– Мое имя Хан, – представился лучник и чуть наклонил голову в сторону своих спутников. – Это Вариан и Найт. Еще с нами приехали Иннае и Аури. Аури шаманка, как вы наверняка уже знаете.

– Да. И я хотел бы поблагодарить ее за помощь мальчику.

– Мы передадим, когда они оба вернутся.

– А куда же они направились? У нас тут не так много мест, на которые можно посмотреть.

«У вас тут ходят призраки средь бела дня, а ты говоришь, что посмотреть не на что», – подумал Найт.

Хан сказал:

– Аури решила, что стоит проверить в первую очередь ваше болото.

– Хм. Вы, наверное, еще не знаете, но все эти слухи о том, что оно – как же говорят? – ест людей... Это всего лишь выдумка.

– Нам сказали. Но выяснить наверняка, что там нет никакой опасности, не помешает. В трясине может прятаться тварь, а вы даже не подозреваете об этом.

– И то верно. Болото есть болото. Все равно место довольно опасное. Вы остановились у Йена?

– Да, ваш гончар любезно предоставил нам место в своей мастерской, накормил и напоил.

– Мне очень жаль, что вас негативно приняли в городе, – сказал Гарет, в доказательство своей искренности положив руку на грудь. – Вы сами вызвались помочь с нашей проблемой, это дорогого стоит. Поэтому я приглашаю вас переехать в мой дом. У меня две просторных гостевых комнаты, вы можете расположиться в них и жить столько, сколько нужно. Я обеспечу вас вкусной едой и всем необходимым. Пожалуйста, обращайтесь, если потребуются какие-то вещи, одежда или люди.

– Спасибо за приглашение, но нам надо дождаться товарищей и поговорить с Йеном.

– О, я понимаю, конечно!

– Вы сказали, что мы можем обращаться, если понадобится помощь людей? Разве местные согласятся?

– Обязательно согласятся! Я просто передам им, что вы пришли, чтобы решить нашу проблему. Из-за жизни в маленьком сообществе вдали от больших городов люди могут вести себя немного дико. Но все здесь уважают меня и прислушиваются к моим словам. Если я скажу им, они переменят свое мнение и обязательно помогут. Так что не переживайте об этом.

– Значит, вы тоже верите в оборотня?

Градоначальник пожал плечами и поставил вновь опустевшую чашку на блюдце:

– Я не верю во все эти мифы, проклятия и нечисть. Маги есть маги, шаманы есть шаманы. Их существование и способности не поддаются сомнению. Но если я чего-то не видел собственными глазами, то мне сложно в это поверить.

– Так все же верите или нет?

– Я видел пострадавших людей, видел, как горит дом старой женщины, видел ее ожоги и отрубленную руку мясника. Вы ведь и сами заметили, как покалечился Дан – провожавший вас мальчик. Его брат еще долго не сможет ходить. Кроме стариков и одиночек у нас живут дети. Мне становится тревожно, когда я думаю о том, что следующей с обрыва может упасть пятилетняя малышка. Оборотень это, злой дух или что-то еще, я надеюсь, вы сможете избавить наш город от этого.

– Мы приложим все силы. Долг шаманоов – помогать людям избавляться от темных тварей. И мы как друзья Аури не останемся в стороне.

Гарет с улыбкой кивнул, и мимические морщинки вокруг его глаз стали заметнее, придавая его лицу еще более мягкое и дружелюбное выражение. Обратив внимание на Вариана, который увлеченно пил чай и хрустел печеньем, он поинтересовался:

– Вы военные?

Вариан, рот которого был полон непрожеванного печенья, моргнул.

– В каком-то смысле, – ответил Хан.

Дальше он не стал объяснять, взяв, наконец, свою чашку с уже почти остывшим чаем и отпив всего один глоток.

Любой идиот мог догадаться, что раз эти люди не военные, но носят оружие и имеют в распоряжении достаточно денег и хороших лошадей, они, вероятно, наемники или бандиты. Однако последние вряд ли стали бы помогать горожанам изгонять нечисть, а наверняка ограбили бы их и сбежали. К наемникам, которые обычно устраивались на службу в охране у богачей, проводниками или вышибалами в тавернах и других подобных заведениях, северяне относились нормально. Поэтому, если эти люди не хотят рассказывать подробностей, то градоначальник не думал их расспрашивать. Уже хорошо, что не оказались бандитами.

– Гарет, могу я задать вам несколько вопросов? – Хан отставил чашку с блюдцем на стол.

– Конечно, спрашивайте.

– Как давно вы на должности главы города?

– Уже шесть лет. Раньше я работал помощником градоначальника в другом городе, а потом, когда в Тинном начались серьезные проблемы с оползнями, меня переназначили. Мы начали постепенно укреплять берег, но, как вы могли заметить, из-за нехватки финансирования и рабочих рук мост мы пока не починили. Этим летом к нам обещали отправить рабочих, чтобы помочь построить новый. Сюда редко кто-то приезжает из-за слухов и того, что делать в Тинном в принципе нечего, но я привязался людям и не могу бросить их, не попытавшись восстановить город.

Хан посмотрел на обкленные зелеными обоями стены, на которых над камином, у окна и над массивным комодом висели пейзажи с туманным лесом, туманными горами и натюрморт с полевыми цветами и яблоками. Но не было ни одного портрета, даже в маленькой рамке, не обнаружилось ни одной вещи, которая могла бы принадлежать женщине или ребенку.

– Вы живете один? – спросил Элияр.

– Да, – все время улыбающиеся глаза Гарета погрустнели, и он вздохнул. – Еще год назад у меня была жена. Мы познакомились здесь и всего через несколько месяцев поженились. Ах, моя дорогая... Она была замечательной женщиной, но, к сожалению, заболела и скончалась. Мне очень ее не хватает, а оставшиеся вещи напоминают о ней, поэтому я храню их в своей комнате и иногда достаю, чтобы повспоминать о нашей счастливой жизни вдвоем. Детей мы завести не успели, и от нее мне остались только воспоминания...

Хан сочувственно покивал головой:

– Соболезную вашей утрате. Я хорошо знаю, каково это – терять близких.

– О, Эпоха Бедствий унесла столько жизней. Большинство северян потеряли кого-то из-за этих постоянных войн. Я никогда не был близко к границе, но слышал, что самые масштабные события происходили десять лет назад в Шетере, три года назад в джейрийской военной академии, а еще совсем недавно у реки Анны. Бедные люди. Им стоило бы раньше перебраться подальше от границ, раз там так опасно. В какое страшное время мы живем!

Хан смотрел картину с цветами. Его мысли поплыли совсем не туда, и он позабыл, зачем вообще пришел и зачем разговаривал с этим человеком. Внезапно захотелось напугать его и посмотреть на реакцию, захотелось увидеть его глаза, когда он услышит подробности о тех событиях, о которых говорил с такой беспечностью.

– Говорят, – произнес Хан немного хрипло и выпил чая, чтобы смочить горло, – напавшие на джейрийскую академию крейнские маги захватили здание учебного корпуса и вывешали на стены обезглавленные трупы преподавателей. Они болтались на веревках два дня, пока студенты и подоспевшее подкрепление не отбили здание обратно.

Гарет и Вариан одновременно закашлялись, подавившись один чаем, а другой печеньем.

– Будьте осторожны, – сказал Хан, выдавив улыбку, но его глаза оставались мрачными.

Повернув голову, он поймал взгляд Найта. Глаза Покровителя и его побледневшее лицо выражали что-то похожее на сочувствие. Но Хан не нуждался ни в чьем сочувствии.

Он продолжил:

– А еще я слышал, что во время недавней битвы демоны отрывали конечности солдатам и бросали их трупы с высоты на головы других северян. Так что да, это и правда были «масштабные» сражения. Но что поделать, в Эпоху Бедствий люди, а особенно солдаты на границе, сталкиваются с этим почти каждый день.

Эти слова были еще и предупреждением для Найта.

«Вот, послушай, через что прошел я и люди рядом с тобой, – говорил взгляд Элияра. – Ты, который боится громовых стрел, не может нормально ездить на лошади и все еще пытается умничать, послушай, что ждет тебя впереди. Не страшно увидеть это? Не страшно идти за нами? Это не твое дело, не твоя война, а я не твой Посланник. Поэтому уж постарайся не лезть туда, куда не просят. Для тебя же будет лучше, если мы как можно скорее пойдем каждый своей дорогой: ты – на свою Черничную гору пить вино с селянами, а я с ребятами – на север, чтобы наконец-то остановить этот кошмар».