Абрахас протянул руку к ней в надежде, что Лорэлия ему доверится.

– Лора, ты позволяешь королю проникнуть тебе в голову. Этого он и добивается. Он хочет, чтобы ты чувствовала себя слабой, никому не нужной и неинтересной. Но уверяю тебя, леди Звездный Свет, это неправда.

Король был мастером манипуляций и умел так сладко петь, что люди верили каждому его слову. Так и случилось с Лорой? Она осталась жива, но Абрахаса пугало, что он пришел слишком поздно.

Лора вздохнула и протащила себя через половину камеры, преодолевая расстояние дюйм за дюймом. Она прижала свои пальцы к широкой ладони Абрахаса.

– Ты, дракон, умеешь проникать в мою голову не хуже короля.

– Вот и хорошо! – ответил Абрахас. От вырвавшегося облегчения его слова прозвучали слишком эмоционально. Только ему было все равно. – Хорошо. Думаю, это нужно нам обоим.

Лора подняла на Абрахаса огромные морские глаза, и его сердце разбилось на миллион осколков. Лора смотрела на него так, будто Абрахас знал ответы на все вопросы и мог наладить все, что в ее жизни разладилось. А он не знал и не мог. Он не знал, как стать героем, который вытащит ее из этой камеры и унесет в далекую страну, туда, где никто не будет преследовать ее и ее народ. Туда, которого больше не существовало.

– Я не знаю, где ключи от казематов, – прошептал Абрахас.

– Король носит их на себе, у самого сердца. – Лора покачала головой, но Абрахас разглядел в ее глазах слезы. – Он сказал, что не доверяет их никому. Даже Рыцарям Умбры.

– А какие у него планы на твой счет? – У Абрахаса было дурное предчувствие. Но о том, что задумал Зандер, он хотел услышать от Лоры. Он хотел удостовериться, что человек, которому он служил, и правда пал так низко.

Лора нервно сглотнула.

– Король планирует принести меня в жертву на свадьбе. Он объявит свою новую невесту, а потом покажет всем, что бывает, когда магическое существо пытается восстать против него. Он не желает насаждать образ мученицы в своем королевстве и намерен это обозначить. Знак получится предельно ясным, когда моя голова упадет на эшафот.

У Абрахаса душа ушла в пятки. Разумеется, Зандер все спланировал. Этот мальчишка умел ставить точку только путем гнева и боли. Отцу Зандера всегда нравилось мучить людей, и сын вырос его копией.

Абрахас подбирал слова, которые могли все исправить. Он отчаянно старался придумать что-то, что облегчило бы Лорины муки и рассеяло страх. Но он не мог. Он видел лишь, что Лора дрожит как осиновый лист и стискивает его ладонь, как спасительную соломинку.

Через прутья решетки Абрахас прижался плечом к плечу Лоры и, держа ее руку, помог подняться.

– Тебе рассказывали о Замке Пропащих?

Вопрос получился настолько странным и неожиданным, что на секунду выдернул Лору из пучины страха.

Эльфийка встрепенулась и свела брови, сильно нахмурившись.

– Хочешь рассказать мне сказку?

– Значит, ты о нем слышала. – В его груди разлилось тепло. – Это не сказка. Давным-давно, задолго до твоего рождения, этот замок считался домом драконов. Я видел его лишь раз. В нем было огромное гнездовье, где рождались все драконы. В давние-предавние времена.

Абрахас не знал, отвлечет ли это Лору, но он должен был что-то предпринять.

Он взглянул на Лору, на ее потерянное лицо и неожиданно для себя почувствовал, что потерпел неудачу. Он не будет собой, если не соберет все обломки. Их нужно собрать ради Лоры.

Свободной рукой он потянулся через прутья и убрал Лоре за ухо выбившуюся прядь. Кончиками пальцев он легонько погладил порез у нее на скуле.

– Помню, что там было зелено. Помню один сплошной оазис вокруг гнездовья. И глубокий колодец с водой, которая лилась изумрудным потоком, усеянным сапфировыми цветами. Драконихи со всей Умбры слетались в замок и откладывали яйца, похожие на драгоценные камни. Одно красивее другого. А солнце… – Пальцы Абрахаса погладили ее лоб, скользнули по векам, и морские глаза послушно закрылись. – Солнце всегда грело наши лица.

Лора сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ее глаза двигались под опущенными веками, словно она видела, о чем говорит Абрахас. Значит, он мог. Мог нарисовать картинку, которая мысленно переносила Лору из казематов в древний мир.

– Помню, как чувствовал на лице ветерок, который поднимали драконихи, размахивая крыльями, чтобы остудить яйца. Помню, как они, гортаня, пели песни своим малышам. Помню чувство надежды, просыпавшееся во мне каждый раз, когда я наблюдал за драконихами в гнездах.

– А я помню прохладное прикосновение луны, – прошептала Лора, и по щеке у нее потекла одинокая слеза. – Помню, как бегала по лесам вместе с мамой. Наши ноги словно удлинялись, когда лучи лунного света падали, чтобы даровать нам силу. Чтобы остудить жар солнца.

Абрахас обхватил ладонью Лорин подбородок и повернул ее голову к себе. С безграничной нежностью он коснулся лбом ее лба. В нем забурлили чувства, пробужденные намерением убить короля за боль и горе, которые он ей принес.

Лора потянулась сквозь прутья решетки и ответила взаимностью на жест Абрахаса, обхватив его подбородок тонкими дрожащими пальчиками. Такими изящными.

Из морских глаз потекли слезы. Они падали Абрахасу на щеки, он чувствовал соль на языке.

Его сердце болезненно сжалось. Он не хотел видеть Лорины страдания. Никогда больше.

Абрахас сделал глубокий вдох. В груди стало тесно от неизвестных чувств, казавшихся крайне важными. Судьбоносными. Если он сейчас озвучит слова, которые вертятся у него на языке, жизнь уже не будет прежней.

Но больше Абрахас боялся обратного – что его жизнь останется прежней.

– Ой, как хорошо! – Тишину их уединения прервал голос Бьюти. – Вы оба здесь.

Проклятье. Лора хотела поцеловать дракона, который убил ее мать, и не испытывала при этом никаких угрызений совести.

Все время, пока она сидела в темноте и слушала тихие разговоры других узников, Лора хотела, чтобы Абрахас пришел. После того как король подробно описал, что она будет чувствовать, умирая, Лора хотела увидеть Абрахаса. Она хотела увидеть его глупое лицо и упрекнуть его за то, что он смотрит на мир иначе, чем она.

Но главным образом ей просто хотелось быть с ним. Когда Абрахас был рядом, он излучал умиротворение, которое умеряло ее тревоги. Лора не знала, как это объяснить.

Она полуэльфийка-полусмертная, забытая обоими народами, ничего для них не значащая. А в присутствии Абрахаса Лора чувствовала себя нужной.

Когда Абрахас пришел, Лорино сердце словно забилось с новой силой. Да, она скоро умрет. И да, они почти не знают друг друга. Только все это не имело значения.

Абрахас был с ней, рядом. Лора могла держаться за его нелепо острый подбородок, смотреть в его желтые глаза, мечтать и молиться, чтобы когда-нибудь их жизнь изменилась.

Абрахас рассказал о своей родине, и Лора тотчас представила их вдвоем в Замке Пропащих. Ей хотелось мечтать о Замке на озаренной луной поляне, чтобы серебристый свет танцевал на мускулистой груди Абрахаса.

– Ой, как хорошо! Вы оба здесь.

Лору буквально оглушили эти слова. Ее мечты о них с Абрахасом, о будущем без смертных, были глупостью. Так фантазирует ребенок, еще не столкнувшийся с настоящей жизнью. Она не могла тешиться этими фантазиями. То есть не могла тешиться ими безнаказанно. Она рисковала остаться с разбитым сердцем.

Лора вырвалась из объятий Абрахаса и с удивлением посмотрела в сторону коридора. Там стояла Бьюти. Но не та Бьюти, которую она хорошо знала. Эта девушка была одета так, словно отправляется на войну. Именно такой наряд подыскивала Лора, когда они собирались ограбить драконье логово, только… Это не могла быть Бьюти.

Расцепив их сплетенные пальцы, Лора медленно выпрямилась во весь рост. Это было не так легко сделать, но Лора не хотела сидеть во время разговора со стоящей перед ней девушкой.

– Ты на себя не похожа, – прорычала Лора. – С чего бы это?