Марта посидела некоторое время у реки, полоща в ней руки и не замечая прохлады горного ручья. Лошадь, напившись, смотрела на дорогу, будто показывая своей хозяйке что она готова двинуться в путь, да и Марта не собиралась долго здесь оставаться, она запрыгнула на кобылу и отправилась в путь.

Через несколько часов, когда только начали опускаться сумерки, небо заволокло пеленой и верхушки мохнатых темно-зеленых гор укрылись в белые одеяния из тумана. Марта пустила свою лошадь быстрее, желая добраться до деревни пока окончательно не стемнело.

Она неслась на всей скорости, что могла выдать ее лошадь, как вдруг с помощью незнакомого, но такого первозданного и естественного ощущения, почувствовала затылком опасность. Марта обернулась и увидела, что с неба, целясь прямо ей в голову, на невероятной скорости пикирует темно-серый сокол.

В панике она резко остановила лошадь, та по инерции встала на дыбы и Марта, не удержавшись за поводья, полетела спиною вниз. Она уже была готова стукнуться о каменную почву всем позвоночником, как её схватили в крепкие объятья. Она увидела только два огромных темных крыла, заворачивающие её в кокон и почувствовала, что они с её спасителем вместе упали.

Марта открыла глаза и обнаружила себя на груди мужчины в темной одежде с крыльями размахом в десять метров. Запах, доносившийся от него, казался неуловимо знакомым и родным, от чего ее душа в миг покинула тело, а сердце унеслось в пляс.

– И когда ты разучилась управлять лошадью? Спина теперь болит!

Глупое сердце Марты пропустило удар.

Этот голос!

Она поднялась на локтях и ошеломленно посмотрела в лицо своего ворчливого спасителя.

Это он!

На нее смотрели два светло-серых глаза из-под всегда насупившихся густых бровей на бледной молочной коже. Копна мягких каштановых волос, собранных в пучок с выбившимися прядями, распласталась по земле. Марта не могла оторвать от него взгляд, и не могла вымолвить ни слова. Она открыла рот, в попытке что-то сказать, но вместо этого вышло лишь слабое:

– А?

– Что «а»? Так давно меня не видела, что забыла? – грубо выпалил человек-птица. Грубость была напускной – Марта видела это по огонькам в глазах.

Мужчина с крыльями схватил её за подмышки и, поднимаясь сам, поднял её. Его высокая и стройная – почти что худая – фигура была укрыта в темную одежду, а на поясе была повязана сумка из кожи.

Марта продолжала смотреть ему в глаза, и он смущенно спрятал их за ресницами. Он взмахнул крыльями, и они исчезли. Перед Мартой стоял обычный человек.

– Ну, – растерянно начал он, – ты так и будешь молчать? Значит, прогнала меня около тридцати лет назад и теперь меня вызывает староста твоей деревни и сообщает, что с тобой что-то случилось. Ты… Ты в порядке?

Марта протянула к нему трясущуюся руку, и, положив её за его спину, притянула в объятия.

– Илья? – выпалила она в его грудь, судорожно глотая воздух.

Не отвечая на объятия, он стоял, не смея двинуться ни на сантиметр, в его глазах играла тревога вперемешку с радостью.

– Илья, это правда ты?

Он аккуратно отодвинул её от себя и непонимающе посмотрел в ее глаза.

– Почему ты меня так называешь?

– Это же… – растерялась Марта, – это же твоё имя.

– Ты не звала меня так очень давно. Что с тобой произошло?

В последний раз она видела его на свадьбе. На его свадьбе. У него была прекрасная жена, с которой Марта подружилась. И хоть женился он на ней через пару месяцев после знакомства, она была рада за него.

Он был её другом с самого детства. В школе они все одиннадцать классов сидели за одной партой. Они оба остались жить в родном городе и оба знали, что, если что-то случится, они есть друг у друга.

Он был тем человеком, который способствовал тому, что ее надежда на будущее, задыхаясь в предсмертных потугах, выжила, когда она осталась совсем одна. Единственным человеком, знающим, что происходило в ее семье и спасающим её в трудные моменты.

Однажды Марте было негде жить, и она три месяца жила в квартире с его родителями. Один раз он попал в реанимацию, и она сидела под дверями больничного отделения всю ночь, не сомкнув глаз. В школе, они с другими детьми прыгали вокруг огромной лужи глубиной в метр, и Марта в нее провалилась. Все, даже Марта, хохотали так, что попадали на пол, а он смотрел на нее из-под густых бровей и злился за то, что она такая глупая.

Марта посмотрела на его все тот же тяжёлый взгляд, в котором пускай и прибавилось что-то незнакомое, но это не мешало теплу пустить корни в ее сердце. Значит, она не одинока. Значит, он рядом даже через триста лет.

Её душа воспарила от охватившего её чувства благодарности и облегчения. Она тут же затараторила:

– Илья, последнее моё воспоминание – через пару недель после твоей свадьбы. Я ничего не помню, я даже не понимаю кто я такая. Меня все зовут Старейшиной и покровительницей, я живу в глуши, а староста вообще сказал, что мне триста лет…

– Через пару недель после моей свадьбы? Это же… – Илья отошёл и сел на большой валун, на светлом лице читались нотки смятения и озадаченности.

– Я так рада тебя видеть! Я уже решила, что я здесь совсем одна.

Уголки губ Ильи горько дрогнули, а брови, что и так были близко к глазам, совсем их закрыли. Он помолчал несколько долгих секунд, а потом очень тихо сказал:

– Я тоже очень скучал, Куйун.

В этих словах отразились боль и агония одиноких и безумных тридцати лет, которые Марта не смогла уловить.

– О, так это теперь моё имя? – Марта подскочила к нему и села рядом. Ее сердце было готово вырваться из грудной клетки в радостном порыве, как вдруг она кое-что поняла. – Ты сказал, что я прогнала тебя около тридцати лет назад? Почему?

Илья уложил голову на кулак и пустым взглядом посмотрел вдаль.

– Не помню.

Марта покосилась на него, уже собравшись бестактно расспросить как он мог не помнить, но увидев, как она растерян и подавлен, решила всё же отложить этот вопрос на потом.

– Тогда… Тогда, расскажи хотя бы кто я такая и откуда у тебя взялись крылья.

Он прижал ноги к груди и достал из кармана темной куртки из плотной ткани две самокрутки и коробочку со спичками.

– Будешь?

– Конечно, еще спрашиваешь, из моей руки вылезла только одна. – Обиженно ответила Марта.

Илья усмехнулся с оттенком печали:

– Забыла пополнить запасы?

Илья протянул ей самокрутку и уже достал спичку, как Марта остановила его:

– Стой, у меня есть вот это, – она достала из кармана штанов белый квадратный предмет.

– А, точно… твой преобразователь.

– Преобразователь? – спросила Марта и представила как из странной вещицы появляется огонь. На ладони тут же вспыхнуло маленькое пламя.

Марта подожгла сначала сигарету Ильи, затем свою.

– Он преобразует твою силу в другие. Но своей силы ты тратишь на это много, а выходит всего ничего, сама видишь.

Марта любопытно оглядела белый плоский квадрат и сложила его обратно в карман штанов.

– Тебе не обязательно складывать его в карман, у тебя есть что-то вроде внутреннего кармана. Ведь именно так ты достала самокрутку, нет?

– Хмм… – задумалась Марта, – а как это сделать?

– У меня не спрашивай, я понятия не имею.

Марта вспомнила о своих клинках и достала из кармана преобразователь. Она посмотрела на него и представила, что он пропадает также как клинки. Преобразователь сразу же исчез.

– Ого! Удобно. А у тебя такого нет? – она указала на его сумку.

Илья повернулся к ней и осуждающе поморщился. Марта смутилась, но не стала отворачиваться, она была несказанно рада тому, что рядом с ней сидел её самый близкий человек и хотела наглядеться на него вдоволь.

Илья сказал:

– После моей свадьбы, у тебя проявилась твоя сила. Она проявилась у одиннадцати людей по всей планете. Тогда ты исчезла, и я не видел тебя до самой своей смерти.

– Что? – радость Марты в миг превратилась в тревожную бурю. «До смерти»?