Если это так, ей нужно вернуть свои деньги.

— Вау, — шепчет Хадин рядом со мной. Он не сводит глаз с Вани, как будто она самое красивое создание, которое он когда-либо видел. Очевидно, он не разделяет моего мнения о ее авангардном стиле одежды.

Ваня скользит к нам по асфальту. Походка модели — та, за которую ей платят неприличные деньги, — намекается на то, как она двигает талией и ставит одну ногу прямо перед другой.

Она высокая, чувственная женщина с такими изгибами, что им позавидует даже опасный горный склон. Кремово-смуглый цвет лица, высокие скулы и чувственные губы дополняют образ супермодели больших размеров.

Приближаясь к нам, Ваня натягивает солнцезащитные очки поверх короткой стрижки, открывая карие глаза, оттененные синим, красным и зеленым. Почему-то на ней взрыв красок выглядит скорее изысканно, чем клоунски.

— Что за приветственная вечеринка? — Спрашивает Ваня, отступая назад и глядя на Хадин. — Я имею в виду, я знаю, почему Макс здесь. Просить еще об одной услуге.

— Я никогда не попрошайничаю, — усмехаюсь я.

Она закатывает глаза. — Ты тоже никогда не посвящаешь меня во все подробности.

— Ты же сама сказала, что не возражаешь поговорить с впечатлительными молодыми женщинами, жаждущими узнать о моде. — Я поднимаю руку, как бы говоря, что это не моя вина.

— Ты не говорил мне, что им по семь лет, Макс. — Она искоса смотрит на меня.

Я пожимаю плечами. — Если бы я это сделал, ты бы не сказала ”да".

— Подло. — Она грозит пальцем. — Ты извлекаешь из него слишком много уроков. — Она кивает на Хадин. — Я говорила тебе, что Хадин плохо влиял.

— Я не такой подлый. Я был искренним и громко говорил о своей любви к тебе.

Ваня фыркает. — Так вот почему ты растянулся на шестой странице с близнецами по обе стороны в пятницу вечером?

— Ты следишь за мной, Ванс? — Хадин ухмыляется. — Это нормально — признать, что ты ревнуешь.

Она сердито смотрит на него.

Я встаю между ними, прежде чем они успевают подраться. — Нам пора идти. Мы уже опаздываем.

— Лучше модно опаздывать. Поддерживает напряженность. — Ваня похлопывает меня по плечу.

Дело в том, что я ненавижу опаздывать. Особенно сегодня. Я снова увижу Дон, впервые за несколько недель. И я тоже впервые лично встречусь со своей племянницей.

Это чертовски важное дело.

Ваня направляется к ожидающей меня машине. — Что именно у нас на повестке дня? Ничего слишком долгого, правда? Я отложила встречу со своим агентом, так что у меня есть всего час в запасе.

— Часа более чем достаточно. Поверь мне.

Хадин открывает дверь Ване.

Она задирает нос, протискивается мимо него и открывает дверь с другой стороны.

Я почти смеюсь, когда вижу раздраженный взгляд Хадина. Как и Хиллса, он привык к тому, что женщины из кожи вон лезут ради него. Ваня терпит его присутствие только потому, что он мне близок, и она никогда не позволяет ему забыть об этом.

Как только мы садимся в машину, Джефферсон одаривает Ваню одурманенным взглядом.

Она улыбается ему. — Привет, Джефф.

— Мисс Ваня. — Кадык Джефферсона чуть не бьет по лицу и меня, и Хадина, когда он сглатывает. — Вау. Вы… вы еще красивее, чем когда я видел вас в последний раз.

— Как мило. — Она издает отработанный смешок.

Хадин пододвигается к краю своего сиденья и хватается за спинку кресла Джефферсона. — Привет, приятель. Почему бы тебе не следить за дорогой, пока не потерял ее из виду?

— Хадин, не запугивай моих людей.

— Я просто даю ему дружеский совет. — Хадин поправляет пиджак. Он приоделся ради Вани. Даже намазал волосы гелем.

Бедный парень.

Ваня его вообще не замечает.

Она разговаривает по телефону, строит планы со своей кулинарной командой. Ваня — единственная из моих знакомых, кто занят больше меня. Она совмещает карьеру супермодели на полную ставку и секретную, безумно успешную кулинарную книгу и империю общественного питания.

Когда она вешает трубку, отвечая на деловой звонок, она бросает на меня мрачный взгляд. — Тебе повезло, что одна из моих подруг-моделей только что попросила меня стать крестной матерью ее ребенка, иначе я бы отказала тебе так быстро, что у тебя разболелась бы голова.

— Какое отношение имеет работа крестной матерью к этому дню карьеры? — Спрашивает Хадин.

— Я плохо лажу с детьми. Мне нужна практика.

Я скрещиваю руки на груди. — Расслабься. Они будут впечатлены тем, что ты супермодель.

— А что, если один из них скажет что-нибудь невпопад? — Она поджимает губы. — Типа ‘ты не слишком большая, чтобы быть супермоделью?’ Тогда я оскорблю их в ответ. Назову их маленькими козявками или как-нибудь в этом роде. И тогда я стану плохой.

Хадин потирает подбородок. — Если они скажут что-нибудь оскорбительное, мы можем подать на них в суд.

Я смеюсь.

Ваня вскидывает бровь. — Ты шутишь, да?

— Родителям следовало лучше воспитывать их.

Ваня усмехается. — Вот почему мы не обращаемся к тебе за идеями.

— Эй, я отлично лажу с детьми. Это ты не ведаешь, что творишь. — Он качает головой. — Я не понимаю, почему ты согласилась быть чьей-то крестной, если ты даже детей терпеть не можешь.

— Я никогда не говорила, что не выношу детей. Я сказала, что не умею с ними обращаться.

Когда Ваня и Хадин начинают ссориться, я получаю новое сообщение.

ДОН: Ты уже здесь? Оно вот-вот начнутся. Бет начинает нервничать.

— Оо. — До меня доносится голос Вани. Она гораздо ближе, чем я ожидал, и я понимаю, что она заглядывает мне через плечо в телефон. Слишком поздно, я пытаюсь скрыть это от посторонних глаз, но она замечает меня и натянуто улыбается. — Макси влюблен.

— Сколько тебе? Десять? — Я хмурюсь.

— Вот почему она не может ладить с детьми. Потому что она одна из них, — указывает Хадин.

Ваня перегибается через меня, чтобы шлепнуть его.

— Эй, эй. — Я поднимаю руку, чтобы остановить ее. — Ребята, вы можете хоть раз вести себя по-взрослому?

Я понятия не имею, как мама терпела этих двоих. Они выматывают. И они чертовски навязчивы. Когда умерла мама, они ни на секунду не оставляли меня в покое, всегда заходили, чтобы до смерти меня разозлить. Всегда звонили. Всегда вытаскивали меня из дома, когда мне не хотелось переезжать.

Учитывая, что они и Хиллс изводили меня, неудивительно, что я побежал в Stinton Group, чтобы почувствовать себя чем-то большим, чем просто скорбящим сыном, потерявшим свой мир.

— Я следила за всеми тусовками Stinton Auto в прессе. Твоя женщина — огонь. — Ваня одобрительно кивает. — Сначала я подумала, что она подделка. Но чем больше я слушала ее, тем больше понимала, насколько она искренне любит чинить машины. Это так вдохновляет. Мне захотелось поменять колесо или что-то в этом роде.

— Как будто я когда-нибудь позволю этим красивым рукам прикоснуться к автомобильной шине, — бормочет Хадин.

Я бросаю на него свирепый взгляд. — Красивые руки постоянно меняют шины.

— Осторожнее, Хадин. — Ваня предупреждает. — Стинтон раздражен из-за этой женщины.

— Поверь мне. Я знаю. — Хадин закатывает глаза.

— Тебя теперь волнует ремонт автомобилей? — Я выгибаю бровь. Ваня даже не знает, как поменять лампочку. Однажды она позвала меня и Хадина к себе домой, чтобы помочь ей установить карнизы для штор. Женщина безнадежна.

Мне нравится видеть, как девушки побеждают. Особенно когда они аутсайдеры.

— Ну, она не моя женщина, так что можешь завязывать с этим. — Я хмурюсь. — И не говори ей ничего странного, когда мы туда приедем.

Хадин ухмыляется. — Он это серьезно. Я никогда не видел, чтобы он кого-то так защищал.

— Теперь я заинтригована еще больше. — Глаза Вани сверкают.

Я начинаю нервничать.

Возможно, это была плохая идея брать с собой этих двоих.

Даже если бы это означало, что моя племянница могла выиграть пиццу для своего класса.

Требуется всего несколько мгновений, чтобы заметить Дон в переполненном спортзале средней школы. Над ней словно пронесся луч света. Я бы сказал, что дело во всем, или в афро, или в этих очаровательных серьгах в форме гребня, но я знаю, что это неправда.