Леша подошел к столу с туркой и разлил по чашкам кофе.

– О чем ты думал, когда я вошла? – спросила Злата, когда он сел за стол и, положив себе в тарелку сырники, приступил к еде.

– О тебе, – с улыбкой отозвался парень.

– Да? – сделала огромные глаза Полянская.

– Да, – кивнул Блотский. – Знаешь, мы с тобой уже шесть лет знакомы, а я не перестаю восхищаться и удивляться той легкости, с которой ты ко всему относишься в жизни! Той открытости и жизнерадостности, с которой ты встречаешь день грядущий. Ты удивительна, солнце мое!

– Ты меня смутил! – с улыбкой сказала девушка. – Я упрямая и вредная! И я не понимаю, как ты меня терпишь!

– Я это делаю с большим удовольствием. И готов продолжать всю жизнь… Злата, я подумал… Если хочешь, пусть Ирина Леонидовна поработает у тебя директором. Это определенно облегчит тебе жизнь. Пусть она поработает с тобой, а там видно будет. Не знаю, на что она надеется, но платить достойные гонорары мы ей не сможем. Мы сами их пока не зарабатываем.

– Так она готова попробовать на добровольных началах! И пока мы не сможем платить ей приличные деньги, она готова совмещать эту деятельность со своей основной работой!

– Ну что ж, посмотрим, что из этого выйдет.

– Спасибо тебе, Лешка! – только и смогла сказать Полянская.

Они уже заканчивали завтракать, когда на кухню вбежала Маняша.

– Мама! Папа! Привет! – воскликнула она.

Белокурая, кудрявая, голубоглазая и смешливая, девчушка была прелестна и послушна. Милый ласковый ребенок, даривший окружающим лишь радость и счастье. Подбежав к Злате, она обменялась с ней поцелуями, а потом забралась к Леше на колени и чмокнула его в щеку.

– Вы такие сони! А я, между прочим, сегодня раньше всех встала, даже раньше бабушки! А потом мы с ней готовили сырники… Вот эти самые! – сообщила им девочка.

– Да ты у меня маленькая хозяюшка! – похвалил Леша дочку.

– А я вот только маме говорю, сырники сегодня особенно вкусные, а их, оказывается, наша Машенька готовила! – сказал он и погладил светлую головку девочки.

Злата, глядя на них, чувствовала, как слезы помимо воли наворачиваются на глаза. Уже пять лет Маня была полноправным членом их семьи. Удочерив ее, Леша дал ей свою фамилию и отчество. Она стала их дочкой. Она стала их ребенком не только формально. Они любили ее, оберегали, заботились о ней и баловали. Она была их сокровищем, самым главным в их жизни и сердце. Каждый раз, когда Злата видела, с какой любовью относится Леша к Машке, сердце переполняла благодарность. Злата вообще за многое была благодарна Блотскому и в первую очередь за его любовь к ней, за то великое и нерушимое, что она изо дня в день ощущала за спиной.

Да, Злата знала, иногда ее заносило. Ее категоричность, лидерские качества и желание всем и вся руководить иногда зашкаливали, но Леша никогда не обижался на нее, наоборот, только он один умел как-то подойти к ней, что-то сказать.

Вслед за Маняшей в дом вошла и мама. Мельком заглянув в зал, она вошла на кухню.

– Поздно вчера вернулись? – спросила Елена Викторовна и стала мыть руки в умывальнике.

– Да часа в два, не раньше!

– Я так и думала, поэтому и будить вас не стала! Мы с Маняшей завтрак приготовили, поели и пошли на улицу. Ты уже сейчас поедешь, дочка?

– Да, поеду! Сейчас позвоню Маргарите Николаевне и поеду!

– Ага! – кивнула мама.

Она подошла к холодильнику и достала кувшин с ягодным морсом. Налила себе стакан и Маняше чашку.

– Маня, а давай-ка мы с тобой компотика попьем и отдохнем немножко, да?

– Давай, бабушка! – девочка соскользнула с Лешиных коленей и уселась на предложенный бабушкой стул.

– На улице такая жара! – посетовала Елена Викторовна. – Будем сегодня опять поливать. Я наполнила водой все бочки, чтоб она до вечера нагрелась. Если не будем поливать, ничего не вырастет в этом году. Леша и Злата лишь согласно кивнули в ответ. – Дети, а папуля наш случайно здесь не пробегал? – помолчав немного, снова заговорила мама, съев сырник и запив его морсом. – Час назад пошел покурить и как в воду канул! Думала, он уже возле телевизора спит, а нет…

Злата обменялась с Лешей быстрыми взглядами и поспешила опустить голову, чтобы спрятать улыбку.

Впрочем, развить эту тему мама не успела. Хлопнула входная дверь, и в дом вошел Полянский.

– Бабушка, а вот и дед! – сообщила Маня.

– Маняша! – радостно воскликнул он, как будто не видел девочку, по крайней мере, неделю.

– Дедушка, а где ты был?

– Наверное, ходил в город за сигаретами! – не смогла смолчать Елена Викторовна.

– Ну, не в город, конечно! Вышел на улицу, а там Михалыч присоединился! Вот мы покурили, поговорили…

– Ага! – кивнула женщина.

– Да как-то заговорились. А ты что, уже с огорода? Я только думал пойти и сказать, чтобы ты заканчивала… Жара какая стоит! В такую жару работать нельзя! Маня, а пошли-ка мы с тобой на рыбалку, а?

– Дедушка, так я ведь не умею удить рыбу! Мы сейчас с папой к другой бабушке пойдем!

– Ну вот, так всегда! Злата, доча, давайте мне уже с Лешкой внука родите, а? Хоть будет с кем на рыбу ходить!

– Да замолчи ты, старый дурень! Вот только им у тебя еще спрашивать, кого и когда рожать! Сдается мне, зенки-то твои бесстыжие косят! Что, с Михалычем уже похмелился?

– Ты что? – страшно возмутился Полянский. – Я что, вчера разве пьян был?

Мама несколько секунд, хмурясь, подозрительно вглядывалась в его лицо, но так ничего и не смогла разобрать.

– А ну, дыхни! – потребовала она.

– И не подумаю! – заявил Полянский и, развернувшись, покинул комнату.

– Ну явно ж хлебнул с Сераком! – покачала головой мама. – Златуля, он что, вчера и в самом деле приехал домой трезвый? – обратилась она к дочке.

– Ну да!

– Странно… – протянула Полянская. – С чего бы это! Видно, шампанское вчера не пошло ему…

Злата скрыла улыбку и, допив кофе, поднялась из-за стола.

– Спасибо за завтрак! Мне пора уже ехать! Мама, мы тут подумываем шашлыки вечером замутить…

– Да? Можно замутить! Почему бы и нет. Сейчас посмотрю, что там у нас в морозиловке имеется…

– Елена Викторовна, да я сам разберусь с мясом! – опередил ее Алексей.

– Ну хорошо. Папуля, может быть, пару карасиков поймает, тогда и ухи сварить можно будет! Злата, будешь ехать обратно, зайди в магазин и купи бутылку хорошего вина, ну и водки тоже. У меня запасы кончились уже. И Манечке купи мороженого.

– Мамочка, два!

– Обязательно, моя лапочка! – улыбнулась в ответ Злата и, чмокнув сначала дочку, потом мужа, покинула кухню.

Усевшись в машину, она надела большие круглые очки в белой оправе, повернула ключ зажигания, выехала на дорогу и покатила к городу. До самого районного центра дорогу по обе стороны обступал лес. Она была совершенно пустынна. Пребывая в прекрасном расположении духа, девушка включила радио и всю дорогу до районной библиотеки подпевала знакомым мотивчикам.

Злата выехала заранее. Она не любила спешить, особенно на дороге, к тому же еще нужно было переговорить с Маргаритой Николаевной и руководством библиотеки. По приезде выяснилось, что на мероприятии будет присутствовать районное телевидение, после встречи они хотят взять у Полянской небольшое интервью.

Злата ничего не имела против. Когда закончилась официальная часть встречи с читателями районной библиотеки, когда иссякли вопросы, люди стали подходить, чтобы сфотографироваться с автором, подписать книгу, выразить свое мнение и сказать слова благодарности. Злата, сидя в кресле за столиком рядом с Маргаритой Николаевной, улыбалась, благодарила. Она не отказывала желающим сфотографироваться с ней, начиная еще с тех времен, когда они впервые выступили с Лешей в Минске на открытой площадке, поздравив ветеранов, но все так же немного смущалась.

Злата никогда не чувствовала себя «звездой». Она просто занималась тем, что ей нравилось, и была счастлива, когда видела, что людям это приносит радость. Люди подходили, отходили, Злата подписывала книги, почти не поднимая головы, и вдруг вздрогнула.