***

Задерживаться в Дон-Ду Чан смысла никакого, поэтому направились в Сеул. Отыскали здание Лиги Кван-Бюн – как раз успели на собрание. Сели потихоньку на заднем ряду зала заседаний, стали наблюдать. На трибуне перед сотней человек выступал председатель Ли Чун Янг. И знаете, такое разочарование охватило меня! Лига превратилась в сборище коммунистов, неизвестно откуда взявшихся комиссаров. Наслушавшись вдосталь, я поднял руку и потребовал слова.

– Я Чой Хон Хи, бывший корейский студент! – кричал я в голос. – Только что приехал с севера страны и хочу, чтобы все знали, что там происходит!

Возможно, многие надеялись, что я сделаю очередной восторженный доклад об успехах коммунистического движения. Но нет! Я рассказал, как ведёт себя Советская армии на территории Кореи. О беспределе со стороны так называемых корейских коммунистов – с примерами, конечно. Со всех сторон члены лиги кричали, чтобы я заткнулся: они не хотели верить, что подобное действительно происходит на севере страны. Но я продолжал и продолжал! И особо подчеркнул, что политический альянс с Советским Союзом грозит нашей нации очередным рабством.

– Товарищ! – накинулся на меня председатель. – Как вы смеете говорить такие необдуманные вещи, когда в стране и так очень напряжённая международная обстановка? Своей речью вы наносите вред. Думайте, что вы делаете, и следите за тем, что вы говорите!

– В Корее четыре тысячи студентов, которые пытались поднять восстание против Японии, – парировал я. – В вашей лиге меньше ста человек, и вы явно не можете говорить за всех, поэтому нечего меня поучать! Если эти люди действительно заинтересованы в благополучии Кореи, им полезно узнать о том, что творится на севере. А я имею право рассказывать!

После такого бурного выступления в лиге наметился явный раскол…

Той осенью я работал телохранителем у Йоу Онн Хена – он часто выступал на площадях и стадионах, и ему частенько требовалась помощь в толпе людей. Я делал свою работу и впитывал мудрость умного человека. Во время своих выступлений он часто говорил: «Если твоей преградой является огромный камень, который ты не можешь сдвинуть с места, просто обойди его». Йоу Онн Хен отличался от бесшабашных радикалов, которые с голыми руками нападают на тигра. Его противниками были левые радикалы, которых поддерживали коммунисты, но при этом он слыл здравомыслящим и осторожным политиком.

В то время постоянно организовывались какие-то митинги, собрания, выступления партийных деятелей, дебаты. Меня уже тошнило от политики, я старался избегать встреч с друзьями, потому что разговоры тоже походили на какие-то дебаты. Теперь моим главным правилом было питаться три раза в день – и поменьше говорильни… Наконец я устроился учителем английского и письма в среднюю школу для девочек. Мой приятель Ли Доу Су нашёл работу учителя математики. Мы распрощались с Лигой Кван-Бюн и занялись преподаванием.

Однажды я возвращался домой после уроков. Как всегда, на плече рюкзак с книгами и тетрадями. По дороге ко мне привязалась банда местного хулиганья – шесть или семь человек, не помню. Дурацкие шуточки, подколочки. Кто-то толкнул меня в спину, попытался сделать подножку. Я встал в середине группы, снял рюкзак. Один из агрессоров, в криво надетой кепочке, очевидно, был заводилой.

– Давай, – подначивал он другого. – Покажи этому ботанику, в чьём он районе!

Тот немедленно попытался меня ударить. Я увернулся, ответным ударом выбил ему зубы. Не дожидаясь, пока тело коснётся земли, впечатал подошву своей ноги в подбородок главарю. Когда тот тоже упал, я поднёс кулак к его лицу и сказал:

– Вот это – каратэ! Трусам полезно знать, что их убьёт!

Остальные члены шайки моих слов уже не слышали – улепётывали так, что пятки сверкали. А тем двоим пришлось извиниться. И попробовали бы они этого не сделать!

В который раз я убедился, что сила всегда на стороне правды, а не наоборот. Сила, которой я обладал, могла послужить правде. С помощью этой силы я смог поставить Лигу Кван-Бюн на место. Но, к моему огромному сожалению, мне пришлось оставить работу учителя…

***

В лиге хорошая традиция: после утреннего политического собрания они проводили зарядку. Однажды её проводил капитан Пак Джин Донг. Его группа выполняла какие-то странные упражнения, становясь в комичные позы. Когда они закончили, я поинтересовался, чего это они делали. Пак Джин Донг объяснил, что это каратэ, опасное боевое искусство. Сначала я расхохотался, а потом показал несколько техник из настоящего каратэ. Разница оказалась настолько очевидна, что меня попросили проводить утренние тренировки.

Как я был рад! Поверьте, ни один мастер не откажется от такой возможности, поскольку, обучая кого-то, ты сам шлифуешь своё собственное мастерство. Во время занятий я сблизился со многими участниками лиги, с некоторыми даже подружился. Это позволило укрепить мои позиции в лиге, поскольку мои ученики прислушивались к моему мнению и вне класса.

Когда президент Ли Сын Ман вернулся в страну после посещения США, он пригласил представителей Молодёжной лиги к себе на приём. К президенту отправились несколько наших человек. Вернулись они с приёма абсолютно разочарованные.

– Ли Сын Ман понятия не имеет, что происходит со страной! Он сказал, что стоит прислушиваться только к правым партиям!

Они всерьёз обсуждали снятие его с поста президента, а кое-кто даже заикнулся про убийство. Я резко выступил против, потребовал, чтобы мы всё обсудили на пленарном заседании. Там я попытался объяснить делегатам, что нельзя судить о действиях президента, у которого ещё не было возможности работать. Я напомнил, какую колоссальную работу пришлось провести Ли Сын Ману и его соратнику Ким Гу за рубежом для освобождения Кореи. Убийство – не выход. Страна устала от террора и коррупции, нужно учиться решать вопросы легитимным способом. Начались жесточайшие дебаты. Путём голосования пришли к решению: повременить с отводом президента от власти. Призывы снять президента с помощью СМИ отложили.

На раннем этапе многие поддерживали Молодёжную лигу Кван-Бюн. Лига действительно внесла большой вклад в формирование новой нации. До сих пор непонятно, как туда проникли левые радикалы. Конфликты внутри лиги между правыми и левыми становились более ожесточёнными. Оставалось два пути: жёсткое правление внутри организации или её роспуск. Чтобы окончательно определиться с политическими наклонностями лиги, мы объявили всеобщее голосование.

Леваки развернули масштабную пропаганду. Их лидеры красовались на плакатах не только в Сеуле, но и по всей стране. Правые, и я в том числе, не имели существенной материальной поддержки. Однако я сумел заручиться поддержкой сорока политических деятелей. В то время в Самчхон-Доне часто проводили митинги и собрания. Я разговаривал со всеми, доказывал свою точку зрения. Возобновил знакомство со всеми участниками того бунта, разыскивал тех, кто пострадал от японского правосудия, склонял их на свою сторону.

Среди них оказался паренёк по имени Ким Кеун Бэ. Он участвовал в восстании корейских студентов, был приговорён к четырём годам тюрьмы. У него имелись большие связи в Сеуле, Самчхон-Доне и его окрестностях. Именно Ким Кеун Бэ обеспечил нас поддержкой ещё тридцати голосов. С его помощью перед голосованием я чувствовал себя довольно уверенно. К тому же на случай провала у Ким Кеун Бэ был запасной план – он предложил выйти из лиги в случае проигрыша и основать собственную организацию, в которую будут входить только наши сторонники. И даже присмотрел здание для новой организации…

В день выборов в здании было полно народу. Я удивился, как много пришло бывших студентов-солдат. Перед голосованием состоялись ожесточённые дебаты. Целых три часа стороны пытались доказать свою правоту. От правого крыла выступали Ким Кеун Бэ, А Донг Джунг, Лим Сунн Ха. Их речь была логичной и в то же время эмоциональной, их слушали с удовольствием. Но когда настало время голосования, правые оглушительно проиграли – семь против нескольких сотен. Сотни человек за левых! Победители аплодировали друг другу, многие открыто злорадствовали, глядя в нашу сторону. Даже после такого удара я не стал менять свои убеждения, ибо хорошо помнил клятву, которую мы с товарищами давали друг другу после освобождения из тюрьмы. И был уверен, что леваки погубят корейскую молодёжь.