– Что за браслеты? – спросил Джеймс, когда они с Сэмом уже подходили к полевому штабу, на скорую руку сооруженному неподалеку от университета.

– Это изобретение нигенов, – с нескрываемой гордостью ответил Сэм, – браслет, который можно настроить на одного члена команды, чтобы знать о перемещениях напарника или опасности, которая ему грозит. Плюс немного дополнительных функций типа навигации и личной карточки офицера.

– Не пойму, для чего все это?

– Чтобы приглядывать друг за другом, работать в паре, да и допы не помешают, все под рукой, – пояснил Сэм, – мы привезли браслеты только офицерскому составу, позже раздадим бойцам.

– Надеюсь «позже» будет без меня, – сухо сказал Джеймс.

К тому времени оператор штаба – маленькая и хрупкая студентка-активистка уже примеряла на его запястье гибкий браслет, информационный экран которого, был настолько незаметным, что сливался с ремешком. Тонкие пальчики девушки быстро меняли алгоритм, указывая принадлежность браслетов Джеймса и Сэма и настраивая их друг на друга.

– Чем ты опять недоволен? Теперь мы официально напарники, – улыбка Сэма отразилась в яркой синеве глаз.

– Радуешься, как ребенок при виде нового гаджета, – снисходительно буркнул Джеймс, – мне только нигенских часиков не хватало, чтобы ощутить прилив сил.

– Нигенских часиков? – с обидой повторил Сэм.

Джеймс молча зашагал к выходу. Когда они оказались на улице Сэм не выдержал:

– Да что с тобой? Мы хотим помочь победить киборгов, сохранить жизни людей и твою, кстати тоже, дубина, – серая грозовая пелена наплывала на недавно искрящиеся глаза.

– Помочь? Спасибо о великодушные нигены, – огрызнулся Джеймс, – я сыт по горло этим публичным враньем, которое неумело прикрывают высокими идеалами. Сэм, ты не задавался вопросом, почему военная миссия полностью курируется руководством, абсолютно гражданской организации, как наш университет?

– Гаусс известная личность, принимающая участие в том числе и в политических вопросах, – растерялся Сэм, – он не мог оставаться в стороне?

– Да брось, ты сам-то в это веришь? – повысил голос Джеймс, – каждый действует в своих личных интересах. Одни хотят выехать победителями, получив славу и почет, другие спонсирование своих проектов, ну а глава Совета всего-навсего укрепляет позиции. Здесь только нигены верят в чистые намерения. Оглянись вокруг, – он раскинул руки в разные стороны, – посмотри, что происходит. Все средства брошены, чтобы пыль в глаза пустить и своим, и чужим. Сколько денег тратится на увеселения, в то время как люди, прямо сейчас, умирают в шахтах – на Дне. Долбанная система распределения их туда вышвырнула.

– Система распределения помогла землянам выжить, ведь определяя процентное соотношение всех качеств человека можно гораздо эффективнее использовать его потенциал именно в той сфере, в которой его способности проявятся лучше всего и принесут максимальную пользу обществу.

– Чушь, мы оба знаем во что все это превратилось в реальности – система определяла процент физического и умственного развития, способности и особенности индивидов, но она лишь выдавала бумагу со всеми данными по человеку исходя из заложенных в нее алгоритмов, решение о распределении принимали люди. Чиновники распоряжались жизнями людей, понимаешь, именно они определяли на какие работы отправить человека, а бумажка так, прикрытие, которое дало возможность все обосновать.

– Я не понимаю, о чем ты?

– Конечно, нигенам непонятен механизм изощрённого обмана и отношения к живому существу, как к вещи, – брезгливо скривился Джеймс, – я постараюсь объяснить – человек с высокими интеллектуальными способностями, медицинским образованием и пальцами хирурга, мог вполне оказаться на Дне, лишь только по той причине, что там в больших количествах гибли люди от тяжелейшего физического труда и ядовитых газов, которые за несколько месяцев разъедали легкие в труху. Чиновник, отвечающий за дальнейшую судьбу человека, просто получая приказ сверху о недоборе на шахты, ставил в анкете будущего хирурга штамп – способен к тяжелым физическим нагрузкам, вынослив и здоров, место дальнейшей трудовой деятельности – Дно, – лицо Джеймса схватила болезненная судорога.

– Но, – попытался перебить Сэм.

– Подожди, – Джеймс схватил воздух ртом, – было и более страшное, человека могли определить туда не только из-за недобора и смертности, а еще из-за личной неприязни, если ты неугоден и на тебя есть определенное досье с доносами, ты также оказывался на Дне, а там только одно карьерное повышение – крематорий, – Джеймс зажмурился, – все ложь, – тихо произнес он, – она повсюду. Сэм, у людей, лишившихся прошлого, крадут будущее. Несколько поколений со сломанной судьбой, – добавил Джеймс. Его лицо будто окаменело, а глаза приобрели неестественную прозрачность.

– Почему ты молчал? – не своим голосом спросил Сэм.

– Не знаю, пытался понять, найти аргументы. Спроси у моей матери, ее университетские знания в области естественных наук, удостоились почетного места на стройке, где она в две смены ломала спину, чтобы прокормить меня и себя. А потом ее в сорок лет отправили на пенсию, высоко оценив трудовые заслуги и подарив ветхое жилье на третьей платформе, где мы и прожили еще лет пятнадцать, – Джеймс глубоко вздохнул, – парадокс заключается в том, что она до сих пор защищает систему, – он стукнул себя по лбу.

– Систему распределения год назад упразднили, а на шахтах тяжёлые работы уже несколько лет выполняют роботы-помощники, – напомнил Сэм.

– Год назад, всего лишь год.

– То, что ты говоришь, ужасно, но землянам нужно было время, чтобы восстановить силы и ресурсы, на всех роботов не хватало, да и делать их не из чего было.

– Говоришь в точности как наша уважаемая пропаганда, – зло хмыкнул Джеймс, – на шахты роботов не хватает, а вот на механических барменов, пожалуйста, да ещё и нальет бесплатно. Сказка просто, ну чтобы точно забыть обо всех проблемах.

– Дружище, тебя несет куда-то, – попытался завершить разговор Сэм.

– Несет? Это я ещё про вооружение не заикался, на которое мы все тратим. Поднимаем мощь – стали главенствовать в Совете с голой задницей и лазерджетом в руках.

– Да, новый глава Союза делает упор на вооружение, но как, по-твоему, нужно было выстраивать структуру после эвакуации?

– Да уж точно не милитаристским путем, прогибая людей.

– Это только слова, Джеймс, у вас не было выхода, а сейчас он есть.

– Искусственная еда, искусственный воздух, – не слыша Сэма, продолжал бормотать Джеймс.

– Прости, друг, но вы сами к этому пришли.

– К черту, – Джеймс пнул попавший под ногу камень с такой силой, что ощутил боль через ботинок, – мне пора, – он махнул Сэму на прощание и направился к университету.

Весь остаток дня был невыносимо тягучим. Работа отвлекала лишь на короткое время, но каждое поздравление студентов или коллег, с должностью командира автолета, возвращало Джеймса к тягостным мыслям. Окончательно остыв к вечеру, он решил позвонить Сэму.

– Ну что, твоя расистская физиономия готова извиниться перед нигенами, в моем лице? – не дожидаясь Джеймса, начал разговор Сэм.

– Прости, я наговорил лишнего.

– Да уж, – рассмеялся Сэм, – нам обоим вовремя надо было заткнуться.

– Ты здесь ни при чем, – серьезно сказал Джеймс, – это моя проблема.

– Знаю, – Сэм на секунду стих, – ты ведь это делаешь ради Элмы, сам говорил, ну так и делай, хорош ныть. Это как идти лечить больной зуб, желания нет, но сделать это нужно, без вариантов. И чем быстрее, тем лучше.

– Ты прав, – отозвался Джеймс, – слушай, а ради чего ты в эту историю вписался?

– Ммм, – задумался Сэм, – официальная версия – приказ правительства Аквы, а неофициальная – помочь одному зарвавшемуся капитану. Кстати, ты с ним знаком, – хмыкнул Сэм, – и еще, ты не справишься без нигенских часиков, – он громко рассмеялся.

– Не напоминай, я же извинился, – сконфузился Джеймс.

– Нет, – протянул Сэм, – я просто обязан посмаковать момент твоего раскаяния.