Каким было начало карьеры моряка Александра Селькирка?
В «Острове Селькирка»[6] Диана Суами утвержала, что молодой человек был одним из трехсот избежавших гибели в трагической экспедиции Дарьена, организованной Шотландией в 1698 году ради основания колонии на Панамском перешейке, – жестокий провал, стоивший жизни каждому третьему участнику экспедиции. Но она не привела ни одного доказательства.
Нужно признать поражение. Перед нами – провал в неизвестность. О том, чем занимался Александр Селькирк до тех пор, пока не оказался на борту «Пяти портов» в августе 1703 года в порту Кинсейл, на юге Ирландии, ничего не известно. Известно, что его служебное положение было достаточно хорошим, его наняли в качестве штурмана, в обязанности которого входила навигация небольшого судна водоизмещением в девяносто тонн. Таким образом, он овладел этим сложным в то время искусством, для которого нужно освоить измерения секстантом, разбираться в астрономических таблицах, определять курс, читать карты и навигационные инструкции…
11 сентября 1703 года «Пять портов» приготовился к отплытию в Южные моря.
Панорама Эдинбурга. Гравюра 1879 г.
Остров Хуан-Фернандес, логово английских корсаров в Тихом океане
Глава II. Которая рассказывает, как Александр Селькирк, старший помощник командира корабля «Пять портов», просил, чтобы 10 октября 1704 года, во время бедственной экспедиции корсаров, его оставили на острове Хуан-Фернандес. Шум и ужас
Здесь уместно кратко представить капитана Уильяма Дампира, командовавшего экспедицией, к которой летом 1703 года присоединился Александр Селькирк. Это важный персонаж в нашей истории: он свидетель и участник всех ее перипетий.
Дампир родился в 1651 году в семье крестьян из Южной Англии. Поступив в 16 лет на службу в Королевский флот, он торговал сахарным тростником и рабами на Антильских островах, занимался вырубкой лесов в джунглях Гондураса и морским разбоем в Южном море[7], заболел на Никобарских островах, побывал канониром на Суматре, дезертиром в Индийском океане, исследовал залив Бакбо. Отправившись на запад в 1678 году, он вернулся в Англию в 1691-м, после того как побывал во всех океанах и на всех известных в то время континентах. Его путешествие вокруг света, одиннадцатое в истории, длилось тринадцать лет. По возвращении он с трудом сводил концы с концами, выставляя напоказ за деньги Джоло, своего малайского татуированного раба, до тех пор, пока не опубликовал в 1697 году рассказ о своих приключениях – «Путешествие вокруг света»[8], живое повествование, полное новых терминов, упоминаний невиданных растений и животных, со множеством описаний, рассказов о необычайных приключениях, о которых у нас пойдет речь дальше.
Успех книги оказался грандиозным, он позволил Дампиру отправиться в 1699 году на корабле «Робак» к берегам края, тогда еще называвшегося Новой Голландией[9]. Он возвращается без корабля, затонувшего в водах Атлантического океана, но с первым описанием берегов Австралии.
В 1703 году Дампиру 52 года. Он если и не самый отважный или самый удачливый, то один из самых прославленных моряков и корсаров (часто это одно и то же) своего времени. Англия и Испания ведут войну. Он убеждает молодого лорда Эсткорта снарядить два корабля для охоты на испанские галионы. И вот он во главе экспедиции корсаров.
Дампир ничего не опубликовал об этом путешествии. Чтобы понять атмосферу гражданской квази-войны, царившей на борту двух кораблей и во многом сподвигнувшей Александра Селькирка к принятию решения сойти на берег необитаемого острова, дадим слово старшему помощнику командира корабля «Святой Георгий» Уильяму Фунелу[10].
Уильям Фунел: Когда мы отправились в путь к Южному морю, нас было два корабля с двадцатью шестью пушками и ста двадцатью душами на борту. Первый именовался «Святой Георгий», им командовал капитан Уильям Дампир, я находился на его борту; второй назывался «Фам», его капитаном был Джон Пуллинг.
Каждый из нас имел полное военное снаряжение и полный запас провианта на девять месяцев; у нас были письма с печатью светлейшего лорда-адмирала, позволявшие начинать сражения против французов и испанцев. Оба экипажа подчинялись одним и тем же правилам: нет добычи – нет денежного содержания. Но, когда мы были еще в Даунсе[11], между капитанами начались разногласия, капитан Пуллинг и его корабль «Фам» вышли в открытое море в сторону Канарских островов, покинув нас; мы их больше никогда не видели. Однако до того, как мы покинули Ирландию, к нам присоединился другой корабль, высланный к нам на всякий случай. То было небольшое судно, именовавшееся «Пять портов», галера водоизмещением приблизительно девяносто тонн, на борту которой было шестнадцать пушек и шестьдесят три человека с капитаном Чарльзом Пикерингом во главе. Этот корабль также был очень хорошо обеспечен и снаряжен для подобного путешествия. Мы намеревались отправиться к эстуарию Ла-Платы в Буэнос-Айресе[12], чтобы захватить два или три испанских галиона, находящихся там согласно сведениям капитана Дампира. Если нам удастся получить 600 000 ливров, то мы возвращаемся, не продолжая путешествия. Если удача в этих местах нам не улыбнется, то отправляемся вдоль побережья Перу на поиски судов из Вальдивии[13], которые, как говорят, перевозят золото Лимы. Но если и этот план провалится, тогда нападем на несколько богатых городов по решению капитана Дампира. Затем мы могли бы в благоприятное время года подняться вдоль побережья Мексики и захватить большой галион, пересекающий океан от Манилы, одного из Филиппинских островов, до Акапулько на побережье Мексики. Его груз обычно оценивают в тринадцать или четырнадцать миллионов песо. Мы не отправились в Буэнос-Айрес по той причине, что, достигнув Мадейры, узнали, что вышеупомянутые галионы уже прибыли на Тенерифе. В связи с этим надо будет добиваться успеха другими путями. [… ]
11 сентября [1703 года] вместе с капитаном Пикерингом мы вышли одним курсом из Кинсейла[14] [… ].
Утром 7 октября мы достигли острова Сант-Яго, самого южного и самого плодородного из островов Зеленого Мыса. Мы пополнили запасы воды и подремонтировали судно. В результате разногласия, возникшего между нашим капитаном и старшим лейтенантом, ближе к полуночи капитан высадил его на берег вместе с сундуком, платьем и слугой, совершенно против их воли. В 4 часа на следующее утро мы покинули остров, точно не решив, где в следующий раз бросим якорь. [… ]
* * *
Это первый серьезный конфликт в экспедиции (будет много других), и комментарий, данный Фунелом по этому поводу, краток. Чтобы лучше понять, что довело двух людей до этакой крайности, нужно предоставить слово следующему рассказчику, Джону Уэльбу, офицеру со «Святого Георгия», язвительно обличавшему высокомерие и некомпетентность Дампира[15]. Он рассказывает, как начался конфликт между этими двумя в первую ночь в море.
Джон Уэльб: Могу свидетельствовать, что я сам слышал, как капитан Дампир приказал вахтенному офицеру [Хаксфорду] вернуться в Кинсейл, высадив его на берег. Случись это в Ирландии, я бы не получил выговора. Но эта ссора произошла на Сант-Яго, одном из островов Зеленого Мыса, тут капитан Дампир и приказал португальскому офицеру взять его под стражу. [… ] Накануне нашего отплытия господин Хаксфорд вернулся на борт, неся сундук и платье. Как только капитан его увидел, он приказал ему покинуть корабль. Г-н Хаксфорд просил не быть до такой степени варваром, оставляя его на берегу среди сборища бандитов и негров [… ]. Но лейтенант Страдлинг прибыл в шлюпке с сопровождающего судна, вместе с капитаном Дампиром он силой забрал его и отвез на стоявшее на рейде португальское судно. Поскольку г-н Хаксфорд сопротивлялся, капитан Дампир собственноручно бросил его в шлюпку [… ]. Вскоре г-на Хаксфорда высадили на берег, где через три месяца он печально окончил свои дни, в том числе и по причине голода. Однако я не удивлен гнусным варварством капитана Дампира, зная о жестокости, которой он отличался во время командования «Робаком»[16].
