Однако теперь снова закипает уже более-менее спокойный магистр. Он резко поворачивается ко мне и шипит:

— Я и не собирался трогать твои вещи! Для этого существует заклинание, которое телепортирует предметы с одного места в другое. Всё!

— Вы думаете, мне от этого сейчас стало легче? — Говорю я ледяным тоном почему-то улыбаясь. Возмущение переросло в пассивную агрессию. Я контролирую свою злость, но даже и не думаю сбавлять обороты. Мне не нужен открытый конфликт с ним, но это не значит, что я стану пай-девочкой.

Проректор смотрит мне в глаза, медленно выдыхает, но разворачивается и его накрывает туманом.

В следующую секунду на чердаке остаюсь я одна в окружении тонны пыли и исчезающего черного дыма. Когда исчезает и он, я медленно выдыхаю, прикрываю глаза, сажусь на корточки, обнимая себя за колени, прячу голову и начинаю тихо плакать…

***

Длинные пальцы в паутине вен уверенно стучат в дубовую дверь. В ответ доносится тихое, но уверенное: «Войдите». Молодой маг от чего— то играет желваками, секунду медлит, словно не хотя заходить, но всё-таки качает головой и толкает ладонью тяжелую дверь.

Не здороваясь, он проходит вглубь кабинета, устало оседает на кожаный чёрный диван, откидывается на его спинку и прикрывает глаза.

— Снова не спал? — Меланхолично спрашивает уже пожилой маг, не отрываясь от бумаг. Попеременно он перебирал свитки, вытягивал их, внимательно рассматривая и что-то записывая, отчего в кабинете царил звук шелеста бумаги.

— Не в этом дело. — Отмахивается мужчина, но всё равно трёт глаза, чувствуя, как сильно они горят от недосыпа.

— А в чем же тогда? — Учтиво спрашивает маг, поправляя смешные очки, мельком глянув на своего ученика. Но он снова погружается в работу.

— Вы словно и не в курсе. — Несколько нервно и раздражённо бросает проректор.

Ректор тихо смеётся, наконец, понимает, что стоит отложить документы. Откидывается на спинку кожаного стула и смотрит на молодого, к сожалению, уставшего мага. В синих глазах нескрываемая гордость, на губах — добрая улыбка с некой каплей иронии.

— В курсе. — Уверенный кивок. — Но тебя послушать будет куда интереснее.

Кристофер закатывает глаза, словно он устал выслушивать постоянную иронию со стороны ректора. Однако он выпрямляется и смотрит на магистра Хильдеса.

— Она нанесла ущерб академии на тридцать тысяч золотых. — Говорит он серьёзно.

— Не плохо. — Отзывается ректор, усмехаясь.

— Весьма. — Не отрицает маг Эфира. — Однако это сильно бьёт по казне академии. Сейчас нам придётся вставлять три новых окна, чинить полностью две стены, потолок и пол в башне факультета Земли.

— Ты же её переселил в «исправительный» чердак?

— А у меня был выбор? — Маг уже повышает голос, резко выдыхая. — Если вы забыли, то я напомню, что до этого она устроила хаос на празднике Небес.

— Весело было, да. — Кивает, по— доброму улыбаясь ректор АС.

Но проректор продолжал, словно и не слыша (или уже не хотя слышать?):

— Это обошлось нам почти в пятьдесят тысяч золотых. А ещё до этого она разнесла боевое поле.

— Но ты же заставил её все исправить. Казна не пострадала! Все хорошо! — Оптимистично подметил маг.

Однако проректор сжимает кулаки, качает головой.

— Ничего не хорошо. — Отзывается глухо, чувствуя невероятную злость и вместе с тем понимая, что это необходимо. Но негодование настолько гложет молодого мага, что он всё-таки решается всё высказать, не смотря на крики разума о том, что так нужно. — Хватит мучить ее. Почему нельзя её просто отпустить? Верните и Женевьеву домой!

— Крис, что с тобой? — Прищурился Никандор, словно действительно пытаясь понять, что происходит с рассудительным сыном графов, которого он брал себе в ученики. — Если бы я не знал, то точно был бы шокирован твоим поведением. Возвращайся к работе, будь добр.

— «Если бы вы не знали» чего? — Спрашивает маг Эфира, щуря изумрудные глаза.

Ректор вытянул лицо так, словно его застали за какой-то шалостью. Глаза его забегали по кабинету, но потом он демонстративно отвернулся на кресле к окну. Но было поздно убегать — Кристофер все понял.

— Вы что прочли мои мысли? — Фыркнул маг Эфира.

Никандор Хильдес был магом Воды, а маги Воды, как известно, не имеют способности читать мысли… до определённого возраста, и то с определённым заклинанием. Ректор действительно был стар, и действительно знал это заклинание, и даже использовал. Однако совсем не любил этого делать, так как считал это чем-то грязным. В любом случае, бывают в жизни и такие моменты, когда ничего не остаётся, кроме как копошиться в чужом грязном белье. Этот день настал по желанию самого Кристофера. Только Никандор собирался прилечь спать после уборки погрома в бальном зале в праздник Небес, как к бедному, старому (как он считает сам) ректору, ворвался маг Эфира и заявил, что собирается если не разорвать, то хотя бы уволить декана факультета Земли, магистра Ллойда. Подобная эмоциональность была не свойственна Крису, поэтому бедному и старому ректору пришлось встать и выслушать молодого мага. Услышанное не удивило, но сильно разозлило Хильдеса. Они выждали буквально два часа, до восьми утра, и созвали академический суд.

Академический суд являлся серьёзным судебным процессом в учебном заведении, на которого призывали узкий круг людей: мага, совершившего преступление, свидетеля, жертву (возможно, одну) и того, кто имел полномочия уволить. В этом случае ректор созвал магистра Ллойда (преступник), магистра Эшфорда (свидетель) и самого себя, как вишенку на торте. Никандор хотел пригласить и Камелию (жертва), но Кристофер настоял на том, чтобы её не трогали.

— Тогда тебе придется дать очень правдоподобное обвинение. — Сказал на это ректор.

— Не беспокойтесь, они у вас будут.

Это звучало слишком серъёзно, поэтому Хильдес напрягся и внимательно посмотрел на ученика.

— Ты же понимаешь, что я имею в виду под правдоподобностью. От одних твоих слов, на сколько бы правдивыми они не будут, я не смогу его уволить.

— Я не собираюсь вам ничего говорить. Вы просто используете своё заклинание и всё. Не усложняйте, магистр Хильдес.

Да, Кристофер был настроен более, чем серъёзно. Ректор не обратил на это внимания тогда… На самом суде картина прояснилась.

Перед Никандором стоял в мало трезвом состоянии декан факультета Земли. Ректор даже несколько раз вытягивал шею, заглядывая дальше за свою высокую трибуну, чтобы полюбоваться тем, как тот шлёпнется уже. На стуле чуть дальше спокойно восседал Крис. Ректор пока не знал, что скрывается за внешним спокойствием, он мог только предполагать.

Суд начался, декан отнекивался от содеянного, как только мог, чем уже злил магов. Не смотря на всё своё отвращение и к заклинанию чтения мыслей, и к этому магу, ректор хотел поскорее с этим закончить, прочитав его мысли и найдя в них то, за то бы его можно было уволить. Однако у магов есть свои законы, и один из них не позволяет осознанно читать мысли другого без его разрешения. За исключением магов Эфира, конечно.

Но разрешения магистр Ллойд, конечно, не давал. Поэтому ещё раз, уже официально, его дал Кристофер.

Ректор понимал, что маг Эфира знает, что именно он будет просматривать, поэтому перешел сразу к делу. Он взял ладонь ученика двумя руками, прикрыл глаза и начал зачитывать заклинание, позволяющее читать мысли. Увиденное не порадовало Хильдеса — за домогательство к адептке Ллойда можно было бы и лишить возможности преподавать в целом. Это было основное. Далее ректор стал просматривать по инерции — увиденное всё больше поражало.

Вдруг перед глазами возникает темнота, больше нет мыслей и памяти Кристофера. Ректор открывает глаза — руки всё также держат ладонь молодого проректора. Поставил блок в своё сознание? Ректор кивнул сам своим мыслям и Кристоферу в знак благодарности.

Полученного было достаточно — нужна лишь одна картинка, не более. Ллойд сдался, признался ещё в некоторых проступках по отношению к адепткам.