- Здравы будьте, дядька Виктор, - бодро поприветствовал он мужчину преклонных лет.

Мистера Виктора Майера Саймон неплохо так знал. Тот был торговым партнёром отца и уважаемым в Форкресте человеком. Юриспруденция, правда, являлась для него больше хобби, но все дела, за которые брался Виктор Майер, отчего-то всегда разрешались наилучшим образом, а потому неудивительно, что семейство Сильверов частенько прибегало к его услугам.

- Проходи, твой брат уже здесь, - сухо сказал Виктор Майер, и улыбка мигом сошла с лица Саймона. Он сразу понял, что Виктор Майер недоволен. Собственно, а чему удивляться?

- Я не мог, дядька Виктор. Я не мог приехать раньше, ведь это ж я. Это ж из-за меня отец так… - дрожащим голосом признался Саймон, когда лакей взял его верхнюю одежду и понёс в гардеробную.

Взгляд Виктора Майера смягчился. Голос и вид раскаивающегося Саймона произвели на него благоприятное впечатление, а потому он мягко приподнял уголки губ и ободряюще сказал:

- Перед смертью твой отец нисколько ни в чём не винил тебя. Проходи.

Несмотря на то, что ему стало в разы легче, Саймон всё равно с трудом заставил себя войти в кабинет. Знакомая обстановка на этот раз угнетала, даже тиканье напольных часов резало слух. Сложно было смотреть и на сидящего в гостевом кресле брата.

- Приехал, - скривились его полные губы.

Несмотря на то, что братья были друг на друга очень похожи внешне, старший из них к своим сорока годам значительно раздался вширь. У него были полные щёки и плотное брюшко. Однако, слабостью его тело отнюдь не дышало. Мощные руки говорили о том, что при необходимости старший из Сильверов запросто на кулаках кого угодно побьёт.

- Саймон, возможно, господин Волдар тебе незнаком, - указал Виктор Майер на стоящего возле окна мужчину.

- Да, нас ещё не представляли друг другу.

- Что же, рад, что это сделаю я. Завещание должно быть вскрыто и зачитано при стороннем свидетеле, и мне показалось, что господин Волдар, как наш новый городской судья, идеален для такого момента. Благодарю вас, что согласились.

Господин Волдар легонько поклонился, после чего безо всякого интереса посмотрел на Саймона. Но Саймона это не задело. Ему этот человек тоже был безразличен, а потому он сделал ответный поклон чисто машинально, а там сел в свободное кресло и приготовился слушать.

- Итак, - произнёс Виктор Майер, когда открыл сейф и вытащил из него объёмный и большой конверт, - прежде всего я прошу господина Волдара и вас, Вильгельм и Саймон, убедиться в том, что печать вашего отца не была ранее вскрыта.

Пухлый конверт начал перемещаться из рук в руки. И если господин Волдар, как и брат Саймона Вильгельм, досконально изучили его, то Саймону хватило беглого осмотра. Он всё равно не особо верил в то, что ему достанется хоть что-то стоящее, да и не считал он себя в праве что-то требовать.

- Всё в порядке, - передал Саймон конверт обратно Виктору Майеру, и тот, довольно кивнув, взял нож для вскрытия писем и сделал надрез. Наружу показалась белая дорогая бумага, сплошь исписанная мелкими буквами, и стопка официальных бланков, подтверждающих право собственности.

«Вот и всё, что осталось от моего отца, - сжалось от боли сердце Саймона. – Живёшь‑живёшь, а потом… потом превращаешься в такую вот кучку пыли».

- Согласно завещанию, старшему из сыновей Вильгельму Сильверу достаётся столичный особняк по адресу, - начал зачитывать душеприказчик, и далее зачитываемый им перечень имущества вышел таким длинным, что Саймону даже зевнуть захотелось. Однако, он всем телом вздрогнул и часто заморгал, когда Виктор Майер сказал: - На этом всё.

- Как всё? – аж подался вперёд Вильгельм. – А самое главное где? Где четыре торговых судна, где портовый склад на пять тысяч квадратов вместе со всеми товарами, где право на владение торговым домом?

- Всё это, включая дом на Кобылецкой улице, ваш отец отписал своему младшему сыну.

- Мне? – прошептал донельзя удивлённый Саймон, и оттого не заметил, как господин Волдар посмотрел на него совсем другим взглядом – оценивающим и внимательным. Саймон стал ему теперь интересен.

- Да.

- И даже безо всяких условий для вступления в наследство?

- Вот для вступления в наследство безо всяких условий. Владейте и пользуйтесь, молодой человек.

- Что?! – тут же гневно воскликнул Вильгельм. Лицо его покраснело от злости, когда он встал со своего стула и навис над Виктором Майером. – Я не отдам этому ублюдку своё имущество!

- У вас нет выбора, - остался спокоен друг отца. – Я вам изъявил последнюю волю усопшего, а она гласит, что с момента оглашения завещания…

- Да не бывать этому! – ударил Вильгельм по столу кулаком так, что дерево затрещало. – Чтобы он моё добро по свету пустил?

Фраза, что ему завещанного нисколько не надо, враз застряла в горле Саймона, так как укор, что это он повинен в смерти отца, принять он бы смог. Стерпел бы и многое другое, но…

- Это отнюдь не твоё добро, Вильгельм.

- Да как ты смеешь, щенок?

- Смею! Всё, о чём ты говоришь, отец сам заработал. Ты, пока он совсем не ослаб, вообще не помогал ему. Это я был всё время рядом, а ты, едва в возраст вошёл, своё собственное дело начал и ни разу руки помощи не протянул. Что, думаешь не помню, про то, как сразу три наших торговых корабля забрали себе пираты? Отец ведь сперва не к друзьям, а к тебе обратился, а ты чем ему ответил? Чем? Думаешь забуду это когда-нибудь? Нет-нет, не забуду. А потому и противно мне от тебя. Пока не постарел отец, ты возле него так не суетился, подлюка!

- Потому что ум у меня есть, в отличии от тебя, дурака. Я деньги как накапливать знаю, а ты? Протирать штаны на скамье пошёл, ещё и бабу себе подыскал – потаскуху знатную. Что? Думаешь, как отец помер, так я бумаги его пылиться оставил? Всё прочитал. И вообще, это я со дня его смерти всем здесь распоряжался. Пока ты месяцами в своей академии в потолок плевал, я торговые дела вёл, и теперь, скажешь, что я нажитое тебе отдать должен? Шиш! Всё, чего тебе достаться должно, так это кусок земли для могилы.

Глядеть на огромную дулю перед своим носом, оказалось для Саймона делом невыносимым. Не так отцовское имущество ему было надобно (давно уж свыкся с мыслью, что не одарит его родитель ничем толковым), сколько не дать протоптаться по себе. Глубокая обида взыграла в нём.

- Прикажи бухгалтерские книги сюда принести, - твёрдо сказал он. – Сколько прибыли заработал, так вся твоя. Мне твоих поганых денег не надо.

- Ах, денег поганых! – вскрикнул Вильгельм и ни с того ни с сего ударил Саймона в челюсть.

Между братьями завязалась драка. Каждый лупил другого, попутно припоминая все грехи. Все детские обиды вспомнили, покуда господин Волдар испуганно к стене жался, а Виктор Майер пытался драчунов разнять. Наконец, после вылитого на них ведра ледяной воды, принесённого кем-то из слуг, братьев отпустило.

- Вот что, парни, - сердито сказал Виктор Майер и тяжело задышал от усталости. Он давно уже покинул возраст юности, чтобы с лёгкостью подобные передряги переносить. – Вы б тут не позорились по полной. Завещание я вам зачитал, а потому хватит. Отец вам волю свою изъявил, и ваше дело принять её с сыновьим смирением.

Вильгельм недовольно фыркнул и, рукой утерев текущую из носа кровь, вышел из кабинета. Дверь за ним громко хлопнула. Едва с петель не слетела.

- Господин Волдар, я бы хотел попросить вас об одолжении, - сразу обратился к судье Виктор Майер. – Можете своих людей как можно скорее имущество Саймона Сильвера поставить охранять? Чует моя душа, может наворотить старший наследник дел нехороших. Таких, что ох как ему потом аукнутся.

- Да, пожалуй, вы правы.

Господин Волдар поспешно вышел из кабинета. Ему явно хотелось уйти, и для него любой предлог был бы удобен. Вот отчего он так легко согласился. Во всяком случае, другой причины помогать ему, а не влиятельному купцу Вильгельму Сильверу, Саймон не видел.

«Или же на то есть причина? – внезапно пришло к нему озарение. – Виктор Майер тоже не последний человек в Верлонии, а он за меня, а не за брата моего заступился».