– Ей, Матюша, кто там так верещит? Мы в парке или в свинарнике? – Нина Петровна наклонилась вбок и пыталась рассмотреть причину долгой остановки.

На секунду злая женщина опустила свою трость и презрительно сузила глубоко посаженные глазёнки, облизнувшись.

– Вот те на! Петровна, ты, что ли?! Я твой голос никогда не забуду! Чайки и то приятнее орут, помнишь?

Пытаясь не попасться под горячую руку, Матвей мигом пересел вправо, чтобы открыть угол обзора своей не менее удивлённой боярыне.

– Задрипина, ты ещё живая? – рассмеялась Нина Петровна.

– Зарепина я! Я весь ваш гнилой цех переживу! Ты сама-то… Давно из своей халупы вышла? Мне Митька рассказывал, что тебя уж не слыхано, не видано. Я ещё обиделась, что ты меня на похороны не пригласила!

«И часто они шутят о своей смерти? Это нормально в их возрасте?», – эта мысль теперь не даст покоя его голове. Столкнувшись с внуком Зарепиной взглядами, Матвей надменно поднял голову, указывая, что его бабуля априори лучше. И откуда в нём появился этот дух соперничества?

– Да потому что твой бывший муженёк слепой и глухой! Как иначе объяснишь, что он тебя замуж позвал? Хотя мы с бригадой знали, что ты его приворожила! Ведьма!

– Ах, ты! Постыдись! Вон какого паразита воспитала! Он чуть меня не убил!

– И в чём же плохая новость? – не унималась давняя знакомая, продолжая тихо хохотать, – Это, светик, Любка Задрипина, из соседнего цеха на нашем БМЗ4. Я её парня-слесаря по молодости увела, вот она и ворчит на весь свет. Люб, а, ты уйди с дороги, мы на прогулке, а не в психушке, чтобы твои визги слушать.

– Сашка, Сашенька, – обратилась Любовь к внуку, дёргая за разноцветное худи с вырвиглазным принтом жёлтого цвета, – Вот, смотри, какие невежи пожаловали. Мотай на ус, как людям не повезло в жизни! Оборванец и вертихвостка, вот вам и встреча. Пойдём запишемся на соревнования, я тебе потом шоколадку куплю.

Ещё никогда в молодой и пока бесформенной груди обычного подростка не начинало так резво и героически биться сердце, требуя справедливого суда, любого шанса или возможности отыграться, заявить о себе и указать на место грубияна без насилия. Сегодня настал этот великий шанс… Упустить его – себя не уважать, свои принципы.

– Дамочка, а покажете нам, как правильно воспитывать надо? Я бросаю вам вызов. Мы против вас, вон там, на эстафете!

Нина Петровна присвистнула и похлопала в ладоши, искренне радуясь настрою своего мальчика, что умел поражать в самый непредсказуемый момент.

Поначалу удивлённый работник за чахлым пластиковым столиком возле фонтана предлагал обеим парам заняться вышивкой, как все остальные со своими бабушками. Но общество ещё не знало, как сильно между давними знакомыми вскипел воздух… Потушить буйный пожар можно было только самыми радикальными методами – демонстрацией навыков успешного управленца.

«Эстафета в мешках» – традиционный способ весёлых соревнований, переведённый на новый лад. Участвуют двое из семьи, один – бежит в мешке из-под картофеля, перепрыгивая и минуя различные препятствия… Но вслепую! Второй успешно им руководит из рупора со старта. Побеждает тот, кто пришёл на финиш первым.

«Идеально подходит нам», – Светлицкий надевал на себя старый, в местах порванный, мешок с надписями и нарисованными фломастерами рожицами. И пусть с прошлого забега на углу лавочки хмыкала девочка, до сих пор потирая ножку от ушиба – она и её отец по-разному воспринимали лево и право. Матвея не остановят чьи-то сопли и мычания. На кону…

Рядом показался платок и ехидная усмешка. Любовь Зарепина вооружилась рупором и звала всех на старт, чтобы самоутвердиться с помощью своего вмиг ещё более отупевшего внучка: Александр Зарепин возмущался грязи внутри мешка, неприятно морща нос.

Пять дорожек и четверо самоубийц – Светлицкий озорно осмотрел своих противников и дьявольски ухмыльнулся. От вожделения настоящей битвы сердце было готово выскочить из груди. Отлично! Так даже будет лучше… Оно то и займёт почётное первое место.

Нина Петровна поудобнее уселась в коляске, протёрла свои линзы и закляла их на встроенный фокус, чтобы лучше направлять своего товарища. Напоследок оба кивнули друг другу, организатор попросил всех участников приготовиться. Больше десятка человек окружили место забега и ставили свои ставки, радуясь, что за бесплатно посмотрят на страдания молодых. Бесплатно и вживую, всё как любит ненасытная публика!

– Эй, полуфабрикат ходячий, – обратился Матвей к соседу Александру, – Готовься глотать пыль.

– Ты мне? – опасливо завертелся Зарепин, поправляя с глаз опущенную пушистую чёлку, – Треш… Во что я ввязался? А этого как допустили?!

На третьей дорожке стоял мешок, а из него смотрела большая голова с глубоко-посаженными голубыми глазами. На мальчика надевали маску и желали удачи его старшие сёстры. Весьма симпатичные… Повезло же этому счастливчику. Если мешки Саши и Матвея были им до груди, то для незнакомого малыша это соревнование окажется гораздо сложнее. Набрали же примерно одну возрастную группу…

Маски надеты. Корпусы чуть пригнуты. Пошёл обратный отсчёт.

– Матюша! Проверка связи! – крикнула Нина Петровна, – Слушай только мой певчий голосок!

– Как бы нам тут всем не оглохнуть… Сашенька, милый, слушай бабушку!

Прозвучал свисток – участники помчались вперёд. Никакой эстетики, только настоящий дух борьбы порубленных мешковатых червячков, что отчаянно неслись к своему спасению. По бокам захлопали зрители, в бедные уши врезались крики и ор, диктовали, как и что нужно сделать, чтобы обогнуть препятствие. Каждый счёл своим долгом указать на притаившуюся кочку или поставленный конус, не заботясь о горлах людей, что надрывались из-за этой «помощи» ещё сильнее.

«Конусы, брёвна и яма. Я запомнил последовательность, сейчас быстро обойду и финиширую. Не зря развивал в себе визуальную память! – Светлицкий был так уверен в себе, что грубо отрицал помощь Нины Петровны, – Она еле видит, какой смысл? Я сам справлюсь».

Одна из основных проблем нового поколения – они не доверяют пожилым людям, порой осуждая их образ жизни и выработанное мышление. Логика проста: как дедушка или бабушка могут стать примером и опорой в мире, который во многом не понимали? Не знают современные тренды, технологии, подходы к чему-либо, даже модные явления и предметы. Но обиднее всего становится познавшим жизнь тогда, когда с ними обращаются как с детьми, возятся и словно впервые учат терпению и необоснованной приземлённости. Опуская глаза, они смиренно соглашаются… Неуверенные в себе, согласные с навешанным клеймом отсталых – несправедливая кара на пороге неизбежно конца.

– Вправо, светик, дай вправо! Ты бежишь прямиком к…

«Я знаю, куда бегу, господи! Не отвлекайте!».

Ах, как сильна жажда первой победы в жизни. Да, в незнакомом месте. Да, среди чужих сердцу людей и за смешные награды. Но где ещё открыться мальчишке, что с детства терпел унижения и оскорбления за то, что родился, виновный в страданиях своих отца и матери? Эта дорожка стала для него личной тропой к громкому возгласу: «Нет! Я не виновен в своём рождении и вашей неудачи! Смотрите, я всё могу!».

Добиться успеха в одиночку очень трудно – в конечном итоге общество тебя сжуёт и даже косточек не оставит. Массовый пир против названной индивидуальности. Матвей прыгал бешено, даже малость безумно, совсем потерял контроль, действуя по нарисованной в голове карте. Но принцы не могут всегда надеяться на воображение, завоёвывая новые территории – нужна тактика и военная сила. Пусть сейчас она и позади, прикованная.

Падение удивило тело и разум Светлицкого. Как же так? Почему победивший сам себя сейчас позорно заваливается подбородком, запутавшись в собственных ногах при врезании в стену из конусов? Где новая бравада об одиночном правлении?

«Одинокий король – мёртвый король», – последняя мысль перед ударом. Подбородок обожгло огнём, здравствуй, содранная кожа. По торопливым прыжкам рядом было понятно, что главный оппонент его обогнал. Матвей сжал губы и захотел сдаться. Как всегда и делал после первой неудачи…