Попыталась разузнать, как мы тут оказались и что вообще здесь происходит. Но девушки только сильнее зарыдали. А пятилетний мальчик сумел сквозь слёзы, трясущимися губами рассказал, что нас везут на рынок рабов, чтобы продать кому-то из влиятельных семей. Вот те на… Я стала рабыней?

Получается, что та женщина продала меня этим уродам?

–– Тварь! – не выдержав, ругнулась в слух.

Душу просто переполняет ярость. Хочется вернуться туда и лично врезать этой дуре, которая вот так решила судьбу незнакомого человека. Но я прекрасно понимаю, что не смогу сейчас сбежать из этой железной клетки и придётся ждать, когда нас привезут в конечное место. И потом уже бежать куда глаза глядят, чтобы меня не догнали.

Спустя несколько часов задумалась: а что, если я не смогу сбежать с рынка? Меня поймают, изобьют до полусмерти и кому-то отдадут в рабство? Такая перспектива только сильнее пугает. Попыталась успокоиться и придумать план побега. Почему я раньше не додумалась купить хотя бы нож? Возможно, тогда бы смогла защитить себя, а не терпеть всё это унижение. Из одного рабства в другое… Почему моя судьба решила послать мне настолько жестокие испытания?

Ближе к вечеру нас привезли к порту и по одному выводили из клетки, попутно надевая на шею ошейник и на руки железные цепи. Мне пришлось выйти самой последней, и первая попытка сбежать увенчалась полным крахом. Меня быстро схватили за руку и больно придавили к земле, прижимая коленями мою спину.

– Сукин сын, думаешь, сможешь сбежать от нас? – мужчина мерзко рассмеялся. – Ты принадлежишь нам! Пока тебя не купит другой владелец.

Надели тяжёлую цепь на шею и привязали, как скотину, к высокому столбу. От страха сердце больно колотится в груди и всё дрожит тело, словно меня окунули в ледяную прорубь. Я оглянулась и увидела сотни людей с такими же ошейниками. Начиная от годовалых детей и заканчивая дряхлыми стариками. Позади себя услышала женские крики и обернулась. Но лучше бы я этого не делала…

Мужчины поймали одну из тех девушек, что ехала со мной, и начали насиловать ее прямо перед всеми. Девушка кричала и просила о помощи истошным голосом, заливаясь слезами. Но никто даже не посмел подойти к этим мужикам, остановить их, и защитить жертву. А мне стало до того мерзко и страшно, что перед глазами всё поплыло, а к горлу подкатил горький ком. Ещё чуть-чуть и меня вырвет. Отвернулась и крепко закрыла руками уши, чтобы не слышать её страшных воплей.

Как же хорошо, что никто не понял, что я девушка! Иначе бы меня ждала такая же страшная участь.

***

Прошла уже неделя с тех пор, как меня поймали и не своей воле сделали рабыней. За эти дни я столько ужасного узрела, что с трудом сдерживаю слёзы от ненависти к этим подонкам. До сих пор кажется, что всё это всего лишь мой страшный кошмар. Но со временем поняла: это не сон, а реальность.

Девушек каждый день насиловали. Беременные женщины рожали прямо на пристани и бросали младенцев в холодное море. Мужчин, детей и стариков за непослушание избивали плетью или раскаленной кочергой. Каждый день… каждый час со всех сторон слышались крики и стоны. А я каждую секунду боялась, что меня раскроют и, так же как остальных девушек, жёстко изнасилуют у всех на виду.

За неделю нам дали всего лишь одну кружку воды и малюсенький кусочек хлеба с плесенью. Мои глаза чуть на лоб не полезли, когда я увидела, что все вокруг со зверским аппетитом едят эту гадость. А меня даже от его запаха воротило! И как это есть вообще?!

В итоге свой хлеб я отдала рядом сидящему ребёнку. Мальчик чуть ли не зубами выхватил у меня этот кусок и отбежал на метр, чтобы я не успела забрать его долгожданную еду. Он дрожал и еле-еле стоял на худеньких ножках. В глазах стояли слёзы, страх и тусклый огонёк надежды, что скоро его заберут из этого ужасного места. Я отвернулась, чтобы мальчик не увидел моих слёз. Бедные дети. Им отсюда живыми не выбраться…

Ближе к обеду, всех нас заставляли вставать в шеренгу, потому что приходили важные особы, покупатели, которые выбирали себе новых рабов. Здесь были как и сэры, так и влиятельные женщины. Они высокомерно смотрели на нас, показывая своё превосходство. Закрывали носы белоснежным платками и всем своим видом показывали, как им противно здесь находиться.

За неделю забрали около сотни людей. Девушек в бордели, а парней на шахты или поля. Перед глазами до сих пор стоят их испуганные лица, а в ушах – отчаянные крики о помощи. Матери отбивались как могли, чтобы защитить своих чад, но всё было бессмысленно. Их всех до смерти избивали и кидали в клетки, а потом увозили. Куда? Никто так и не узнал.

И я заметила, что каждый раз, после очередной такой продажи, люди замолкали, их голоса становились всё тише и тише. Все боялись, что следующей жертвой могут стать они. Я тоже этого боюсь, поэтому молчу. И стараюсь не привлекать к себе внимания. А внутри теплится надежда, что этот ад скоро закончится.

Через некоторое время

– Собери всех парней от двенадцати до двадцати пяти лет, – я проснулась от тяжёлого мужского голоса прямо над головой.

С каждым днём от голода сил становилось всё меньше, поэтому даже встать с земли было настоящим испытанием. Приоткрыла глаза и увидела в метре от себя богато одетого высокого мужчину. Сейчас же только рассвет показал себя, что он здесь делает? Всё это время, покупатели приходили только днём или вечером.

– Их тут почти полсотни! – зевая, ответил им хозяин этого рынка. – Зачем вам столько?

– А тебе какая разница? – мужчина злобно сверкнул на него глазами и недовольно фыркнул. – Твоя задача тебе не ясна? Тогда пойду на другой рынок.

– Нет-нет-нет! – сразу же встрепенулся этот ублюдок, схватил мою цепь и резко поднял меня на ноги. – Я сейчас всех соберу. Как вам этот юнец?

– Мне без разницы, как он выглядит, – даже не посмотрев в мою сторону, ответил мужчина и закурил сигару. – Просто-напросто собери всех перед выходом.

Меня потащили к выходу, где стояло несколько повозок.

– Держи этого, – отдав цепь другому мужику, грубым голосом сказал мерзкий ублюдок, – а я пойду соберу остальных.

Второй придурок странно посмотрел на меня, а потом провёл рукой по моей спине, а затем ещё ниже. Что он собирается делать? Я быстро увернулась от его наглого поцелуя и упала на колени. У меня нет сил, чтобы даже оттолкнуть его. Перед глазами всё плывёт, а тело дрожит от отвращения. Мужчина начал лапать меня по всему телу, а после приступил стягивать одежду. Ну вот и всё, сейчас все узнают, что я девушка и меня изнасилуют?

Закрыла глаза и уже мысленно попрощалась со своей жизнью. Как вдруг услышала громкий треск, а потом безобразную ругань.

– Как ты смеешь прикасаться к моему товару? – рассерженным голосом спросил тот самый покупатель. – Жизнь вообще ничему не научила?

– Да я всего лишь хотел убедиться, что в его одеждах ничего запрещенного нет!

Заикаясь, этот ублюдок придумал такое жалкое оправдание. За что получил ещё один удар тростью по своему горбу. Мужчина одним рывком поднял меня и передал своим людям, которые отвели меня в повозку и помогли забраться в неё. А я села в самый дальний угол и тяжело задышала, чуть ли не задыхаясь. Тело до сих пор дрожит от того страха, что я испытала всего лишь несколько минут назад! Сердце стучит настолько громко, что ничего кроме ничего не слышу.

Не знаю, сколько времени прошло, но как только я успела застегнуть все пуговицы на рубашке, в повозку начали заходить остальные парни. Молча садились и опускали голову. Как будто собирались на казнь. Да и зная, что творится на это рынке, то большинству, кажется, уже всё равно, куда ехать, лишь бы просто покинуть эту ужасную пристань.

И я была с ними согласна. Лучше пойду работать в шахту, чем проведу еще один день в этом мерзком и опасном месте.

– Здесь двадцать, – в повозку заглянул один из людей нашего покупателя и обвёл всех нас холодным взглядом. – Можно ещё троих сюда усадить.