— Есть предложение сделать это чужими руками, к примеру, дать возможность надавить на него кому-нибудь из ваших приближённых. Так, вы останетесь в стороне и эта инициатива будет исходить от других, а после попытки давления, выступим спасителями от беззакония чиновников, — предложил Бестужев.

— Хорошая идея, заодно узнаем, что замыслили некоторые люди, из моего ближайшего окружения и попробуйте найти ему пассию, чтобы привязать его к нам, можно из тех, за кем есть долги перед моим родом, пусть отрабатывают. На этом всё, держите меня в курсе происходящего и подготовьте все документы, для комиссии по дворянской этике, пора уже приструнить этих Нарышкиных, — произнёс император, отпуская гостя.

Госпиталь, при закрытой тюрьме. Аросимов.

В себя приходил урывками, тело нещадно болело, но хуже всего, что не было доступа к источнику, точнее, ни к одному из них. Когда смог открыть глаза и осмотреться, понял, что попал не в обычный госпиталь, а в какое-то закрытое учреждение. Пусть стены и были белыми, а в палате присутствовала мебель и другие вещи, указывающее на больницу, но вот массивная решётка на окнах, массивная дверь с панорамным стеклом, за которым виднелась охрана из двух человек, и тот факт, что я был прикован к постели наручниками с подавителями, говорили о какой-то тюрьме.

Моё пробуждение не прошло незамеченным, как только открыл глаза, сработал один из многочисленных артефактов и в палату или камеру, пока не определился с тем, куда меня определили, вошёл молодой лекарь. Не говоря ни слова, он подошёл ко мне и провёл рукой над моими многочисленными ранами. При этом при его входе, в палату зашли два охранника, со знаками Российского герба, что говорило о принадлежности их к государственным структурам.

— Что происходит, почему я закован в наручники? — хрипящим голосом спросил я.

На мой вопрос лекарь никак не отреагировал, сделав какие-то записи в журнал, и вышел, оставив меня одного.

То, что я куда-то влип, было уже понятно и нахождение в государственном учреждении, больше похожем на тюрьму, радовать не могло. Из того, что приходит на ум, это моё взрывное устройство, взорвавшее офис Нарышкиных. Честно сказать, не ожидал, что они додумаются проводить эксперименты в центре столицы, но и это не повод держать меня под арестом. Возможно, всё дело в принцессе Ми Ней и нашей последней встрече. Если кто-то доложит, как мы общались, меня могут постараться устранить и их не остановит то, что я барон. Император и его семья имеют безграничную власть, которая никем не контролируется, хотя императорская семья и пытается выглядеть правильно в глазах общества. Но меня этим не обмануть, так как смог изучить некоторые материалы, предоставленные Дашковой. Их не остановит то, что я собираюсь развивать такой грандиозный проект, как факсимильная связь и достать ещё один комплект портальных колец. Да и они могут меня банально посадить под замок, принудив работать на себя. По донесениям той Ольги, у императорской семьи есть менталист, который может стереть часть личности или заставить человека рассказать всё о себе. Используют его крайне редко, но такой вариант событий исключать нельзя. Теперь придётся всё отрацать, а ведь достаточно было остаться дома и не ехать на встречу с принцессой. Каких бы проблем смог избежать, но хорошо быть умным задним числом, а сейчас придётся выкручиваться всеми методами. Единственное, что может помочь, так это запрос со стороны Кореи, на моё посещение их Космического городка. Но и там, могут решить взять меня под контроль, тем более, если они договорятся на мой счёт.

Мои размышления были прерваны новым посетителем. В палату, где я лежал, вошёл пожилой мужчина, облачённый в мундир чёрного цвета, с едва различимыми знаками отличия на нём.

— Майор Орлов, — произнёс он и, дотронувшись до герба на груди, активировал знаки отличия. Судя по всему, передо мной, стоял сотрудник Тайной канцелярии. Высветившиеся знаки потухли, сделав их неразличимыми.

— Чем обязан такому визиту и что вообще происходит? — спросил я, показав руки, пристёгнутые к кровати с подавителями магии.

— Против вас выдвинуты серьёзные обвинения, такие как терроризм, попытка покушения на княжеский род, провоцирование беспорядков в столице, государственная измена и ряд других, более мелких преступлений. Сейчас идёт расследование и поэтому вам ограничен свидания, включая встречу с адвокатом и кем-либо из вашего рода, — проговорил майор, присаживаясь на стул, рядом с кроватью.

— Без адвоката, наше общение теряет смысл, поэтому можете не терять время и заняться другими, более важными делами, — ответил я, закрыв глаза и постаравшись не обращать внимания на вошедшего.

— Ваше нежелание сотрудничества вам только навредит, мне нужны ваши показания, по ряду спорных вопросов и в ваших же интересах, ответить на них, ничего не скрывая.

Его слова я проигнорировал и постарался полностью расслабиться, не слушая, что он говорит, так как примерно понимал, чего от меня добиваются. Как говорит опыт всех миров, где я был, ни в коем случае нельзя соглашаться ни с какими обвинениями, так как это только усилит наказание, тем более когда впереди маячит смертная казнь. Именно такие обвинения он мне сейчас и озвучил, но я делал вид, что мне неинтересно, что он говорит.

Внезапно меня пронзила острая боль, и открыв глаза, увидел, как улыбающийся майор, коснулся моей руки небольшой указкой.

— Советую вам отвечать на мои вопросы, иначе допрос вам не понравится, — произнёс он и снова приложил указку к моей руке, только вот в этот раз, боль была намного сильнее.

Моё тело выгнуло, как будто через него пропустили тысячу вольт.

— Сука, — процедил я, на что мой собеседник повторил свои действия.

Только вот терпеть подобное я не стал и просто отключил своё сознание, что сделал пусть и не без труда, но вполне нормально. Обращаться к источнику живы, было очень трудно, но татуировки на теле и, хотя и частично, блокировали их работу.

Пришёл в себя, минут через десять, с суетящимся рядом целителем, который вливал живу в моё тело.

— Ваши методы работы сводят на нет весь лечебный процесс, — высказался врач, когда увидел, что я прихожу в себя.

Пока тут находится посторонний, я произнёс вслух,

— Как подданный королевства Корея, я требую к себе работника посольства. Вы ответите за пытки над подданным другого государства.

— В первую очередь, вы подданный Российской империи, а уже всё остальное не имеет значения. Я повторюсь, вам лучше сотрудничать со следствием, а то вы можете и не выйти из этих застенок. Так вы будете сотрудничать? — спросил майор.

— Да, как только прибудет представитель посольства и мой адвокат, — ответил я.

— Ну, вы сами ответственны за происходящее, — произнёс майор и коснулся меня указкой.

Конечно, я опять отключил сознание, но при этом, сделал это так, чтобы слышать все разговоры. Непросто, с учётом, что нужно отключить болевые рецепторы и сохранить слух, при этом снизив частоту сердечных сокращений и активность головного мозга.

— Ну, что? Долго он ещё будет так валяться? — спросил через десять минут, майор у целителя.

— Не знаю, по идее, ваш артефакт не должен был вызвать настолько резкой реакции, на его организм. Это похоже на защитную реакцию организма к пыткам, даже приведи я его в сознание, при внешних раздражителях, он опять потеряет сознание. Не хочется думать, что он делает это сознательно, но такого варианта, я также не исключаю.

— Чёртовы аристократы, почему к ним нельзя применять всего арсенала пыток, ну да ладно, приводите его в порядок, попробую пообщаться с ним по-другому.

Мощный поток живы, заставил меня очнуться, хотя я этого и не хотел. Всё-таки целитель был очень сильным, и даже татуировки не могли полностью заблокировать его воздействие на мой организм. Понятно, что убить меня он бы не смог, во всяком случае быстро, но привести в сознание, помимо моей воли, он сделал очень быстро.