– Макс больше тебя не потревожит.

– Неужели отправили его… учиться в Европу? – усмехнулась едко.

– Можно и так сказать, – кивнул Козельский.

Одет он был как всегда строго, дорого и стильно. Волосы темные, едва посеребрённые сединой, аккуратно подстриженная бородка, густые брови, но, самое главное – взгляд. Взгляд, который, как и в прошлый раз, лишил меня возможности просто взять и уйти.

– Алина, – вздохнул Вадим. – Мой сын с сегодняшнего дня находится в клинике. Это было моим главным условием, когда я забирал его из полицейского участка. Моё терпение лопнуло.

– Зачем вы мне это говорите?

– Ты мать моего внука, – глядя мне в глаза, ответил он. – Я хочу, чтобы ты понимала – я не оставлю ни тебя, ни малыша на произвол судьбы.

– Не нужно опять это начинать, – я все же сделала попытку подняться, но Вадим остановил меня, накрыв ладонью мою, лежащую на столе.

– Алина, я упустил своего сына, практически не участвовал в его воспитании и… – было видно, насколько трудно ему даются слова, насколько тяжело оставаться невозмутимым. Но упрощать этому человеку жизнь я не собиралась.

– И хотите сделать из моего ребенка подобие Макса? – я вырвала ладонь и резко встала. – Что мне сделать, чтобы вы оставили меня в покое? Уехать? Сменить фамилию?! Что?! – повысила голос и тут же добавила тихо, стараясь не привлекать лишнего внимания: – Поймите вы наконец, Вадим Юрьевич, мне не нужна ваша помощь, не нужны ваши деньги, ничего не нужно. Хотя одна просьба все-таки у меня к вам есть.

– Какая?

Я взяла с диванчика одежду, накинула пуховик и, лишь застегнув молнию, снова бросила на Козельского взгляд.

– Сделайте так, чтобы я больше никогда не видела вашего сына. Пожалуйста.

И не дожидаясь ответа, направилась к выходу. Да и что он мне мог сказать? Уверена, мои слова никак не повлияют на его решение участвовать в жизни моего ребенка. Дедушка… Есть у него уже один дедушка. И этот ничем не лучше.

Когда я вышла на улицу, из машины, припаркованной перед входом, появилась Инка.

Говорить с ней я не собиралась, попыталась уйти, но подруга, нагнав, ухватила меня за руку и негромко сказала:

– Прости, что я так поступила!

– Да ладно, если бы Козельский захотел меня увидеть, он сделал бы это и без твоей помощи, – устало сказала я. – Инн, я не держу на тебя зла. Ни за это, ни за то, что ты язык за зубами не можешь держать.

Обе мы поняли, что я имею в виду.

– Вадим может тебе помочь, – произнесла она уверенно.

– Возможно, – не стала я отрицать.  – Но я не нуждаюсь в его помощи. Надеюсь, ты ему больше ничего не говорила?

– Нет, конечно, – недовольно скривилась Инка.

– Хорошо, – я заметила, как из дверей кафе вышел Козельский и, бросив подруге: – Встретимся в универе в понедельник, – направилась в противоположную сторону, где ждал меня водитель Олега.

Ещё один властный мужчина в моей жизни – Вадим. Ещё один властный мужчина, которому нужен мой ребенок. Благо, что, судя по всему, в комплекте со мной. А вот что нужно тому, другому?! Что?! Не может он забрать ребёнка без моего согласия, не может… Или…

Нырнув в теплый салон на заднее сиденье, я стянула шапку и бросила её рядом. Поймала в зеркале заднего вида взгляд Антона.

– Поехали домой, – попросила, всё еще не до конца успокоившись.

– У меня другие указания, – отозвался тот и тронул автомобиль с места.

– Какие ещё указания? – напряглась я. Разве сегодняшние неприятные сюрпризы еще не закончились? Что на этот раз?!

– Олег Константинович просил передать, чтобы вы ему перезвонили, как нагуляетесь с подругой, – беспристрастно выговорил Антон и перестал обращать на меня внимание от слова «совсем».

– Олег Константинович, – пробурчала под нос, доставая телефон. Набрала его номер, но трубку Громов взять и не подумал.

Я набрала ещё два раза, но итог оставался всё тем же.

– Так куда ты меня везешь? – кинула телефон на шапку. Умом понимала, что вряд ли Олег придумал нечто плохое, но сюрпризов мне действительно не хотелось.

– Заберем Олега Константиновича из клиники, – всё же удостоил меня коротким взглядом сквозь зеркало Антон.

– Понятно.

Понятно мне в первую очередь было то, что большего я от Антона не добьюсь. Да он может и не знать, что задумал Олег, просто исполнять приказы хозяина. Оставалось расслабиться и ждать Громова.

Повалил снег, и к моменту, когда мы подъехали к клинике, улицы уже занесло. Буквально десять минут назад светило солнце, а сейчас настоящая метель…

Дверцы с противоположной от меня стороны открылась, и в салон, смахнув с пальто снежные хлопья, сел Олег. Повеяло свежестью, морозом и… ароматом его одеколона. Именно этот запах, смешанный с запахом зимы, я ощутила первее остальных. Или даже не так – он нашёл во мне отклик, тогда как остальные были просто запахами.

– Поехали, – скомандовал Олег.

Машина тут же тронулась с места.

– Почему мне кажется, что едем мы не домой? – поинтересовалась я, стоило Олегу обернуться ко мне.

Он ухмыльнулся.

– Какая догадливая девочка.

Расстегнул пару верхних пуговиц пальто и вальяжно расположился на сиденье.

– Олег, у меня был трудный день, – попыталась возразить я.

– Это не займет много времени, – окинул взглядом, который показался мне совсем уж пренебрежительным.

Я когда-нибудь смогу хоть как-то прочесть этого человека?! Тут же вспомнила о рисунке, лежащем в сумке. Надо незаметно положить его на место, иначе…

Олег прикрыл глаза и запрокинул голову, затылком уперевшись в подголовник. Машина неспешно двигалась в плотном дорожном потоке, а я… Я не могла отвести от Громова взгляда. Было видно, что он устал. Под глазами пролегли круги, в волосах поблескивали капельки воды. Не удержавшись, я потянулась, желая смахнуть влагу, но так и застыла, наткнувшись на острый взгляд Олега.

– Что ты делаешь? – спросил он резко.

– Ничего, – спрятала руку в карман пуховика. От греха подальше. – У тебя волосы мокрые.

Он тряхнул головой, одним движением убрал темные прядки, упавшие на лоб. И только после вновь посмотрел мне в глаза.

– Как прошла твоя встреча с подругой?

– Так себе, – не стала врать.

Олег покривил уголком рта.

– У меня тоже день прошел так себе, – внезапное откровение.

– Дел, наверное, накопилось… – предположила я.

– И дел, и проблем, но это к тебе не имеет никакого отношения, Алина.

Конечно, не имеет. Слова его только подтвердили мои утренние мысли. Но тогда что имеет? Работа или что-то личное? Мне вспомнились раскиданные по столу результаты обследований. Не просто же так они лежали там в полном беспорядке, тогда как потом от этого беспорядка не осталось и следа. И раздражённый тогда он был тоже не просто так.

Некоторое время мы ехали молча. Даже радио было выключено – ни музыки, ни голосов ведущих. Хотя это и к лучшему.

Пригревшаяся, я погрузилась в собственные мысли и вынырнула из них только услышав:

– Расскажи мне об отце своего ребенка.

– Зачем? – сдвинула я брови.

– Затем, что я навел справки и узнал, кем он является, но хотел бы услышать это от тебя.

– Раз ты знаешь, зачем мне что-то говорить? Да и… – я потерла разнывшийся висок, вздохнула и снова подняла глаза на сверлящего меня жёстким взглядом Олега. – Разве это что-то меняет?

– Не меняет, – он отвернулся. Посмотрел в окно и повторил едва слышно: – Не меняет…

– Максим Козельский хотел, чтобы я сделала аборт. Я решила оставить ребенка. На этом наши пути с ним разошлись.

– Конечно. Именно поэтому вчера он тебя едва не изнасиловал, – не поворачивая головы, произнес Громов.

Я так и застыла. Откуда он это знает?! Как понял?! Какая же я наивная… Да он всё знает. Это только внешне он кажется отстранённым, это только кажется, что он не замечает деталей, на самом же деле от него не укрывается ничего.