… Да, глупо это всё было. Глупо. И вместе с тем, разве неправильно?

Вопрос об этом возник в голове старого графа, и, разумеется, пришедший ответ заставил его криво усмехнуться. Лорд Грумберг знал, что если сумеет вернуться живым в Казорд‑Бар, то после не раз и не два придёт к совершенно другому выводу. Но сейчас поступить так, как поступил он, казалось ему в разы вернее. А потому королевский советник откинул новую волну нежити назад, а затем, упав на колени, вдруг зарыл пальцы в слежавшийся снег. Ему было нужно дотронуться до земли, и продрогшие подушечки пальцев сумели коснуться промозглой почвы. Магия огня помогла ему в этом. А там он призвал к себе все доступные для себя стихии, сплёл их воедино и принялся творить чары, от которых даже земля сотряслась.

- Что за… - хотел было в испуге выкрикнуть кто-то из солдат, но замолк на полуслове и ошарашенно захлопал ресницами. Все порталы вокруг вдруг вспыхнули ярким пламенем необычного сине-зелёного цвета. Огонь от них, казалось, поднялся до самих небес. Во всяком случае, резко стало намного светлее нежели ясным летним днём. А затем раздался грохот. Это порталы лопались, разбрасывали вокруг себя сгустки кипящей и вязкой, как смола, массы. Нежить, на которую эта дрянь попала, начала гореть так исправно, как будто кто-то поднёс горящую спичку к тюку хлопка. Загорелся и частокол, и крыша избы телепата. Правда, и сам Герман Грумберг обмяк. Он сумел сесть на колени, но не встать. Даже в такой позе его пошатывало.

- Уводи людей отсюда, - с трудом ворочая языком, посмотрел лорд Грумберг на командора. – Дорога теперь относительно свободна, справитесь.

Слова графа Мейнецкого не содержали указания на то, чтобы его самого спасал кто‑либо, но по вполне понятным причинам командор ближайших к нему солдат определил королевского советника на себе тащить. Они слаженно подхватили его под руки и хотели было увести вслед за командором, но граф не настолько ослаб, чтобы не воспротивиться.

- Пошли вон, - с угрозой проговорил он, и глаза его гневно сверкнули.

- Да как же это? – растерялись солдаты.

- Вон пошли! – громко повторил граф. - А у меня к этой бестии ещё претензии есть. Слышишь ты? – вдруг грозно прикрикнул он в сторону мордента. – Ты, мордент, ещё пожалеешь, что на верлонский сектор свою пасть раззявил!

Лорд Мейнецкий погрозил морденту кулаком, а после ударил ладонью по рукам солдат, чтобы те отошли от него. Солдаты опасливо попятились. Они то и дело косились на покрасневшего от ярости командора, и не знали как им лучше поступить. Командор, не иначе, тоже растерялся. Однако, следующий миг расставил всё по своим местам. Это был тот самый миг, когда Мила не выдержала мощи творимых ею чар и упала на землю.

Глава 16. Если совершение чуда законодательно не закреплено, оно имеет все шансы рассматриваться как преступление

Оба мага (из тех, кто хоть как-то мог противостоять морденту) оказались выведены из строя. Мила Свон валялась на земле и едва шевелилась. Лорд Грумберг, пусть и стоял на своих двоих, но его так шатало, что вряд ли бы он смог создать какие-либо дельные чары. Даже владей он магией воды, истончающийся ледяной щит у него не получилось бы укрепить. И мордент как будто почувствовал это. Он снова встал на дыбы, грозно зарычал десятками пастей. Причём этот звук был столь мерзок, что люди даже зажали ладонями уши.

- Эй, ты как? Как? – вдруг ощутила Мила, как кто-то теребит её за плечо.

Этим кем-то оказался Джон Воробушек. Перепуганный мальчик не рванул со всех ног в избу, как сделали некоторые из солдат, он остался рядом.

- Встать сможешь? Надо уходить отсюда.

Если бы у Милы имелись силы на улыбку, она бы уже улыбнулась. А, быть может, даже рассмеялась бы в голос. Молодая женщина прекрасно понимала насколько ослаб её щит. Следующую атаку мордента он бы не выдержал, а потому какой смысл бежать? Нежить была ловчее, быстрее. Мила прекрасно понимала сколь бессмысленна надежда, но… судьба всегда любила преподносить сюрпризы. Всего один миг, один удар сердца, и отчаяние вдруг сменилось глубоким удивлением. Щит Милы забурлил от вливаемой в него силы. Кто-то с лёгкостью проник в её чары, перехватил над ними контроль и теперь брал на себя нити управления заклинанием.

«Кто же это?» - была поражена Мила. При этом она мысленно представила себе прекрасную картину, будто Лютье Морриэнтэ вдруг почувствовал, как здесь, на Стене Мрака, ей нужна его помощь. Молодая женщина так и видела, что перед ней вот-вот предстанет его силуэт, что она вновь увидит, как он грациозно вскидывает головой и его золотые волосы колышутся, подобно полю зрелой пшеницы. Но нет, не эльфийский маг явился на помощь, и об этом Миле стало понятно благодаря чьему-то довольному возгласу.

- Смотрите-ка, Иштван. Старик-то наш живой, ха-ха!

Радость и гнев забурлили в душе Милы. Подмога была как нельзя кстати, но и простить своего так называемого «наставника» молодая женщина покамест не сумела. Поэтому мысленно она произнесла несколько крепких ругательств, а никак не слова благодарности.

- Ха, да откуда ж ты взялся, старый пень?

- Откуда-откуда, - донёсся до Милы знакомый ворчливый голос. – Я, мать вашу, за стеной всё сидел, ждал когда меня схарчит кто-нибудь. Заколебался, сил нет, здесь службу нести, но шиш! Сдохнешь тут, коли помирать всерьёз вознамерился. Что это за беспредел с порывом произошёл?

Судя по голосу, Иштан отнюдь не бахвалился, а действительно злился. И поэтому невольно Мила старику посочувствовала. Прослужи она на Стене Мрака тридцать с лишним лет, встреть она здесь свою старость, так тоже бы о чём-то подобном думать начала. Однако, на сочувствие никто не расщедрился. Кто-то нервно хохотнул. Кто-то презрительно фыркнул. Ну, а кто-то рассудил логически.

- Ах, сдохнуть тебе, ублюдку, приспичило, значит? – донёсся до Милы зловещий голос командора. – Так давай, подыхай. Задержи, сука, эту херотень к едрене фене, покуда мы ноги делаем. Справишься?

- А то ж, - уверил начальство маг. – Я, конечно, думал, что больше энту зверюгу никогда не увижу. Помнится, славно мы её на пятый год моей службы здесь в землю вморозили и проклятьями, словно невесту цветами, осыпали…

Тут Иштван замолк, так как мордент прекратил прежние вялые атаки (о да, по сравнению с начавшимися, они стали казаться вялыми), и, снова громко заревев, принялся напирать на ледяной щит. Даже Мила в своём никудышном состоянии и то от испуга сумела на пару метров отползти назад. Что уж говорить о прочих? Если бы Дэвид Грин своевременно не гаркнул, что надо Намира из избы вынести, то все бы уже бежали сломя голову. А так, так оно всё иначе вышло. И Мила даже порой криво улыбалась от того, что по итогу это не она мальчика к ритуальному телепортационному кругу ведёт, а он помогает какому-то мужику её на себе волочить.

***

Несмотря на то, что он был умыт, переодет в чистое и расчёсан, Герман Грумберг понимал, что вид у него всё равно какой-то взъерошенный. И, пожалуй, причиной тому была его оживлённая мимика. Там, на Стене Мрака, с него сошла привычная бесстрастная маска и отчего-то она никак не хотела возвращаться на место.

- Вы сообщите мне истинную подоплёку произошедшей трагедии?

- Эм-м, - нисколько не улыбаясь, протянул архимаг. - Она не столь далека от того предположения, что вы сообщили при обращении в Ковен.

- В таком случае, я вынужден настаивать. Мне нужно доподлинно знать, кто желал поставить под угрозу репутацию Верлонии. Кто этот человек?

- Поверьте, у вас нет необходимости это знать.

- Что? – грозно нахмурил брови Герман Грумберг. – Ваше магическое величие, в таком случае я вынужден напомнить – Ковен взял на себя обязательство заниматься вопросами магии, столь яркое вмешательство в вопросы политики для вас недопустимо.

- Ну да, ну да, - возникла едкая улыбка на лице архимага. – Вот только когда речь заходит о необходимости помочь Верлонии, то из ваших уст сыплются совсем другие слова. Вы говорите про благо для всего мира и прочее, прочее.