От дум его отвлек топот ног, раздающийся сзади. Резко обернувшись, он увидел бегущего Андросова.

– Все, вызвал СОГ с собакой! – тяжело дыша, выдохнул он. – Посмотрел, что там еще имеется в рюкзаке?

– Пока еще нет, – ответил оперативник, оправившись от первого испуга из-за внезапного появления напарника. – Дождемся группы, пусть собака обнюхает рюкзак и возьмет след, а потом только изучим его содержимое при экспертах.

Первым прибыл кинолог-старшина Фокин со своей немецкой овчаркой- кобелем по кличке Магнит. В министерстве было всего три собаки- ищейки, Магнит был одним из них и самым опытным, поэтому на все серьезные преступления брали только его. Почему пса так назвали, никто не знал, потому что Фокину он достался в полугодовалом возрасте от прежнего хозяина, внезапно умершего от болезни сердца. Магнит хорошо работал по следу и уверенно показывал направление, куда мог скрыться злоумышленник. Однажды летом его пустили по следу преступника, обчистившего сейф продмага в пригороде. Магнит смог обнаружить «медвежатника»* (взломщик сейфов) в трех километрах от места совершения преступления. Поэтому сыщики в глубине души лелеяли надежду, что собака приведет их к месту совершения преступления.

Дав понюхать рюкзак, старшина подвел собаку к голове в целлофановом мешке. Обнюхав жуткий объект, Магнит фыркнул и, жалобно скуля, стал тереть лапой нос.

– О, даже собака скорбит, – засмеялся Андросов. – Непривычно ему видеть голову отдельно от человека.

Кинолог, наклонившись, изучил целлофановый пакет и удрученно проговорил:

– Плохи дела, сыщики. Тут все посыпано молотым перцем.

– Ай, ай! – схватился за голову Кравцов. – Преступник знал, что могут применить собаку, поэтому все вокруг посыпал перцем!

– А в первом случае, когда нашли ногу – вызывали собаку? – спросил Андросов.

– Нет, не вызывали, – мотнул головой Фокин. – Сказали, что все вокруг было растоптано детьми.

– А где-же конкретно нашли ногу? – задался вопросом Андросов. – Эх, не догадались спросить!

– Почему же не спросили? – немного уязвленно ответил Кравцов. – Спросил, смотрел схему в деле: нога обнаружена чуть дальше, где выход из зоны отдыха.

Магнит, как и предполагалось, не смог взять след, и оперативники, проводив кинолога с собакой, дожидались прибытия следственно-оперативной группы.

Оставшись наедине с другом, Кравцов поинтересовался:

– Как ведут себя мама с дочерью?

– У них истерика, обе плачут. Я позвонил в дежурную часть, вызвал группу и, как мог успокоив их, побежал обратно.

– Конечно заплачешь от такой картины, – понимающе кивнул старший. – Для девочки это большой удар на всю жизнь. Не думал я, что голова как колобок выкатится наружу и, если сказать честно, я и сам испугался не на шутку.

– Да и я тоже, – признался Андросов. – Хотя и был уверен, что внутри рюкзака расчлененные части тела, но, когда увидел голову, дрожь меня пробрала не менее твоей.

Через полчаса ожидания прибыла группа, и следователь прокуратуры Журов – напарник Свиридова, достав бланк протокола осмотра места происшествия, указал судебному медику:

– Павел Евгеньевич, приступайте.

Эксперт, облачившись в перчатки, вывалил из целлофанового пакета голову и рутинно продиктовал для следователя:

– Перед нами голова человека, отчлененная в области шейных позвонков…

Судя по длинным волосам, это была женщина. Кожа на лице умерщвленной была почерневшей, это указывало на то, что убийство совершено минимум неделю назад и плоть успела подпортиться. Одутловатость лица не позволяла сразу определить черты лица, возраст и национальность женщины.

По всем признакам, известным только ему, судебный медик определил, что женщина молодого возраста, по проколам в ушах предположил, что при жизни она могла носить серьги. Закончив с головой, он объявил:

– А теперь посмотрим, что находится внутри рюкзака.

Когда он вывалил на землю две ступни и левую руку человека, Андросов поневоле воскликнул:

– Ба, осталось найти туловище и правые руку и ногу!

Осмотрев части тела, медик сообщил:

– Нижние конечности отчленены на уровне нижней трети голеней острым рубящим предметом, возможно, топором. Рука разрублена таким же образом на уровне плеча…

Завершив следственные действия, Журов обратился к Кравцову:

– Как съездили на охоту?

– Отлично, – ответил оперативник. – Аркадий Павлович для вас припас двух зайцев, завтра принесет на работу.

– Да, Аркадий завтра выходит на работу, – довольно улыбнулся следователь. – А я уезжаю отдыхать на свою родину в Смоленск.

– Счастливо отдохнуть! – пожелал опер следователю и спросил: – Это дело передадут, наверное, Аркадию?

– Да, ему, – ответил тот. – Прокурор уже распорядился об этом.

Когда группа с останками человека выехала с места происшествия, Кравцов обратился к Андросову:

– Саня, идем к Зиновьевой. Надо еще раз переговорить с ее дочерью.

На стук в дверь послышался взволнованный голос хозяйки:

– Кто там?

– Это мы, милиционеры, которые были у вас, – ответил Кравцов.

После недолгого молчания, женщина переспросила:

– Это точно вы?

– Да мы же! – нетерпеливо воскликнул Андросов. – Я еще звонил от вас и вызвал следственную группу.

– Ладно, сейчас открою, – вздохнули за дверью, и перед сыщиками предстала испуганная хозяйка с потрепанными волосами.

– Лидия Сергеевна, нам надо задать пару вопросов Вале, – сказал ей Андросов. – Позовите ее в прихожую, мы в квартиру заходить не будем.

Вскоре из спальной комнаты вышла девушка с покрасневшими от слез глазами и молча уставилась на оперативников.

Кравцов как можно мягче, чтобы окончательно не запугать свидетельницу, спросил:

– Валя, когда вы убегали от того мужчины, в каком месте заметили рюкзак? На этом же месте, где нашли сегодня рюкзак?

– Да, именно на этом месте, – судорожно выдохнула она. – Только он лежал в открытую, а сейчас под кустом.

– Значит, рюкзак кто-то передвинул? На сколько?

– Примерно на метр. Задвинули под куст.

– Рюкзак тот же?

– Похоже на то.

– Значит, он лежит там уже пять дней, и никто его не заметил?

– Возможно.

– Ты была после того случая в этом лесу?

– Нет, не была.

– А как ходишь в школу?

– По шоссе, обходя лес стороной.

– С подругами общалась, обсуждала этот случай?

– Только со Светой в школе.

– У кого-нибудь из подружек есть телефон?

– У Светы и есть.

– Позвони ей и предупреди, что мы скоро придем к ней.

По пути к очередной свидетельнице Кравцов поворчал:

– Алексей и Юрий сработали из рук вон плохо. Как они не обнаружили рюкзак? Почему они не провели обследование участка хотя бы в радиусе полусотни метров? При этом свидетельница Нестерова прямо говорит, что видела рюкзак, а они пропустили это мимо ушей. Погодите, я вам устрою выходные, ближе к ночи подниму по тревоге!

– Да ладно, Витя, бывают недопонимания между операми и свидетелями, – заступился за коллег Андросов. – С каждым может такое случиться.

Старший в ответ угрюмо промолчал.

Шустова Света на вопрос о том, сможет ли она опознать нападавшего, отрицательно помотала головой:

– Нет, лицо его было прикрыто воротником свитера и платком.

– Когда вы убегали от него, видела рюкзак? – спросил ее Кравцов.

– Да, был рюкзак возле забора, мы пробежали мимо.

– Опиши, какой он был.

– Старый, цвета хаки.

– Света, когда вы прибежали на конечную остановку автобуса пятнадцать, там находилась полная женщина, которая спрашивала, от кого вы убегаете. Кто она такая? Ты когда-нибудь раньше видела ее?

– Нет, ни разу не видела.

– Вы вместе с ней сели в автобус. Где она вышла, на какой остановке?

– Не знаю, на какой остановке… – призадумалась она и, вспомнив о чем-то, ответила: – В автобусе она разговаривала с одной тетенькой, которая знает Валю.