–Подожди, не кипишуй, – принимается меня успокаивать Света. – Есть у меня одна идея.

–Какая? – тут же оживляюсь.

–Тому самому другу Матвея, с которым мы никак вас познакомить не можем, требуется помощница, – лукаво улыбаясь смотрит на меня. – Он ищет ответственную, порядочную и стрессоустойчивую. Такую, как ты, – не отводит от меня взгляда. – Пойдешь?

–Ой, – я прямо теряюсь. – Даже не знаю, – начинаю сомневаться в предложенном варианте. Работать по рекомендации на постороннего человека крайне ответственно. Даже страшно.

Вдруг я не подойду?

–А чего тебе знать? – смеется Юля. – Соглашайся! Не попробовав, не поймешь, – подмигивает мне.

–Да и выбора у меня особого нет, – произношу еле слышно. Решаюсь. – Я согласна. Расскажи, что там за условия?

–Это уже он сам тебе скажет, – переводит стрелки на моего нового босса. – Сейчас выйдем отсюда, я ему позвоню и скажу куда и во сколько подъехать. Пойдет?

–Хорошо, – соглашаюсь.

Стоит только подумать, что совсем скоро начну работать на одного из крупных предпринимателей, то становится немного волнительно. Я его совсем не знаю, а придется узнать очень хорошо. Ведь личный помощник о своем шефе должен знать совершенно все.

–Ясь! Не поверишь! – Света счастливо улыбается. – У тебя собеседование будет прямо сегодня! Тор сказал, что тебя у нас подождёт!

–Но я не готова, – развожу руками осматривая себя с головы до ног. Мы уже вышли после обертывания, стоим в белоснежных махровых халатах в центре коридора.

–Ничего страшного, – улыбается ехидно. – Я же не уточнила к какому времени вы вернёмся, – подмигивает мне. – Пойдем! – берет за руку и тащит за собой. Я покорно иду следом. Внутри зреет стойкое чувство, что мое спокойствие закончилось.

Марат

-Тор, тебе пора заводить семью, – усмехается Раф, видя как я играю с чужими детьми. Понятия не имею, чьи эти мальчишки, но после нескольких минут общения у меня складывается впечатление, что я знаю их всю жизнь. Странное чувство, но такое приятное. Словами не передать.

Словно ты нашел частичку себя. Офигенно!

Мы с детворой носимся по игровой площадке стреляя друг в друга из игрушечных автоматов, на всю округу раздается полный задора детский визг. Полные азарта детские глаза горят огнем, неприкрытая, настоящая радость от общения подкупает. Дети верещат, смеются и просят еще. Нам не остается ничего другого, кроме как сдаться и позволить маленьким манипуляторам делать с нами то, что они захотят.

В конце концов, я знал на что подписывался, когда ехал сюда.

–Отвали, – отвечаю беззлобно. – Без сопливых разберусь, – выстреливаю в сторону друга. Получаю лёгкий толчок в ногу.

–Попал! – за спиной раздается счастливый мальчишеский визг. – Дядь, вы убиты, – с лучезарной улыбкой ко мне подходит четырехлетний ребенок. Он мне смутно кого-то напоминает, но я как ни стараюсь, так не могу вспомнить кого.

–Токого именно.

–Точно убит? – играюче прищуриваюсь. – Может быть ранен? – навожу автомат на него.

С криками полными невероятного восторга мальчуган уносится прочь.

Наша игра в войнушку продолжается еще долго. Из нее выбывают Раф и Мэт, девчонки, Адам… Постепенно оказываются “убитыми” все, за исключением меня и двух мальчишек, которых привезла подруга Светы и Юли.

Мы бегаем по кругу, но так и не может “подстрелить” друг друга.

–Ничья! – кричит Рафаэль активно жестикулируя. Смотрю на хозяина дома, в руках держит картонные короны из фаст-фуда.

Да он издевается! Еще я не ел дешевый фаст-фуд! Нельзя было нормальной еды заказать что ли?!

Но мои противники, кажется, совершенно иного мнения. Стоило только мальчишкам увидеть, что держит в руках Раф, так они в ту же секунду выбираются из укрытия и подходят ко мне.

–Дядь, пойдем, – говорит тот самый, кто меня подстрелил. – Там картошку фри привезли. Надо поесть.

–Ну раз привезли, то надо, – поднимаюсь. – Дома же такой не накормят, – произношу полушутя.

–А дома никакой не накормят, – печальным тоном отвечает второй.

–Почему? – удивляюсь. Понимаю, что фри для детей вредно. Но, чтобы не кормить детей картошкой? Это же бред! Мы все в свое время выросли на ней и ничего, живы-здоровы.

–Дома гречка с молоком, суп и каша, – поясняет первый мальчуган. – У мамы нет денег на другую еду, – говорит как ни в чем ни бывало. Подобные слова крайне дико звучат из детских уст.

–Она думает, что мы об этом не знаем, – продолжает его брат. – При нас делает вид, что все хорошо, а когда думает, что мы спим, то плачет.

–Мама работу не может найти, – продолжают делиться со мной, как со старым знакомым своими переживаниями.

–А отец? – задаю вопрос не подумав.

Ладно, мать. Она женщина, на ней дети. Со стороны работодателя я прекрасно понимаю причины по которым ей могут отказать. И отказывают.

В конце концов, я сам с неохотой беру на работу молоденьких девушек. Как показывает практика, они потом быстро выходят замуж, сваливают в декрет, а после выхода умудряются чуть ли не месяцами сидеть на больничном. Нафига подобная головная боль? Гораздо проще брать тех, кто только-только обучение закончил или женщин за сорок, у которых дети уже взрослые.

Мать как человека, обеспечивающего семью, нужно списать. Она в расчет не идет. Женщина должна оставаться нежной и хрупкой, а не тащить на себе то, что обязан делать мужик. Заработок и достаток в семье должен всецело ложиться на мужские плечи.

Ведь у мальчиков есть отец. Не в одиночку же их мать стругала. Так почему дети ведут себя так, словно его в их жизнях никогда не было и нет?

–Тор! Вы там скоро? – зовет нас Мэт сам того не подозревая прерывая непростой разговор.

Парни предложили кандидатуру матери мальчиков на должность моего личного помощника. Сначала я довольно скептически отнесся к этому, но после того, как немного пообщался с этими детьми, решил дать ей шанс. Раз уж она смогла воспитать таких сообразительных и смышленых сыновей, то и с работой тоже справиться должна суметь.

–Давай кто быстрее? – с энтузиазмом предлагает один из мальчишек.

–Давай! – тут же подхватывает второй и братья одномоментно срываются с места.

Смотрю на стремительно удаляющиеся детские фигуры и вспоминаю себя в детстве. Как мы играли во дворе, как сбегали со школы, как лазили по крышам и жевали гудрон. Веселое и беззаботное время, мы не думали ни о чем.

Дома всегда ждала еда. Бабушка пекла пирожки с капустой и картошкой, делала хворост, варила кисель. Даже в самое голодное и тяжелое время я не испытывал особой нужды ни в чем. Может быть от того, что тогда все были на равных? Мы находили радость в чем-то другом, вечно придумывали что-то. Взять хотя бы сходки двор на двор. Или яблоневый сад через дорогу, из которого не вылезали все лето.

А сейчас ценности и увлечения людей изменились. Не только взрослых, но и детей.

Мальчишек становится искренне жаль. В центре груди странно щемит. Не понимаю, в чем причина, ведь подобной реакции на чужих детей от себя совершенно не ожидал.

–Позвони своей, – обращаюсь к Матвею. – Не будем зря время терять. Подожду мать мальчишек. Посмотрим, подойдет ли она на должность.

–С чего это ты так быстро мнение решил поменять? – усмехается. – Понравились дети? – откровенно ржет надо мной.

–На кой мне чужие дети? – произношу беззаботно. Стараюсь не выказывать того, что творится в душе. Мои друзья счастливые отцы, они не поймут моего горя. – У них есть отец, так пусть ими и занимается.

–Нет у них отца, – говорит Раф. – И никогда не было. Ярослава их воспитывает одна.

От женского имени сердце на миг замирает, его простреливает острая боль. Была в моей жизни Ярослава. Я даже собирался сделать ей предложение. Но не успел. По неведомой мне причине, она решила расстаться.

С тех пор прошло много лет. Я запретил себе о ней думать. Запретил про нее что-либо узнавать.