Закрываю глаза и вспоминаю, какой была раньше – открытой, жизнерадостной, легко сходящейся с людьми. На мгновение в кабинете снова почувствовала себя той Ларой, какой была семь лет назад. Во мне затрепетала робкая надежда на любовь и счастье – чувства, которые давно не позволяла себе испытывать ни к кому, кроме сына.

Прошлое было наполнено светом, пока судьба не столкнула меня с Джейком. Мне было четырнадцать, когда мы встретились, и всё казалось волшебным. Он был особенным, я верила в любовь с первого взгляда. Наш стремительный брак поначалу казался сказкой, но известие о беременности в одночасье превратило её в кошмар. Заботливый муж обернулся безжалостным монстром. Он яростно отрицал свою причастность к ребенку, обрушивая на меня всю злобу. С каждым днем насилие становилось все более жестоким. Беременная, я превратилась в боксерскую грушу для его зверских побоев, несмотря на угрозу для крошечной жизни внутри меня.

Боль и страх разрывали душу. Единственная мысль – защитить невинное дитя любой ценой. День рождения малыша, вместо радости – новый виток ада. Мои мольбы о пощаде тонут в пустоте. Это кошмар без пробуждения, без спасения. Прошлое душит меня, наполненное мукой и ужасом. Под градом ударов чувствовала, как последние крохи надежды утекают сквозь пальцы. Он бил расчетливо, не оставляя следов. Я была в ловушке – нет доказательств, чтобы просить о помощи. Но главное – панический страх за жизнь сына. Джейк угрожал убить его, если проговорюсь, и я знала – это не пустые слова. Каждый день я жила в страхе, не зная, что принесет следующий час.

Но всё разбилось в ту роковую ночь. Джейк явился домой мертвецки пьяным, в его безумных глазах полыхала неконтролируемая ярость.

– Ты опять трахалась с этим ублюдком, шлюха?! – взревел, брызгая слюной.

– Джейк, клянусь, я ни с кем не изменяла! – громко ответила я, стараясь перекричать его рык.

– Не валяй дурочку, я всё знаю! Ты, продажная потаскуха! Чего тебе не хватает, а? Я обеспечиваю тебя и твоего выродка, а ты смеешь мне изменять?!

Его огромная ладонь взметнулась, и я успела лишь зажмуриться, как тяжёлый удар обрушился на мой живот. Боль пронзила меня, словно раскалённый клинок. Из глаз хлынули слёзы. Крики Джейка разбудили Ника.

– Почему это отребье ещё не спит? Займись, наконец, своим ублюдком! – заорал он, указывая на кроватку сына пальцем.

Сердце бешено заколотилось. Ужас сковал меня, не за себя – за моего малыша. Раньше Джейк никогда не позволял себе подобных выходок при Нике. Я поняла: эта ночь может обернуться кошмаром. И так оно и вышло, оставив на моей душе незаживающие раны.

– Ник, малыш, тихо, умоляю, – шептала, но голос предательски дрожал.

– Мамочка, почему папа такой злой? – встревоженно спросил малыш.

– Папа просто не в духе, не обращай внимания, – попыталась успокоить его.

– Заткнитесь оба! – с яростным рыком прогремел Джейк.

Этот крик словно вонзился в меня острым лезвием. Малыш разразился пронзительными воплями, которые лишь распалили дикий огонь в моём бывшем муже.

– Пусть эта тварь замолкнет! Или я его заткну, а ты будешь наблюдать! – угрожающе прорычал он, его глаза буквально полыхали безумием.

Я похолодела от ужаса, вскочила, пытаясь увести сына от этого кошмара.

– Нет, сука! Останешься здесь! Я хочу видеть, как ты справишься со своим дебильным отпрыском! Или ты только и можешь, что раздвигать ноги перед каждым встречным?!

Прошло пять мучительных минут, в течение которых моё сердце разрывалось от крика Ника. Как я ни старалась, малыш был слишком напуган и не мог взять эмоции под контроль. А в следующий миг произошло то, что будет стоять у меня перед глазами до конца жизни. Нечто ужасное, за гранью. Джейк безжалостно вырвал Ника из моих объятий и с чудовищной силой отшвырнул в сторону.

Голова ребёнка с глухим стуком ударилась о кровать, разбрызгивая кровь. Но на этом он не остановился. Мой бывший муж набросился на меня, разрывая в клочья одежду, пока мой малыш истекал кровью на полу. В ту ночь он бесчеловечно насиловал меня бесконечно долго. А когда закончил своё отвратительное дело, просто встал и ушёл, хлопнув дверью.

Мою грудь сдавило болезненным спазмом, казалось, рёбра вот-вот проломят кожу. Голова кружилась от панического ужаса и горя. На подгибающихся ногах я подобрала окровавленного Ника и понесла его сквозь горькие слёзы в ближайшую больницу.

В вестибюле меня сморило от нечеловеческого напряжения, и я рухнула без сознания. Позже мне сообщили, что сына удалось спасти, а Джейка приговорили к пожизненному заключению. Эта трагедия нанесла моей душе глубочайшую рану, лишив веры в мужчин.

Каждый раз, когда смотрю в зеркало, вижу в своих глазах отражение той ночи. Страх, боль, отчаяние – все смешалось в один клубок, который не могу распутать уже много лет. Пытаюсь жить дальше, ради сына, ради себя. Но прошлое не отпускает. Оно преследует меня в кошмарах, в случайных звуках, в незнакомых лицах на улице.

Мои ночные встречи с мужчинами – это попытка заглушить боль, почувствовать хоть что-то кроме страха. И это помогает на время. Знаю, что это не выход. Знаю, что где-то там, в большом мире, есть другая жизнь. Жизнь без страха и боли.

Выходные пролетают как одно мгновение. Все эти дни не отхожу от Ника, впитывая каждую секунду счастья, которое он мне дарит. Мы погружаемся в мир динозавров, бродим по городским улочкам, чувствую, как сын становится моим якорем, удерживающим на плаву. Ник всегда был и остается моим спасением, изгоняющим мрачные мысли. Эти моменты с ним – словно глоток свежего воздуха для моей измученной души. В голове просто не остается места для тревожных мыслей о Джейсоне. Полностью растворяюсь в нашей с сыном радости, фокусируясь лишь на настоящем.

Но вот наступает понедельник. Ник уходит в школу, а тень Джейсона вновь омрачает мысли. Меня пугает перспектива новой встречи с ним, но я понимаю – она неизбежна.

Входя в офис, чувствую, как внутри все дрожит.

– Доброе утро, Кларисса! – бодро приветствует Мари.

– Привет, Мари, – отвечаю, пытаясь скрыть нервозность.

– О, чуть не забыла! – восклицает она. – Мистер Харрис просил передать, что через три дня благотворительный вечер. Сбор средств на жилой комплекс. И вот, – Мари протягивает мне карточку. – Он оставил свою карту, чтобы ты могла купить платье.

Замираю, не зная, что сказать. Зачем Джейсон дает мне свою карту? Неужели это какая–то форма платы за тот случай в кабинете?

– Эм… спасибо, Мари, – бормочу, забирая карту.

Сажусь за свой стол, кладу злосчастную карточку перед собой. Она лежит там, словно напоминание о том, что моя работа теперь включает не только офисные обязанности, но и светские мероприятия. Закрываю глаза, и тут же в голове всплывает образ Джейсона. К счастью, звонок телефона прерывает эти непрошеные мысли.

– Привет, мам! – отвечаю, радуясь отвлечению.

– Ларочка, солнышко, как ты там? – голос мамы звучит не так бодро, как обычно.

– Да вот, осваиваюсь на новой работе. Слушай, мам, тут через три дня вечер благотворительный намечается. Можно к вам Ника привезти? И… у вас там все в порядке?

Повисает пауза.

– Конечно, привози малыша, – наконец отвечает мама.

В её голосе слышится грусть.

– Мам, что случилось? Ты какая–то расстроенная.

– Что ты, милая, все хорошо! – слишком поспешно возражает она.

– Точно? – не сдаюсь.

– Да–да, не волнуйся. Просто устала немного. Привози Ника, мы будем ждать.

– Ладно… Тогда до четверга! Целую.

– И я тебя, родная.

Положив трубку, откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Что–то явно не так. Последние месяцы родители ведут себя странно, и это меня пугает. А вдруг кто–то из них серьезно болен? Ничего, в четверг обязательно выясню, что происходит. С этой мыслью заставляю себя вернуться к работе, хотя тревога продолжает грызть изнутри.

Текст предоставлен ООО «Литрес».