–-Спасибо. – Алекс сел на против и положил ногу на ногу. – Я очень рад слышать, что мы смогли удивить профессора. Впрочем, это было очень заметно, когда я сдавал свою работу. Думаю, учиться у него нам всем будет очень интересно. – Алекс выдержал небольшую паузу, и всё же решился спросить. – У вас что – то с голосом, да и вид уставший.

–-Во всём виновата жара, – вздохнула Виктория Андреевна. – Она изматывает меня. Годы Алекс всё же берут своё и сил становиться всё меньше. Как бы я этого не хотела, но видимо придётся свыкнуться с мыслью о неизбежном приближении старости.

–-Да, это, неизбежно. Человеческое тело слишком несовершенно и очень сложно устроено. К сожалению, никто не застрахован от ошибок, и наше тело не исключение из этого правила жизни. Отсюда и последствия, приводящие к вполне ожидаемому результату.

–-Ни сколько, не сомневаюсь в этом, но прошу тебя не развивать эту тему дальше. Мой возраст, это моё богатство. Хочется думать, что ты пришёл ко мне не просто поговорить о старости и тому подобных вещах, а хочешь попросить меня о чём – то очень важном для тебя.

–-Вы как всегда правы Виктория Андреевна. Дело в том, что мы хотим отметить своё поступление, и поэтому я прошу вас отпустить нас завтра на целый день в город. Мы будем очень признательны вам за это.

–-Инициатива, как я вижу, твоя. – Виктория Андреевна пристально посмотрела на Алекса из-под очков.

–-Можно, и, так сказать. Я лишь предложил, ухватив идею из воздуха, а Макс придал ей законченный вид, убедив Софи и Андрея. В общем, вы и так знаете, что было дальше.

–-Ох уж этот Макс! – Вздохнула хозяйка кабинета и покачала головой. – Примет любую сторону, лишь бы лишний раз улизнуть от сюда.

–-Да, это вы верно подметили, но я думаю, мы это вполне заслужили.

–-Абсолютно согласна с тобой. Ну хорошо, но мои условия неизменны и вам всем хорошо известны. Не будет лишним напомнить о том, чтобы к десяти часам вечера, вы все были в своих комнатах здоровые и невредимые. Пойми Алекс, я пока несу за вас полную ответственность, по крайней мере ещё полгода. Я очень надеюсь на твоё благоразумие.

–-Можете полностью на меня рассчитывать. Вы же знаете, я не подведу вас.

–-Алекс. Пока ты здесь, я вот что хотела тебе сказать. Мне вчера вечером звонил Сергей Евгеньевич Маркусов и интересовался дальнейшей твоей жизнью, которая наступит сразу после окончательного выхода из этих старых стен. Он предлагал ещё раз подумать тебе о твоём переезде к нему. Он был бы очень рад этому.

–-Моя позиция в этом вопросе остаётся по прежнему неизменной, – как можно мягче сказал Алекс, но Виктория Андреевна сумела расслышать еле заметные холодные нотки с признаками лёгкого раздражения. – Мы обсуждали этот вопрос некоторое время назад, и я тогда сказал своё твёрдое нет. Повторюсь, я не обязан никому объяснять причины своего решения и, тем более, кому – то, и что – то доказывать. Виктория Андреевна, прошу понять меня правильно, и не таить обиду.

–-Хорошо, я поняла и, мне не на что на тебя обижаться. Кстати, у меня к тебе будет небольшая просьба.

–-Я внимательно слушаю вас. – Алекс незаметно подавил сильный эмоциональный всплеск быстро надев маску радушия.

–-Будь с Максом по строже, я тебя очень прошу. Вы все большие молодцы, но только у него очень сложный и местами непредсказуемый характер, и только ты, как лидер, можешь его обуздать и успокоить.

–-Об этом даже не беспокойтесь. У меня уже давно выработался свой подход к каждому из них. Могу вас заверить в том, что он прекрасно работает.

Они тепло попрощались, и Алекс быстро ушёл, что – бы как можно быстрее сообщить друзьям радостную весть. А в это самое время, произошло одно очень странное и пока незаметное для всех событие, очень похожее на чудо. Алые розы, пышным цветом растущие на клумбе и благоухающие дивным ароматом, неожиданно покрылись инеем и красиво засверкали, словно их кто – то обсыпал алмазной пылью. Шипы немного удлинились и стали острее, а аромат более насыщенным и ярким. Земля в клумбе потемнела, став почти чёрной. Внешним видом, она теперь напоминала застывший вулканический пепел со смесью золы и неизвестной чёрной субстанции.

Виктория Андреевна, почувствовала лёгкий, как ей показалось, сладковатый запах, но не обратила на него особого внимания. Снова оставшись со своими мыслями наедине, она неспешно открыла сейф и достала оттуда толстую тетрадь. В ней были собраны записи личного характера, то есть все мысли и рассуждения, косвенно или прямо касающиеся не только её работы, но и быта. Одиночество, по большей части, претило ей, но сейчас, оно было ей просто необходимо. Открыв тетрадь, она на новом листе сделала следующую запись:

–-Меня вновь одолевают эти странные и чуждые моей душе чувства. Какова их природа и откуда они берутся, мне неизвестно, и это пугает больше всего. Я так устала от тщетных попыток разобраться в том, чему не могу до сих пор дать, хоть какое – ни будь разумное объяснение, что скоро, наверное, сойду с ума. Я уже уверилась в том, что с каждым прожитым днём во мне умирает маленькая часть души, так как понемногу теряется контроль над своим собственным Я. Из моей жизни выпадают целые блоки, словно их никогда и не было. Стены моего рабочего кабинета давят подобно гигантскому прессу, выжимая тем самым из меня каждый день понемногу жизненные силы. В последние месяцы, ко мне всё чаще стали приходить серые, и пугающие своей пустотой мысли, и от осознания своей беспомощности перед ними, меня бросает в дрожь, вплоть до холодной испарины. Бороться с нарастающей тревогой, дикой усталостью и нарастающей депрессией становиться всё труднее и труднее. Я стала всё чаще задумываться о том, что моя жизнь и есть огромный пазл, в котором множественные элементы, уложенные с самого моего рождения самой жизнью в правильном порядке, что – то либо хаотичным образом меняет местами, либо выбрасывает совсем, нарушая тем самым целостную картину моего бытия. Я пытаюсь сопротивляться этому нечто и пью антидепрессанты и успокоительные, но они не помогают от слова совсем, а длительные прогулки на свежем воздухе с друзьями, чтение книг и занятие йогой помогает лишь отчасти. Может быть пришло моё время уходить в мир иной? Может так о себе даёт знать смерть, записывая моё имя в свой чёрный список? Понимаю, что это звучит очень скверно и отвратительно, но видимо так устроен человек и наш мир.

Снова заходил Алекс, и опять не один. Этим я хочу сказать, что уже перестаю чему – либо удивляться в этом мире. Когда мы вдвоём о чём – ни будь разговариваем, я сразу начинаю чувствовать чьё – то негласное присутствие. Это проявляется на подсознательном уровне в виде приступов необъяснимого и неописуемого страха. Внешне, оно никак не проявляет себя, только если…простите, но сейчас писать об этом, я не готова, нет сил, как – ни будь сделаю это позже, наверное.

Я боюсь Алекса и как могу скрываю это от него. Но можно ли скрыть свой страх от человека, видящего тебя насквозь? Я так не думаю. Этот пронзительный взгляд больших синих глаз излучает нечто неестественное и настолько страшное, что об этом лучше смолчать. Можете считать меня сумасшедшей или проявлением работы моего подсознания, но я склонна думать следующее. Алекс скрывает нечто настолько чуждое человеческому сознанию и логике, что оно не может вмещаться в голове любого здравомыслящего человека. Например, он никогда не бывает в своей комнате один, и тому есть множество, правда косвенных и основанных на личном опыте и наблюдениях, подтверждений. Этот вечный полумрак в его комнате наводит меня на очень нехорошие мысли. Стул, всегда стоящий посередине комнаты, зачем он там? Видимо некое место силы, или у меня таким образом начинается паранойя? Шепчущие и плачущие голоса по ночам имеют явно, не человеческое происхождение. У меня нет, ни аудио, ни видео записей, которые могли бы чётко зафиксировать мои опасения. Все попытки сделать это, терпели полную неудачу, и я не знаю почему.

До выпуска осталось полгода, и я молю Бога, что – бы за это время не сойти с ума и полностью не лишится рассудка.