– Нет. Я уже давно никого не вижу. Мне кажется, что лечение помогает. Возможно, я скоро смогу отсюда выйти? – Риторический вопрос, потому что мы оба знали: я никогда отсюда не выйду.

Доктор прищурился, хотел вновь что-то спросить, но тут же сморщился и повел носом. – Чем это пахнет? – Стал тщательнее принюхиваться.

Я же закрыла рот рукой, чтобы не засмеяться. – С невинным видом Сэт цепляясь за рукав доктора выпрямился и заглядывая в лицо мужчине дыхнул на него. Надо отдать мужчине должное, он по-деловому откашлялся, и вернулся к доброжелательному спокойствию. – Скажу санитарке, что бы лучше прибиралась, мне кажется, здесь где-то сдохла крыса.

Ага, «крыса» мелкая, противная с волосатой жопой, что маячит перед твоим лицом.

Сэту забава нравилась, он начал прыгать на коленях мужчины, а после со всей дури ткнул кривым узловатым пальцем тому в нос.

Доктор Рэй болезненно вскрикнул и подскочил. Дернул головой пару раз и уставился на меня так, словно это я приносила ему страдания. Конечно, я не должна была смеяться, но не сдержалась. Доктор нахмурился, кое-как взял себя в руки и вновь уселся на стул. Потянулся к моей папке с рисунками. Я было дёрнулась, чтобы отнять, но он кинул предупреждающий взгляд. Пролистал те, что уже видел не раз, и уставился на новый.

– Дракон? Лизи, ты стала рисовать драконов?

Я пожала плечами. Не знаю почему, но в последнее время мне захотелось рисовать ящеров. Художник из меня паршивый. Но суть передала хорошо. Массивное тело, шипы на коже и морде, пламя изо рта и глаза…

Доктор нахмурился – почему именно эти глаза ты нарисовала? – Он достал один из старых рисунков, на которых я рисовала множество одинаковых глаз и сравнил с драконьими. – Разве могут быть у дракона человеческие глаза?!

Я вновь пожала плечами. Глаза, что тонкой нитью привязывали меня к прошлому. Глаза, что приходят во сне все чаще. Вот только выберусь отсюда и вернётся память…

Доктора моё молчание не удовлетворило, он спрятал рисунок с драконом обратно, поцокал языком, делая новые пометки в записях, хотел начать опрос по любимому списку, но внезапно побледнел, потянул за ворот душащей его рубашки, а потом резко схватился за голову.

Я вздрогнула и отступила.

Сэт нашел новую забаву. Забрался на плечи мужчины, уселся, свесив худенькие ножки и начал душить мужчину. С извращенным удовольствием он сжимал малюсенькие пальцы на широкой шее все сильнее и сильнее.

– Сэт, немедленно прекрати! – Схватила подушку и кинула в него, но попала в лицо доктора.

Мужчина вскочил на ноги!

–Лизи, прекрати! Что происходит?!

Хоть фейри и исчез, показав на прощание язык, мужчина продолжал расслаблять галстук и негодовать. Даже покраснел.

– …Я думал, мы на стадии ремиссии, Лизи, что галлюцинации тебя отпустили. Что ты можешь контролировать свою агрессию. Но кажется, я поспешил с выводами!

– Что? Нет! Доктор Рей, простите, мне действительно лучше, я просто пошутила. Никого я не вижу, и агрессии у меня нет. – Я вцепилась в руку доктора, пытаясь его остановить. Но в комнату влетел охранник, вытащил прут с электрическими контактом на конце и ткнул меня в бок.

– А ну отойди от доктора буйная!

Я вскрикнула и согнулась пополам, примиряясь с жалящей болью, – Пожалуйста, доктор Рей, давайте продолжим. Я правда хорошо себя чувствую и мне не нужна новая терапия. Я буду хорошо себя вести.

Мужчина у дверей обернулся окинул недобрым взглядом. – Прости Лизи, но мы начнём всё сначала. А пока… Генри, усмири малышку.

– Лора, Лора вставай.

– Пошел к черту, Сэт, – я отпихнула назойливого фейри, и тяжело сглотнула. Судороги не отпускали. Охранник, как сорвавшаяся с цепи собака, жалил и жалил своим оружием, заставляя меня слезно просить прощения и умолять остановиться. Кажется, в какой-то момент я потеряла голос, и даже сознание, но ток, проходящий через тело, было не остановить. С извращенным удовольствием этот ублюдок продолжал меня пытать. После он так и оставил меня валяться на полу, пнув на прощанье тяжелым ботинком.

– Лора, ну прости меня, хочешь я отомщу охраннику? Он сломает себе руку или ногу, а может быть все вместе.

– Нет! – Прошептала я, пересохшими губами. Приподнялась на локтях давая себе минутку. Потом стала медленно собирать истоптанные и изорванные рисунки, разбросанные по полу. Тщательно, словно это помогало собраться с мыслями и не упасть в пропасть, в которую меня затягивало. Если вновь затянет воронка, во второй раз не справлюсь, и, возможно, это станет моим концом. Но нет. Не на того напали. Слизнув с искусанных губ кровь, я поднялась на ноги. Задержала взгляд на мятом листке поверх стопки, с которого на меня смотрела и, кажется, ухмылялась драконья рожа.

– Ну, говори, что тебе нужно, крови?

Фейри виновато опустил взгляд в пол и болезненно осунулся:

– Я сделал всё, о чем ты меня просила.

– Просила?

– Ну, договорился с друзьями о помощи.

– Помощи?

– Лора, зачем ты повторяешь слова, тебе повредили голову? – раскаяние Сэта как рукой сняло, он вновь стал язвой с противным характером. Забрался на подоконник, закинул ногу на ногу и выставил на мое обозрение чахлую голую жопу и крохотные гениталии.

– Ты уверен?

– Конечно, я уверен, это же мои друзья.

Я уселась на кровать, подозрительно щурясь. Маленькая надежда разгоралась быстро, но мне не хотелось превращать её в пламя, чтобы не было очередного разочарования.

– Чем они могут помочь? Какова плата?

– Плата не нужна, они возьмут всё, что им нужно, с охранников и санитаров.

– А что им нужно?

– Ай, ничего особенного, гнилые зубы, волосы, плоть…

– Они их убьют? – Ужаснулась я, сдерживая новую порцию дрожи.

– Нет, договор фейри нарушать не могут, они не возьмут больше, чем требуется для утоления голода, люди останутся в живых. Да и вообще, чего ты переживать начала? Они так с тобой обращались, что как минимум заслуживают гнить заживо.

–Нет, стой, я не согласна. Да, свобода заманчива, но не ценой страданий других…Сколько бы я ни проклинала персонал и доктора Рея, натравливать на них фейри я не желала.

Сэт спрыгнул с подоконника и на вялых крылышках поднял себя на кровать. – Я обещаю, что они сильно не пострадают. Не переживай, пострадает только их гордость, когда под утро они обнаружат на голове лысины и осознают, что к стоматологам им больше не нужно.

Я хмурилась, хоть фейри и не лгут, они изворотливо умеют подбирать слова. Но кажется, в этот раз Сэт был честен. Может совесть проснулась? Хотя я уже знала, что совесть и фейри понятия несовместимые. Фейри не обременены чувствами, как люди, и у них другие понятия о чести, долге и обещаниях. Весь их мир – это хитрость в угоду своим желаниям.

– Хорошо, когда?

–Сегодня.

–Так скоро?

–Ну, в другой день они очень заняты.

Очень сомнительная отговорка, зная по Сэту, что занятость фейри измеряется выгодой и настроением.

–Их много?

–Достаточно, чтобы ты смогла уйти. И вот, – Сэт разжал кулак и на его ладони появилась зеленый листик, спрячь куда-нибудь и тебя не тронут. Пикси не выносят аромата мяты.

***

Ужин проходил в тягостном ожидании, ела быстро и сосредоточенно. Выискивая взглядом того, кто мне нужен. С облегчением выдохнула, когда увидела, что сегодня смена Томми. А это значило, что всё могло получиться.

Поборов внутреннее отвращение, я украдкой огляделась, чтобы поблизости не оказалось других санитаров и просто любопытствующих, и направилась к мужчине. Молодой, лет двадцати пяти, качок, как все санитары, но в отличие от других, помешанный на своей внешности и члене. Будь его воля, трахал бы всё, что шевелится. Никогда не думала, что эта его черта особенно будет мне на руку.

–Привет.

Мужчина хмыкнул и уставился вопрошающим взглядом водянистых глаз. В которых блеска безумия было куда больше, чем у половины пациентов клиники.