж они считают, что вторжение на Украину оправдано исторической справедливостью, следуя той же логике им следует вернуть в лоно Европы земли восточной Пруссии. Мы будем добиваться этого любыми возможными путями, кроме военных. Сухопутная блокада – обязательный и абсолютно легитимный шаг. Мы также настаиваем на референдуме под контролем сил ОБСЕ. Уверен, российское население Кёнигсберга при наличии гарантий будет не против стать частью европейской семьи!» – заявил политик. В ответ спикер министерства иностранных дел России Мария Захарова заявила, что любые попытки…»

Передачу перебили сильные помехи. Я поморщился и попробовал перестроить волну и через некоторое время поймал ещё один выпуск новостей. «…напомнили, что морская блокада является грубым нарушением международного права. А попытки досмотра судов, идущих из России, будут рассматриваться как агрессия».

Я взял смартфон и быстро набрал сообщение: «Ты где?», после чего отправил его на Женькин номер.

Минута шла за минутой. Пашка не отвечал, а я всё никак не мог решиться написать предупреждение. Наконец, телефон пиликнул. Я прочитал: «В поезде же! Из отпуска еду. В Мск буду послезавтра!»

Поезд… значит, у него неплохие шансы оказаться далеко от зон поражения… Я продолжал раздумывать, стоит ли писать предупреждение. И как его лучше тогда сформулировать? Нельзя ведь прямым текстом… в этот момент зазвонил телефон. Номер был знакомым, и начинался с префикса 495. Телефон кадров – я всё-таки понадобился. Плохой знак. Очень плохой.

– Реклама, да, пап? – сонно спросил Ваня.

Я поглядел на сына. За предыдущие несколько часов он скачал огромный массив информации, благо пока на трассе приём был хорошим. Ему бы поспать теперь не мешало… к тому же, стемнело давно.

– Да, Вань, – ответил я, – похоже на то…

Пока я не снял трубку, за мной нет ничего криминального. Может человек уехать в отпуск и не слышать вызовы? Само собой… тем более, что всеобщую мобилизацию не объявляли.

Поколебавшись, я всё же перевёл аппарат в авиарежим. Навигация продолжала работать, только цвет плотности трафика стал серым. Я его отключил за ненадобностью.

– Вань, подвинь кресло вперёд до упора. И спинку откинь, насколько получится, – сказал я. – Рычаги регулировки справа, пощупай.

– Зачем?

– Хочу, чтобы ты поспал.

– Я не устал ещё, пап! – Ответил Ваня и тут же зевнул. – Мне кажется, я не смогу уснуть.

– Силы беречь надо. Они ещё понадобятся нам. Нужно сильными быть.

– А ты как? Может, в гостинице остановимся?

Соблазнительно, даже очень. В последний раз насладиться всеми благами цивилизации… горячим душем… я посмотрел на часы. С момента нашего разговора со Светой прошло двадцать три часа. Получается, у нас есть сутки, как минимум… До Самары ещё часов двенадцать ехать, Волгу пересекаем с запасом по времени. Может, и правда остановиться?

Я вспомнил толпу в аэропорту. Народ, выносящий припасы из магазинов. Последние новости… нет, даже если муж Светы дал ей настоящую информацию по поводу времени кризиса, рисковать не стоит.

Хотя остановиться, принять на ночь душ и хорошенько поесть горячей еды, пожалуй, стоит, пока есть возможность.

Я выбрал небольшую гостиницу и ресторанчик в Мордовии. На трассе там есть участок, где подряд стоят многочисленные едальни, на любой вкус. Очень удобно. И место глухое: далеко от больших городов, промышленных объектов и воинских частей.

Мы остановились на парковке между фурами и направились к ресторанчику. Внутри было полно народу, но хотя бы не накурено, как часто бывает в глухих местах. Переноску с Сашкой внутри мы взяли с собой. Морозец крепчал, и машину за час-полтора могло полностью выстудить. Впрочем, никто на неё внимания не обратил. Свободный столик нашёлся в дальнем конце зала, возле прохода на кухню. Через несколько минут к нам подошла порядком запыхавшаяся, с осунувшимся лицом, но всё ещё довольно симпатичная молодая официантка.

– Что меньше всего ждать? – спросил я сходу.