Дети побежали вслед за повозкой, цепляясь за неё, от этого она сильно раскачивалась. Кажется, в число моих любимых занятий скоро войдёт избиение особо раздражающих.

Повозка остановилась возле большого дома.

Извозчик открыл нам дверь. Думаю, раньше он работал у кого-то из аристократов. Выдают соответствующие манеры и выправка. Уволили его, должно быть по каким-то личным причинам, ибо серьёзных увечий или следов пагубных привычек я не вижу.

Дядя выскочил из повозки. Я вслед за ним.

По двору двухэтажного здания с клумбами, отделённого от улицы и домов метровой пародией на забор, носилась собака. Рыже-коричневая, средних размеров. Она громко лаяла на нас, перегораживала дорожку к крыльцу, но к забору не подбегала.

— Привет, славная собака, — поздоровалась я, но она лишь старательней принялась оборонять дом. Ну не хочет дружить, тогда дождёмся хозяина.

Едва я об этом подумала, дверь открылась. По ступенькам сошёл улыбчивый старик. Низкий, седой, с заметной проплешиной. Сразу бросалась в глаза фигура: он не был полным, или хотя бы толстым, нет, он именно заплыл жиром и, кажется, опух. Не знаю, что за болезнь, но, готова поспорить, это её тяжёлая стадия.

— Прада, место, — голос у него соответствовал внешности: дребезжащий старческий.

Собака притихла, но до калитки следовала за хозяином.

Он открыл защёлку, запуская нас с дядей. Собака бросилась обнюхивать чужаков.

— Вы не бойтесь, она не кусается.

Я протянула собаке руки, она бодро обнюхав их, встала на задние лапы, упираясь мне в плечи, чуть не свалив на спину. Дядя уже дёрнулся ловить, но мне удалось устоять.

— Всё, Прада, место. Место, я сказал.

Собака, фыркнув, отбежала в сторону, продолжая ёрзать на месте.

— Добрый день, — дядя, не тратя даром времени, вытащил из сумки свёрток с деньгами.

— Добрый. Долго добирались? — прищурился маг, оценивая осанку и манеру общения моего дяди.

— Четыре дня, — коротко сообщил тот, передавая старику свёрток. — Это оплата Вашей работы, деньги на содержание и непредвиденные расходы. Сумма за весь год.

— Предположу, что Вы работаете на большой должности? — старик прищурился так, словно видел собеседника насквозь.

— Вы угадали. Мой отец владеет несколькими верфями по всей стране, — подтвердил Джек, внимательно просматривая мимику хозяина дом. В этот момент его небольшое внешнее сходство с моим дедом-дельцом стало очевидным.

— И Вы нередко посещаете их, раз дорога совсем Вас не утомляет.

— Да, мистер Адэр, для меня это вполне привычное дело.

— А вы, мисс, вероятно, редко путешествуете.

— Редко, — не стала врать я.

— Тогда, пойдёмте в дом, Кассандра покажет Вам комнату и ванную. Отдохните до обеда, — Адэр указал на дом и взял у Джека часть сумок. — Вас это тоже касается.

— А когда обед?

— В час, мисс. Мне нельзя нарушать режим.

Зайдя в дом, старик подозвал крепкого парня лет двадцати и девушку-служанку, очевидно, ту самую Кассандру.

— Отнеси вещи, а ты покажи дом, — отдал распоряжения Адэр и обратился ко мне. — Я оставил в Вашей комнате бумагу с важными адресами. Посмотрите сегодня город, если хотите.

— Так и сделаю, — кивнула я, сомневаясь в правдивости своих слов.

Старик вздохнул, потерев себе между грудью и животом.

— Что-то мне нехорошо. Джимми, как закончишь с вещами, сходи за Крапивником.

— Крапивником? — не поняла я. — В смысле за птицей?

— О нет, Крапивник — это лекарь, мисс.

Излишне полный старик скрылся в гостиной, бормоча про какого-то очень хорошего мальчика.

— Крапивник, — медленно повторила я, пытаясь вспомнить что-то важное, связанное с этим словом, но воспоминание убегало.

— Пойдёмте, — позвала меня служанка. — Я Кассандра. Можно к Вам на «ты»?

— Да, конечно. Я Луна.

Мы зашагала вглубь дома. Кассандра объясняла планировку и расположение комнат, а у меня из головы не шло знакомое прозвище.

Интересно, за что можно получить такую кличку? Крапивник — это ведь серо-коричневая птичка, такая маленькая, что можно спрятать меж ладоней. Милый пушистый шарик с коротким высоко поднятым хвостиком, который громко поёт и много двигается. Видимо, получивший такое прозвище — невысокий, невзрачный, но энергичный человек. Не думаю, что хороший опытный лекарь может быть совсем молодым, поэтому, скорее всего, ему от тридцати, а учитывая, что Адэр назвал его «хорошим мальчиком», то не больше пятидесяти.

— А вот и твоя комната, — указала девушка. — Смотри, вон там у тебя своя маленькая ванная. Уборка всегда по субботам, ясно?

— Вполне, — я выглянула в окошко.

Собака искала что-то в клумбе, по утоптанным земляным дорожкам бродили люди, а по ясному небу ползали облака. С такого ракурса, город даже может показаться миленьким, но явно не сегодня, после долгой дороги.

— Собака Прада?

— Да. У нас ещё живут Тимофей и Шуня — кот и кошка. Но никто никогда не знает, где они.

— Ага.

— Из важного: у нас строгое расписание питания. Завтрак в девять, обед в час, в три чай, в полседьмого ужин, на ночь молоко. Записать?

— Я запомню. Лучше скажи, чем Адэр болен?

— Что-то с сердцем. Минут через тридцать придёт Крапивник, если захочешь, у него спроси.

— Мне не настолько интересно.

Джимми занёс последнюю сумку.

— Тогда отдыхай, — ответила девушка. Они вместе вышли из комнаты.

Оставшись в одиночестве, я подошла к кровати и с удивлением обнаружила, что на моей подушке спит чёрно-бело-рыжий котёнок.

— О, первый нашёлся.

С горы моих сумок раздалось мяуканье. На одной из них лежал серый в тёмную полосочку котик. Видимо мальчик.

— Ты Тимоша? Когда ты успел сюда прийти? — я почесала пушистика за ушком и подняла с сумки. — Мне нужно чистое платье, пойди на кровати посиди.

Усадив его на постель, я взяла нужные вещи и отправилась в ванную. Она и впрямь оказалась крошечной, но содержала всё необходимое.

Водотрубка, прикреплённая к раковине с отводом.

Вторая для мытья — большая под потолком — над приделанным к полу дощатым корытом с отводом. Она выглядела совсем новой.

Деревянный «чистый стул» с отводом и крышкой, надёжно защищающей от запахов при помощи маленького кристалла с воздушными чарами.

— Вполне славно.

…

7. Луна.

…

Дядя Джек не был склонен к долгим прощаниям, и, к счастью, это была наша общая черта. Разговор вышел крайне коротким: длиной в два «пока» и трёхсекундное объятие.

Повозка тронулась. Ждать, когда она исчезнет из поля зрения, я не стала, ведь меня уже ждёт учитель.

Всего на второй день моего пребывания в городе, он решил начать обучение. С одной стороны, это даже к лучшему, может, хоть так я чему-то научусь. Но с другой…

Перед глазами застыл образ умирающего отца. Он лежал на постели, постоянно кашляя кровью, по коже бежали фиолетовые полосы, кое-где превратившиеся в язвы. Той же магии, которая стала причиной его смерти, мне предстояло учиться.

К горлу подступила тошнота. Захотелось броситься прочь от дома учителя. Спрятаться в лесу или хотя бы под кроватью.

Собака, чуя неладное, подошла ближе, тихо поскуливая. Почесав её за ухом, я заперла калитку.

От мысли о будущих уроках меня по-прежнему мутило, но отступать было некуда. Нужно идти. Что я буду делать без образования мага? Это самый практически применимый из моих талантов и единственная сфера, в которой у меня есть связи. За исключением судостроения, конечно, но море я не люблю с детства.

Я поднялась в кабинет мистера Адэра. Он уже раскладывал по столу книги. Набор учебников, выдаваемый всем, кто после академии получил лицензию преподавателя.

— Быстро Вы. Ну что ж, садитесь, начнём.

Ноги стали подкашиваться, и я поспешила принять сидячее положение, но твёрдое кресло, которое при других условия показалось бы отличным, сейчас по ощущениям напоминало холодный камень неправильной формы.

— Вы в порядке?

— Нет, всё нормально, — соврала я и только спустя секунду поняла, что надо было сказать «да». Тем не менее, Адэр меня понял.