Собственно механизм деятельности благословляющих, равно как и проклятийников, был общеизвестен: самым слабым требовалось прикоснуться к объекту воздействия, насылая пожелание, более сильные могли «прислать» изъявление воли, имея объект в зоне видимости, но не более того! Тогда как объяснить то, что некто не просто обнаружил практически незаметную глазу биологическую диверсию, но и сумел переломить благословение сильнейшего иерарха церкви Светлейшего? Наиболее сообразительные припомнили ранее примененное колхидцами заклятье, превращающее любые взрывчатые вещества в пыль, и заволновались, поскольку наличие в арсенале противника таких неизвестных «дальнобойных» средств сводило на нет практически любые преимущества союзных войск.
И что, теперь выпущенный грибок Фузариума перекинется на урожай Габайона? Или, упаси Светлейший, разлетится дальше по континенту? И, самое главное: кто это учудил и как теперь с этим бороться? На что Верховный Наставник только сморщился, как от зубной боли и процедил единственное слово:
– Зеркальщик.
Зеркальщик! Тварь, о которой в народе ходили если не легенды, то как минимум опасливые слухи. Говорили, что он способен «отразить» в сторону автора и благословение, и проклятье, более того, шептались, что он способен вывернуть посыл наизнанку, превратив даже благое пожелание в свою противоположность. Церковники не любили их даже больше, чем проклятийников, потому что, во-первых, эта разновидность одаренных никакими известными методами не определялись, а, во-вторых, извращала саму суть их учения, будучи способной переиначить любое их благое пожелание в проклятье. Причем, сила отраженного воздействия напрямую зависела только от силы благословляющего, вложенной в посыл.
И только тогда члены объединенного Генштаба поняли, почему Рокур тин Веронье ничего не предпринимал и предоставил им возможность довести ситуацию с нападением на Колхидию до абсурда. Не иначе как предвидя подобные действия и имея такой козырь в загашнике, он только и ждал действий союзников, чтоб выдать им симметричный ответ. Главное, его даже обвинить в агрессии не получиться, раз уж они сами начали био-атаку. Впору начинать радоваться, что они не рискнули запустить к нему чего-то более вирулентного, да еще «заточенного» против населения, а то лечи потом армии трех держав… в смысле то, что от них останется…
Ситуация стала патовой, потому что предпринять что-то против Колхидии при наличии не только проклятийников, но и зеркальщика, не представлялось возможным. Плюс во весь рост встала проблема искоренения фузариоза, «любезно» возвращенного противником на территорию Габайона, и стремительно расползавшегося по направлению к другим странам альянса. Поэтому, несмотря на все причитания церковников, правители союзных стран на срочно собранном совете предложили прекратить вооруженную экспансию, и вспомнить другие методы борьбы, а именно объявить Колхидии экономическую и политическую блокаду. Эмбарго со стороны остальных стран бунтовщикам как минимум не понравится. А как максимум сильно ухудшит условия проживающих. Так и до голодных бунтов недалеко, а там, глядишь, и недовольные нынешней властью голову поднимут… и задумаются о смене правящей семьи на более правильную… Может, проще подождать?
Долго подождать не получилось. Лазутчики Колхидии, имевшие в отличие от соперников возможность беспрепятственного прохода через проклятый «пояс», незаметно доставили прямиком на столы правителей других стран встречное предложение Рокура тин Веронье. Несмотря на то, что потентат выдержал в послании ровный и сдержанный тон, оно больше походило на ультиматум. Каковым, по сути, и было.
Потентат аккуратно сетовал на то, что, поддавшись на сторонние уговоры, правители ранее союзных стран постарались забыть о многовековых добрососедских отношениях и позволили себе вмешательство во внутренние дела Колхидии. Он выразил сочувствие пострадавшим в столкновении, но не мог не отметить, что его страна только защищалась в ответ на проявленную агрессию. Он также призывал прекратить бессмысленное уничтожение войск и мирного населения и наладить прерванные инцидентом дипломатические и торговые отношения в прежнем объеме, оговорившись, что в противном случае Колхидия оставляет за собой право вести хозяйство так, как будто за ее пределами одни враги. Нет, они не имеют планов на кого-то нападать. Но и учитывать чужие интересы они тоже не будут обязаны.
Например, начнут изгонять всякую бурунную саранчу и еще какого корагальского жука за пределы государства, и не станут заморачиваться тем вредом, который эти вредители соседям нанесут. Или выдворят в одночасье опасных водных хищников подальше от своей береговой линии – пусть себе размножаются и пируют на здоровье в чужой акватории. А то ведь можно и дождевые тучи для полива посевов призывать исключительно на свою территорию, наплевав, что остальная часть континента задыхается от засухи. В случае же, если ранее существовавшие договоренности будут восстановлены, Колхидия обязуется соблюдать интересы союзников и даже оказывать им своевременную помощь согласно утвержденным международным стандартам. В заключение Рокур тин Веронье выражал надежду, что правители ранее союзных стран при принятии правильного решения будут руководствоваться исключительно практическими и разумными соображениями.
Если отбросить вежливую словесную шелуху, суть присланного документа сводилась к следующему: либо, вняв голосу разума, соперники устанавливают с Колхидией нормальные взаимовыгодные отношения, либо, пойдя на поводу у церковников, ставят себя в заведомо проигрышное положение, потому что отныне Рокур тин Веронье при проявлении иностранной агрессии не станет сдерживать ни своих проклятийников, ни зеркальщика.
Понятно, что мнения присутствующих на спешно собранном совете стран разделились. Подстрекаемые Верховным Наставником церкви Светлейшего, усмотревшим в меморандуме тин Веронье как прямое оскорбление чувств верующих, так и угрозу существования самой конфессии, воинственные Лагрос и Баренвальд настаивали на продолжении военных действий. Более осторожные нейтралы типа Йеллина, Тармеи и Тильции отмалчивались. А вот соседи Колхидии молчать не стали. И первым высказался представитель Габайона.
Шахванш ир Кайнар настоятельно посоветовал прислушаться к предложению потентата Колхидии. Раз уж не удалось тупо задавить соседей силой, придется договариваться. Тем более после той впечатляющей демонстрации, которую колхидские войска учинили в стычке на границе с его уже не существующим полком. Как ни прискорбно признавать, на данный момент он не видит способа реального противостояния им. Опять же, восстановление торговых контактов отодвинет угрозу голода, нависшую над его страной после «возврата» фузариоза. Так что он где-то понимает желание Лагроса и Баренвальда померяться силами с противником… причем, что характерно, на чужой территории, но в лице представителя своей страны выступает за начало мирных переговоров.
Представитель Корнуэлля горячо поддержал соседа. И все присутствующие прекрасно понимали почему, корнуэлльская береговая линия была пусть не слишком протяженной, но очень важной в стратегическом и экономическом отношении: из-за рельефа местности и отсутствия нормальны пахотных земель морская рыба составляла едва ли не половину рациона населения этой гористой страны. И если колхидцы отгонят как пригрозили в их часть акватории Альборанского моря пятнистых акул или змеевидных хвостобоев, об этом пищевом ресурсе можно смело забыть, такие хищники мало того, что не боятся человека, так еще и за свою кормовую базу бьются жестко. Насмерть. И никакие благословения (тут Крослин дель Тарпальян метнул угрюмый взгляд на Предстоятеля церкви Светлейшего) почему-то бороться с этой напастью не помогают. Выбирая между голодом и переговорами, они предпочтут переговоры.
А посол Угрении и вообще не побоялся открытым текстом озвучить причину начавшегося противостояния с Колхидией, грамотно переведя стрелки на Верховного Наставника. И не постеснялся произнести вслух то, о чем задумывались все, но пока не рисковали высказаться.
