На этом я швыряю трубку.

Понять не могу, зачем звонил. Легче не стало ни на грамм.

Снежана

Его звонок застал меня, когда я гуляла по пляжу.

Весенний теплый бриз, солоноватый запах моря, яркое солнце…

Еще две минуты назад мой выходной день был прекрасен, я наслаждалась природой. Теперь же я судорожно ковыряю телефон, стягиваю с него чехол, потом тычу острием булавки-броши в специальное отверстие, вытаскиваю сим-карту. Трясущейся рукой зашвыриваю маленький пластиковый прямоугольник в море.

Избавилась…

Но даже после этого мне не становится спокойнее.

Зачем я вообще ее купила? Кому что хотела доказать?

Хотя понятно кому – себе.

Один бог знает, как мне надоела игра в кошки-мышки, но это то, на что нам с сестрой пришлось пойти после всего.

В тот же день, когда мы с сестрой отправили Барсегу признание Вагана, мою сестру попытались похитить. Ее чуть не затолкали вечером в черный фургон. У них не вышло по чистой случайности. Спугнул охранник супермаркета, который вот уже два месяца пытался зазвать мою сестру на свидание. Красотка же…

Ни мне, ни Ане не нужно было никаких доказательств. Мы и без них знали, что это дело рук Вагана. Он хотел мести, он хотел над нами поиздеваться. Однако наши догадки к делу не пришьешь. Их было недостаточно для того, чтобы его посадить. А значит… следующая попытка похищения вполне могла быть удачной.

Дольше мы ждать не стали.

Собрали самое необходимое и сбежали.

Нам помогла мама моей одногруппницы, которая, на счастье, гостила у дочери в то время. Мы загрузили сумки в ее машину и укатили вместе с ней той же ночью.

Она помогла нам с работой, жильем. Как оказалось, она сама сдавала квартиру в отдаленном районе приморского города. Наших с Аней зарплат хватало на оплату жилья и еду.

Мы удаленно продали квартиру, которую бабушка оставила нам с сестрой в наследство. Сидели тихо как мышки, никого не трогали, никому не делали зла.

Мы многим пожертвовали! Своим жилищем, обучением, окружением. Все ради того, чтобы ни Ваган, ни Барсег никогда нас не достали.

Но прятаться вечно невозможно.

Мы подумали, вдруг нас уже и не ищут вовсе? Вдруг им надоело? В конце концов, не такие уж мы важные цели, чтобы за нами полгода охотиться.

Надоело, ага…

Я купила эту сим-карту сегодня утром. Сейчас пять вечера, и номер уже стал известен Барсегу.

Сколько же в нем ненависти! Лютой, такой, от которой кровь стынет в жилах.

Пока он говорил со мной, казалось, появись я перед ним, он сожрал бы меня живьем! Прямо как его братец, псих.

Какой же наивной я была, думая, что если засниму признание Вагана, то Барсег сразу поймет, что был неправ. Что я смогу ему что-то доказать…

Он посмотрел видео, помолчал немного, а потом написал мне: «Это явный подлог! Ты наложила звук на картинку и сделала это очень неумело!»

Все, что угодно, лишь бы оправдать своего любимого братца – упыря.

Он еще смеет называть меня тварью! Нет, это не я тварь – это он.

Ненавижу!

И в то же время до сих пор мучительно больно…

Погруженная в свои мысли, я не замечаю, как ко мне подходит сестра.

– Я взяла тебе шоколадное, – она протягивает мне стаканчик с мороженым.

– Спасибо. – Я снова вытираю мокрые щеки.

– Что случилось? – охает сестра.

– Барсег случился! – всплескиваю руками. – Он звонил мне… Нас нашли, Ань!

– Вот козел… – фырчит она зло.

– Нам надо что-то делать! – говорю дрожащим голосом. – Увольняться, уезжать…

– И че, блин? – сестра злится еще больше. – Пожизненно его бояться, что ли? Или этого психа Вагана? Мне надоело бояться, Снежана!

И мне.

Мне тоже очень надоело.

– Я не хочу больше ни от кого бегать и скрываться. – Аня топает ногой, обутой в белый кроссовок.

Она тысячу раз права.

Неожиданно во мне что-то ломается, будто перерождается.

– И я не хочу больше бегать! – сообщаю сестре. – Мы не будем! А если они посмеют к нам приблизиться, станем звонить в полицию, получим ордер, или как это там называется.

– Вот именно, – запальчиво кивает сестра. – Подстрахуемся. Пусть только попробуют к нам приблизиться! Поедем в какой-нибудь большой город, затеряемся там, заживем своей жизнью, снова станем учиться, найдем хорошую работу. Что скажешь Снеж?

Она давно этого хочет. И я тоже.

– А если кто-то из Багирянов продолжит нас травить… – заговаривает Аня.

– Никто не вправе нас травить! Мы не собаки! – отрезаю строго.

Пора начинать настоящую новую жизнь, где нет места ни одному из ублюдков Багирянов. А если они осмелятся в эту жизнь постучаться, я дам такой отпор, что мало не покажется.

Снежана

Мы с сестрой покидаем Сочи холодной ночью.

Оставляем полгода жизни за плечами.

Едем в плацкартном вагоне в столицу.

Решили, что там может затеряться абсолютно любой человек, в том числе и мы.

Аня спит наверху, я внизу… не сплю.

Не могу уснуть.

Уже глубокая ночь, в вагоне стоит полумрак, спи себе не хочу… А сна все равно ни в одном глазу.

Я копаюсь в телефоне, радуюсь тому, что перед отъездом мы все же купили мне новую сим-карту. На этот раз на имя сестры.

Я создала себе все-все новое. Странички соцсетей, почту. Человек ведь не может прожить в современном мире без всего этого. Тем более что я больше не собираюсь прятаться, хотя и выставлять себя напоказ не планирую. Не в ближайший год или два.

И вот я просматриваю очередную статью о том, где можно устроиться в столице на первое время, как вдруг мне приходит оповещение о новом письме.

Почту я создала сегодня утром. Там у меня сообщение от компании Mail.ru с подтверждением регистрации, и все. Было до недавнего времени. Теперь еще новое сообщение от абонента Bagiryan1996.

Как пишется фамилия Барсега на английском, мне великолепно известно, как и год его рождения.

Он.

Больше некому.

Вчитываюсь в тему письма и покрываюсь мурашками.

«Через пять лет ты пожалеешь!» – кричит на меня Барсег.

Не хочу открывать письмо, но и удалить не могу.

Маюсь так несколько секунд, потом все же нажимаю на «Открыть».

Проваливаюсь в текст. Первые слова еще хранят какую-то адекватность. Но потом…

«Ты еще очень молодая, неопытная, поэтому какая-то глупость тебе простительна.

Но не та, что ты совершила!

Если бы ты была умной, если бы ценила меня, мы с тобой были бы уже женаты.

Я бы сдувал с тебя пылинки. Я бы носил тебе экзотические фрукты ночью, массировал ноги, целовал живот, потому что к этому времени ты бы уже стопроцентно была беременна.

Я построил бы для тебя дом.

Я бы хранил тебе верность.

Я бы любил тебя, дура!

Видит бог, я вправду очень сильно тебя любил.

Но ты не оценила. Такие твари, как ты, ничего не умеют ценить.

И я не прощу тебе ни твоей измены, ни обвинений в адрес моего брата, ни того, как ты от меня ушла.

Ты сейчас не понимаешь, что упустила.

Ты должна была на коленях молить меня о прощении вместо своих выпендрежей.

Думаешь, у тебя вся жизнь впереди, что ты встретишь лучше, красивее, богаче? А вот хрен там. Ты не найдешь человека, который любил бы тебя больше, чем я.

Ты попытаешься построить какие-то там отношения, умело их развалишь, как ты это сделала с нашими, набьешь шишек. И ты все поймешь! Сообразишь наконец, кого ты упустила. И будешь кусать локти.

Тебя ничего хорошего в этой жизни больше не ждет.

Убогое будущее убогой души.

Ничего хорошего не случается с теми, кто не умеет это ценить. Ты не умеешь. Ты только наслаждений ищешь.

Все хорошее, что было у тебя, ты уже упустила.

Ты меня упустила.