– Спасибо большое, что довез, – говорю я, когда Антон, героически пробравшись сквозь вереницу плотно припаркованных машин, останавливается напротив моего подъезда. – И пожелай мне удачи. Я…

– Я поднимусь с тобой, – перебивает он, решительно скидывая ремень безопасности. – Во-первых, тебе может понадобится помощь, во-вторых, мне интересно узнать, кто же кого затопил.

– Смотри сам, – скромно бормочу я, в глубине души радуясь тому, что не придется идти на ковер к соседке в одиночестве. – Если время позволяет.

Трясущейся рукой я проворачиваю ключ в замке и, затаив дыхание, переступаю порог квартиры. На первый взгляд все неплохо. Мои ноги все еще сухие и звука льющейся воды в ванной не слышно. Не снимая обуви, я залетаю на кухню и облегченно выдыхаю. Кран в раковине закрыт, луж на полу нет.

– Ну что? – слышится за спиной голос Антона. – Кажется, пороть тебя не за что?

Поймав мой взгляд, быстро добавляет:

– Речь, если что, о соседке.

Блаженно улыбнувшись, я оседаю прямо на пол, как сложившаяся палатка. Антон мог бы достать мачете и заорать «Смерть неверным!» – я бы и на это не обратила внимания, не говоря уж о невинной шутке про порку. Я никого не затопила. Аллилуйя всем водопроводным богам.

– Извини, мне нужна минута, чтобы выдохнуть, – поясняю я, на случай если Антон счел меня сумасшедшей. – Я действительно перенервничала.

– Отдыхай, – усмехается он. – Я пока проверю стояки.

Когда его широкая спина скрывается в дверном проеме, я начинаю судорожно вспоминать, давно ли чистила сантехнику и не развешено ли в ванной нижнее белье. Вернее, не совсем так. Я начинаю вспоминать, не развешено ли в ванной мое дурацкое хлопковое белье. Если там сушится комплект итальянских кружев, отхваченный по новогодней скидке, – то ради бога. Чего там стыдится?

– В ванной все сухо, – сообщает Антон через минуту. – Если тут стояк не потек, значит дело точно в соседях.

Поднявшись, я наблюдаю, как он, сев на корточки, светит телефонным фонариком в нижний ящик кухонного гарнитура.

– Могу мусорное ведро убрать, – предлагаю я. – Я вчера рыбу готовила. Пахнет наверное не очень.

– Да, лучше убрать, – говорит он, но не мне, а себе, судя по тому, что достает ведро и ставит его на пол сам. – Плохие новости. Протечку я нашел. Есть ключ?

Внутри меня все падает. То есть я рано радовалась своей непричастности и мне таки придется расстаться с еще не полученной зарплатой?

– Я не знаю, где ключ, – лепечу я, оглядываясь. – Я даже понятия не имею, что это такое.

– Сейчас в машину схожу, – говорит Антон, распрямившись. И заметив новую волну моей паники, добавляет уже менее серьезно: – Не переживай. Капает понемногу, так что великого потопа точно не предвидится. И это не твоя вина, а владельцев. Тут прокладки ссохлись. Вовремя заменить – их задача.

Антон не только мастерски разбирается со стояком, но и спускается к соседям, где оттеснив окончательно растерявшуюся меня в сторону, сам разговаривает с хозяйкой квартиры. Извиняется за причиненные неудобства, объясняет причину, между делом упомянув, что я тут совершенно не причем, и просит осмотреть намокшую стену, чтобы оценить ущерб.

– Да тут у нас плитка, – доносится до меня миролюбивый голос соседки. – Так-то не испортилось ничего. Я воду увидела и сразу позвонила. А то мало ли. Как вас зовут? Антон? Тоже живете здесь?

– Я даже не знаю, как тебя отблагодарить, – выпаливаю я, едва дверь в соседскую квартиру за нами захлопывается. – Ты настоящий повелитель сантехники и бог переговоров. Что бы я делала одна? Бегала, словно ошпаренная курица в поисках неизвестного мне ключа и рыдала?

– Хочешь отблагодарить – налей чай, – с усмешкой говорит Антон, кивая на лестницу. И доверительно вздыхает: – Соседка у тебя ужасно болтливая. У меня даже во рту пересохло.

Усевшись на предложенный мной кухонный стул, Антон внимательно оглядывается.

– Милая квартира. Тебе идет. Совсем новая, да?

– Да, до меня здесь никто не жил, – подтверждаю я, гремя шкафами в поисках любимого зеленого чая и запропастившейся коробки конфет. – Я долго ее искала. Хотелось жить там, где мне действительно понравится.

– Аренда здесь дорогая?

– В сравнении с другими квартирами такого уровня совсем нет. – Я не удерживаюсь от победной улыбки, вспомнив, какую радость испытала, когда арендодатель согласился сдать ее именно мне. – Вообще-то, она должна была достаться двум иногородним студентам, но хозяин в последний момент выбрал меня.

– И что ты такого сделала, что он так решил?

Я шутливо гримасничаю.

– Ты просто взгляни на меня. Я же редкая обаяшка. А еще помог талисман.

– Талисман? – переспрашивает Антон, удивленно вскинув брови.

– Ага. Заказала, после того как съехала от бывшего мужа. Он и правда приносит мне удачу. – И смутившись своей внезапной откровенности и тем, что в очередной раз выставила себя ненормальной, предупреждаю: – Тебе может быть смешно, но я в это верю.

– Даже не буду спорить. – Антон улыбается, не выдавая ни малейшего намека на желание поскорее сбежать. – Так ты была замужем? Ты упоминала о парне.

– Официально нет. Но так я его называла.

– Ясно.

– А где ты научился так мастерски обращаться с сантехникой? – спохватываюсь я, поняв, что из нас двоих лишь Антон задает вопросы. А еще неплохо бы вспомнить, что он мой босс и мы знакомы всего то неделю, и перестать рассказывать ему о волшебных талисманах.

– Тебя легко впечатлить, – смеется он, отхлебнув чай. – Закрутить стояк может каждый, кому от рождения даны тестикулы.

Я тоже громко смеюсь. Блюсти субординацию в его компании сложно. Уж слишком Антон умело поддерживает разговор и слишком отлично шутит.

– Как тебе чай?

– Хороший. – В подтверждение своих слов Антон салютует мне чашкой и пьет. – Правда я предпочитаю черный.

– Ох, прости, я даже не спросила. – Я делаю скорбную мину. – Но тебе в любом случае пришлось пить зеленый, ибо другого я не держу.

– Было бы весело, если ты спросила, а потом развела руками: «ну, извини, мужик. В наличии только зеленый».

– Мужик?! В жизни бы себе такого не позволила. Но не потому что я такая тактичная, а потому что ты платишь мне зарплату.

Я понимаю, что наше общение становится уж слишком неформальным, и неизвестно, как это может в дальнейшем отразиться на моем трудоустройстве, но поменять что-то в данный момент не в силах. Просто мне так давно никто не задавал вопросы обо мне, и давно так внимательно не выслушивал ответы Я действительно ощущаю себя так, будто знаю Антона очень давно. Будто он мне друг, или человек, которому я по какой-то причине дорога.

– Другого ответа после твоего фееричного собеседования я и не ожидал.

– Я честно говоря до сих пор удивляюсь, почему ты меня не послал, – говорю я уже серьезно. – В меня будто бес вселился.

– Я же уже сказал. Ты мне понравилась.

Допив чай, Антон говорит, что ему пора уезжать, и к моему великому восхищению относит чашку в раковину. И где ж таких воспитывают? – думаю я, следуя за ним в прихожую. – Его матери нужно памятник поставить.

– В офис сегодня не возвращайся, – говорит он, ловко вдевая ступню в ботинок с помощью моей обувной ложки. – План на неделю ты все равно выполнила, и точно заслужила выходной.

– Спасибо, – улыбаюсь я и, отчего-то смутившись, завожу руки за спину.

Взявшись за дверь, Антон вдруг оборачивается и смотрит мне в глаза. По-особенному как-то, что у меня даже перехватывает дыхание.

– Тебе спасибо за чай.

Убирать со стола на кухню я иду с улыбкой. Внутри тепло-тепло, будто где-то там поселился солнечный зайчик. И это притом, что еще час назад я тряслась от ужаса, думая, что уничтожила чей-то ремонт.

Дзынь!

Взяв телефон со стола телефон, я в течении нескольких секунд растерянно моргаю, а потом начинаю улыбаться в два раза шире. Антон прислал СМС:

«Просто не могу этого не сказать. Ты необыкновенная».