— Ну и смотри, — решила она, потягиваясь со сна.

Зрелище тут же стало милее раза в три.

— Мда, — кивнул своим мыслям клановец, понимая, что рабочий процесс срывается по вполне естественным причинам.

По счастью, сегодня никаких особенных новостей не было, что уже можно было считать за счастливый случай.

— Нужно распорядиться насчет завтрака, — негромко вздохнула Катерина.

— Ага, — согласился парень, чуть меняя положение тела.

— Папку Бойцову я отвезу чуть позже.

— Ага, — еще один кивок «открыжил» очередной пункт «ту-ду листа» блондиночки.

— А еще я…

— Ага, — решил Волконский, вдруг решивший, что терять такое утро ему совершенно неохота.

— Что?..

Рывок девушка упустила, а потому очень быстро «сопротивление» оказалась сломлено, а сама она оказалась под Павлом.

Впрочем, видел клановец как девушка спарринговала с Бойцовым. Так что будь у нее хоть малейшие возражения по поводу программы «Доброе утро!», он бы это заметил наверняка!

— У вас совещание в пятнадцать тридцать, — коротко сообщила Катерина, скосив взгляд на свой комм. — Запрос от Борцова. А-3.

Павел аж замер. И вовсе не из-за неопределенности с местоимениями «ты» и «вы».

— Как серпом по… — заканчивать он не стал, но вполне красноречиво поморщился.

— Это моя работа, Павел Анатольевич, — с лукавой улыбкой ответила блондиночка, кажется, ничуть тем обстоятельством не смущенная.

— Охренеть, — негромко выдохнул клановец, окинув красавицу взглядом.

Для этого ему буквально пришлось заглянуть под себя.

— К этому надо привыкнуть.

Возражений не последовало, а потому они продолжили… привыкать.

— Это точно? — выдохнул Волконский.

Борцов ответил осуждающим взглядом. Таких заявлений не делают, если не уверены в собранных данных. Впрочем, через секунду он понял, что именно имел ввиду клановец.

— Доказательств нет, — коротко выдохнул главный безопасник. — Но и сомнений тоже.

Светлана и Роман коротко переглянулись. Неприятная новость. Когда представители «этажей» переходят на такие методы — дело действительно серьезно.

— Не угомонились, — коротко констатировал Павел, утренний благодушный заряд которого медленно, но верно, улетучивался.

— Ни сам завод «РитРос», ни его подразделения в официальном списке имперской коллегии не значатся, — коротко пожал плечами Олег Юрьевич. — Проверить это не сложно. Так что твоим «спектаклем» мы время, конечно, выиграли, но…

Борцов красноречиво развел руками. Мол, фора «съедена». За них снова взялись всерьез.

— Ты мне вот что скажи, — попросил Павел. — Взрыв связан с серией последних инцидентов?

Вот тут мужчина задумался. Всерьез. Ответ у него был готов. Но основывался на довольно зыбких предпосылках.

— Прямой связи установить не удалось, — наконец выдохнул он. — Однако мое чутье подсказывает, что она есть.

Волконский прошелся по кабинету и привычно уселся на стол сестры. Думалось ему, видите ли, так лучше.

— Что еще у нас нехорошего? — поинтересовался он ровно.

Не стали бы его дергать. Нынешние промежуточные выводы можно было бы и по электронной почте послать или позвонить. Должно быть что-то еще.

— У нас проблемы, — коротко ответила Светлана, даже не подумавшая сделать брату замечания по поводу выбора им места для посиделок.

«Плохо дело!» — тут же решил тот.

— Рассказывай.

— У нас тут «проповедники» завелись, — коротко ответила девушка.

— Вот сейчас очень интересно, но ничего непонятно, — негромко констатировал Павел.

Хотя он прекрасно видел, что сестра просто формулирует ответ.

— Некто Фома Иванович Кратов, — продолжила девушка. — Ведет подрывные речи. Примерные тезисы: руководство не заботится о рабочих, платят мало, нужно срочно уходить, пока пострадавших не стало больше.

Волконский кивнул. Вот это очень интересно.

— Как далеко он зашел? — коротко поинтересовался парень.

— Петиция с просьбой защиты составлена, — негромко ответила Светлана.

Соколов сжал кулаки. Да и скулы его затвердели.

— Вот как… — негромко протянул Волконский.

Вообще-то, неизвестный пока противник (все-таки участие Турбиных не доказано!) какое-то время наращивал давление мелкими «пакостями» и параллельно вел подрывную работу среди персонала. После взрыва он грамотно использовал недовольство людей и продавил-таки «слабодушных» оставить свои подписи. Теперь их ожидает долгая и нудная проверка канцелярии. Сама по себе она не страшна. Просто потому, что фактов петиции явно не достает. Так что проведут проверку господа канцеляристы и успокоятся. Вот только был в этом всем один маааааленький такой нюанс. Согласно древнему обычаю, коль скоро «сосед» притесняет обычных граждан империи, другой клан имел право прекратить «бесчинства» военной силой до конца процедуры. А это значит…

— И «тяжей»-то у нас скоро не будет, — грустно констатировал Борцов.

Да, их придется вернуть. Вместе с доработками. Дальше новые постановщики иллюзий тестировать будут на полигонах СИБ.

— Сколько у нас времени? — поинтересовался Павел негромко.

— Ранее двух недель не будет предпринято ничего — не успеют собрать силы и средства, — коротко ответил Олег Юрьевич.- Неделя — «зеленая зона». Пока в этих стенах имеются силы СИБ никому и в голову не придет провести «маленькую победоносную войну».

Павел задумался, поставив ногу на край стола и обхватив ее руками. Ситуация-то, на самом деле, хреново складывалась. Им на голову в любой момент мог упасть десант. Предположительно Трубиных. И они с легкостью докажут потом в императорском суде, что действовали в рамках обычаев, обеспечивая «беспристрастность расследования и безопасность жителей империи». А проверка тянуться может долго… Отчего-то Волконский был уверен, что до того времени силы Турбиных расположатся в том самом третьем цеху. И кто знает, что там останется, когда им придётся все же уйти. Неприятностей и сюрпризов они после себя оставят массу. А вот станков не оставят, нет. Обвинять славный род в воровстве — путь к войне. Даже если обвинения после подтвердятся. И сами они подобную заварушку ни за что не вытянуть. Втягивать же в подобное противостояние клан ради станочного парка… нет, на такое никто не пойдет. В первую очередь, владельцы завода.

— А ты что скажешь, Роман? — поинтересовался Павел, поднимая взгляд.

В конце концов, именно банкирский дом решил так просто разрулить непростую заварушку, передав спорные активы, как им казалось, Волконским.

Кулаки банкира сжались еще сильнее. Клановцу даже показалось, что он услышал, как хрустнули костяшки пальцев.

— Для нас этот вопрос… очень личный, — все же выдавил из себя Соколов. — Мой дом был бы очень благодарен, если бы вы смогли избежать попадания… этого актива в руки Трубиных. Однако помочь ничем не сможем.

Молодой человек только хмыкнул. Нормально тут в него так верят. Целый банкирский дом лапки поднял и на спинку лег, а он как-то придумать должен выход.

— Павел, — каждое слово Роману давалось все тяжелее. — Если не сможете сохранить — прошу уничтожить объект. Наш дом… мы компенсируем потери.

«Нооооормальное заявление!» — оценил собеседник. Такого он не ждал точно.

— Минировать будем? — поинтересовался Борцов тут же.

— А есть чем? — поинтересовался Волконский.

Производственная площадка — штука такая, специфическая. Ее и авиаударом не всяким из строя выведешь. Во всяком случае таким образом, чтобы полностью исключить ее быстрое восстановление. Да и не даст им на окраине города никто такие эксперименты проводить.

— Придумать-то не проблема, — вздохнул бывший инструктор, прекрасно понимая, что местные власти на такое самоуправство просто так смотреть не будут. А то и вовсе заглянут в гости поинтересоваться, а какого же тут у них хрена происходит? И наверняка ведь с силовой поддержкой явятся, стервецы!

— Будем искать… — негромко констатировал Павел.