Любая культура начинается с запрета на безнравственность…

И. Р.

Когда человек православный воистину воцерковляется, он становится как бы чистым ребёнком. В любом возрасте, в любом звании.

А вот как точно и мудро сказал в прошлом веке Алексей Толстой. Блестящий постулат: «Писать могут и подмастерья. А вот вычёркивать – только МАСТЕРА». Сокращать, вычёркивать, трудиться над своим текстом может только истинный мастер Слова. И это я испытала на себе.

Сегодня идёт война в Малороссии с нацистами-фашистами. Бьёт артиллерия, танки грохочут – взрывы, кровь. А в Москве на ВДНХ наш мудрый Президент В. В. Путин благословил открыть огромную, на многие павильоны, выставку-форум «Вся Россия». Показательно-радостную. И не зря (и Сталин когда-то в войну так поступал). Эта выставка – чудо. Хотя, конечно, для простецов и гордецов. Для миллионов простых людей. И народ валом валит.

И одновременно открыли в столице, в Еврейском центре, выставку совершенно иную, эстетскую, памяти гениального прозаика-модерниста Франца Кафки. Для тонких, элитарно-высоколобых умников. И это тоже правильно. Молодцы. В СССР в 30-е годы прошлого века все мы громко, хором яростно пели зазывную патриотическую песню «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, ⁄ Чтоб победить пространство и простор…». А однажды в 70-е годы какой-то умник-эстет на какой-то либеральной кухне произнёс: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью» (т. е. абсурд сделать былью). И подхватили. И пошло-поехало. Стали Кафку читать шире. Образовываться. Искать в нём нечто глубокое, философское.

И это уже не только для тонких левых гурманов и модернистов. И вот спустя полвека – ура! – открылась выставка, посвящённая Кафке. Конечно, символичная, аллегоричная (в пандан веку Серебряному – Шагалу, Хлебникову, Малевичу, Кандинскому, Хармсу и др.). Но и такая людям тоже нужна. Даже очень. Жаль, не смогу на неё попасть. Хожу плохо. Придётся просто снять с полки книгу Франца Кафки (всю жизнь прожившего в Кёнигсберге – Калининграде) и взбодрить в памяти его фантасмагории.

Народ бает, чтоб не болели колени, надо под простыню перед сном положить кусок мыла (лучше лавандовое, но можно и земляничное). И боль от артрита в коленях пройдёт. А может, и в пояснице. Сегодня положила брусочек под простыню – посмотрим, что будет. А то что-то стала плохо ходить. Не гуляю, на улицу не выхожу, только – балкон… Хотя третьего дня уговорил меня директор радио «Радонеж» Женя Никифоров поехать к ним на радио «Россия сегодня» на запись. Рассказать про мою бабушку, великую певицу начала XX века Надежду Васильевну Плевицкую. Страстотерпицу, убитую в Париже, в эмиграции (отравили в тюрьме), в 1940 году, когда фашисты без боя, без сопротивления захватили всю Францию…

Ну, принарядилась, почистила пёрышки и – так приехала на такси с помощницей Светой в этот давно мне знакомый Центральный радиокомитет, в «Радонеж» у метро «Новокузнецкая». Директор, он же ведущий программы, поразился: «Думал, сейчас бабушку – белого одуванчика привезут, а тут красавица на пороге». В ответ смеюсь: «Ну так всё же родная кровь актрисы. Да и ВГИК всё-таки кончила. И сама, лицедейка, снималась в кино…»

Полдня у них в студии провела. Еле домой вернулись со Светой – ни живы ни мертвы… Теперь этот Евгений Никифоров будет передачу монтировать. Когда в эфир, предупредит… Но эту вылазку в свет лишь ради любимой Дёжки-Надюшки предприняла. Ведь мне через неделю стукнет (страшно сказать) восемьдесят пять лет. Шучу над собой: «Восемьдесят пять – бабка ягодка опять». Именно, не баба – бабка… Но отмечать, как бывало раньше, с гостями-друзьями, с застольными полянами или в ЦДЛ, или Доме кино не буду. Совсем не то время. Во всех отношениях. Да и будет ли теперь когда-нибудь то…

А вот Юрочкин юбилей я красиво отметила в Центральном доме кино, в Малом зале, в концертном, полном зрителей, актёров-друзей, трансляцией моего фильма о Юре. С застольем в соседнем зале-кафе на сто человек. Сама вечер вела, рядом внучка Маша сидела. Потом звонили – все были в восторге. А я неделю отлёживалась… Но это ведь ради Юрочки… Навсегда запомнила, как он сказал мне незадолго до ухода: «Знаешь, Ирок, а ведь после моей смерти ты будешь любить меня больше, чем сейчас…» Я в ответ ему какую-то общую ерунду бормотала, мол, не говори о плохом… Но он, провидец, умница, как всегда, оказался прав… Я не люблю его, я давно его обожаю. То есть обожи-ваю, обожествляю. И делаю всё, на что только способна, чтобы память о нём – моём чудо-художнике и человеке – жила, продолжала жить…

Сейчас в Башкирии проходят две выставки его живописи. По ТВ то и дело крутят его игровые кинокартины «Время, вперёд!», «Дерсу Узала», «Восхождение». Подарила Уфимскому художественному музею им. М. Нестерова всю мою личную коллекцию его творчества. И живопись, и графику, и эскизы кино. Выпустила в издательствах три его великолепных альбома… И всё же… И всё же, Юрочка, как же ты нужен мне рядом! И был всегда, но сейчас, в старости, особенно. Как нужен твой локоть, твоё сильное плечо. Твоя красивая мудрая голова, твой юмор, великодушие к моим ошибкам, капризам – улыбка любви. А твой прекрасный музыкальный голос – вокальный баритон? Ты прямо с порога, открыв дверь своим ключом, звучно произносил: «Ирок, ты дома? А это я пришёл. Коза-дереза молочка принесла». Или: «А знаешь, Ирок, у меня родилась идея. Смотри, что я придумал…» И набрасывает передо мной на бумаге какую-нибудь новую композицию… Эх, Юрочка, Юрочка, «какой бы мы красивой были парой, мой милый, если б не было войны…» Но она грянула неожиданно. Мы оба бились с ней (имя ей рак крови, лейкоз) воистину не на жизнь, а на смерть…

Имя Ева по-иудейски – Хава.

«Прелюбодеяние» – это значит ПЕРЕлюбил, т. е. деяние мимо цели. Не по Завету Божьему.

Ту Россию, в которой в XX веке мы родились и жили, мы не очень-то понимали, не глубоко, не до конца осознавали её умом. Но христианской душой, сердцем слепо чувствовали её, родную, и очень ценили. Любили СОБОРНО. И были готовы исполнить любой её призыв – лишь бы на благо, на её процветание и дыхание, на движение вперёд. И если надо – даже жизнь за неё готовы были отдать. Пусть слепо и без рассуждений. Даже мгновенно. И отдавали. И жизнь отдавали, и многие годы жизни. И в страшную, кровавую Отечественную войну с фашизмом. И в годы моровых эпидемий. И в голодные годы борьбы за урожай. При подъёме залежных и целинных земель. И на ударных стройках новых речных плотин и городов. И на прокладке в глухоманях тайги железной дороги – БАМ. И при первых великих полётах в глухой и загадочный космос… Вот так с младых ногтей мы чётко воспитывались в XX веке (октябрёнок, пионер, комсомолец, партиец). И в песнях мы звонко и искренно пели: «Раньше думай о Родине, а потом о себе». Так было в стране с названием СССР. Для тех, кто забыл, – Союз Советских Социалистических Республик. Или проще – Советский Союз.

А ныне, когда прекрасную нашу страну вляпали во всемирный капитализм, в рыночную экономику, кумиром всему стал, восстал, над всем всплыл доллар – дьявольская мамона, которая нынче тянет нас в пропасть. И это вовсе не азбука, нет-нет. Это проклятье, с которым мы – весь российский народ – стали бороться, биться до крови. С переменным успехом. Спасибо Господу Богу. В жуткий этот момент ОН совсем неожиданно послал нам вождя – Владимира Путина. И потому сейчас надеемся дьявола одолеть. И обязательно одолеем!

Порой моего Юрочку зрители спрашивали: «А какое у вас хобби?» И он, улыбаясь, отвечал: «Моё хобби – это моя работа, моё творчество. Да порой за это ещё и деньги платят. Так что, как видите, у меня хобби в квадрате».

«Не стоило так изощряться в словах и завидовать. Вам желчи не хватит, заболеете. Останется только Вас пожалеть». (Мой ответ одной злой даме-читательнице.)