Но это было не последнее приключение Вацлава в Новой Деревне этим летом. Не желая отставать от цыганских мальчишек, когда они отправлялись на рыбалку, он тоже возился с удочками и леской. Река была недалеко и называлась Чёрная речка. В то время, никто из детей Нижинских не умел плавать и они на осмеливались купаться в ней. Однако Вацлав мечтал покататься по реке в лодке, а если уж он что-то задумал, то обязательно находил способ исполнить это. Его не испугало ни зловещее название реки, ни она сама, напротив, Вацлав был взволнован и очарован ею.

Однажды, когда родители должны были прийти поздно, Вацлав исчез. Он не пришёл домой на обед. Няня отправилась в дом цыган, но младшие дети сказали, что понятия не имеют, где может быть Вацлав. Броня со Стасиком бросились искать Вацлава на берегу реки, но и там его не нашли. Но лодочник рассказал им, что большие цыганские мальчики взяли у него лодку и с ними был маленький русский мальчик. Испуганные дети побежали домой, но никому ничего не сказали, а стали молиться, чтобы Вацлав не утонул и вернулся домой раньше родителей.

Когда родители вернулись, Броне и Стасику всё же пришлось рассказать им, что Вацлава нет дома, потому что он плавает по реке в лодке с цыганами. Мать была в отчаянии: если мальчики будут играть в лодке, они могут перевернуть её, но Ваца не умеет плавать!

Начало темнеть, Броня вышла на дорогу и увидела вдалеке Вацлава. Забыв обо всём, она побежала ему навстречу. Вацлав спросил: «Броня, как мама? Папа дома? Что они сделают со мной за это?». «Ваца, это ужасно, мама плачет, она думает, что ты утонул. Тебе не стыдно? Папа дома и он очень зол? Почему ты так поздно вернулся?». «Броня, но ведь я не мог выпрыгнуть из лодки. Пожалуйста, пойди и скажи маме и папе, что я больше так не буду. Я так боюсь». «Ваца, пойдём вместе, может быть они будут так счастливы, что ты жив, и не накажут тебя». «Броня, ещё я взял рубль их комода, чтобы покататься на лодке».

Когда дети пришли домой, маленький восьмилетний Вацлав выглядел жалким и подавленным. Он упал на колени, и рыдая навзрыд, стал умолять родителей простить его: «Я больше никогда не буду таким плохим!». Отец оттолкнул его: «Убирайся с моих глаз, умойся и ложись спать. Я разберусь с тобой завтра утром!». Родители торопились на вечернее представление.

Утром отец хотел выпороть Вацлава, но не приведя приговор в исполнение, велел сыну собираться: «Пойдём купаться в Большой Невке». Когда они пришли в купальни, Томаш велел Вацлаву залезть в воду и показал ему, как плавать, сам он был отличным пловцом. Но для маленького мальчика, купальня была слишком глубокой. Вацлав не смог заставить себя прыгнуть в воду: «Папа, я утону, здесь очень глубоко». Тогда отец схватил сына и бросил в воду с криком: «Плыви!»

Какие чувства испытал Вацлав и как, чуть не утонул, когда оказался под водой, он описал в своём Дневнике, много лет спустя. Я уже приводила эту цитату в главе о Томаше Нижинском. На всю жизнь Вацлав запомнил этот урок отца и не в коем случае не хотел так же поступать со своей маленькой дочкой.

Тем не менее Вацлав оказался хорошим учеником, он не только выплыл и выжил, но и научился плавать с первого раза. Этим летом они много плавали не только в Неве, но и в Финском заливе в Сестрорецке.

Иногда по вечерам, этим летом, родители водили детей в театр. Им нравилось, перед началом спектакля, гулять по освещённым дорожкам сада «Аркадия» под музыку военного оркестра и разглядывать нарядно одетых людей. Особенно они любили короткие балеты и дивертисменты на сцене под открытым небом. Любимым спектаклем детей был юмористический балет «Запорожская чаровница», поставленный их отцом по книге Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Дети смеялись весь спектакль и громко аплодировали своему отцу, великолепно исполнявшему украинские танцы, особенно гопак. Он прыгал так высоко, что его каракулевая папаха исчезала за фризом декораций, а затем камнем падал вниз, приземляясь в шпагате и тут же снова вскакивал, и выполнял много других эффектных трюков, вызывая бурные аплодисменты зрителей. Томаш обучался классическому балету, но именно в характерных танцах раскрывался его талант. Он создал много новых па и ему подражали многие известные российские танцовщики. Элеонора же в характерных танцах демонстрировала дух своих польских предков, а в классическом балете многое взяла из итальянской школы. Но, в то лето 1897 года, в театре сада «Аркадия» в Новой Деревне, Томаш и Элеонора танцевали вместе последний раз. И дети больше никогда не увидят своего отца Томаша Нижинского, выступающим на сцене, хотя впереди у него ещё будет многолетняя, очень успешная карьера танцовщика и балетмейстера, которую он начнёт, избавившись от тяжёлой обузы, которой были для него трое его собственных детей и уже немолодая сорокалетняя жена.

Увеселительный сад «Аркадия» в Санкт-Петербурге. В настоящее время на этом месте – станция метро «Чёрная речка»

Лето закончилось, а вместе с ним и беззаботное, счастливое детство Вацлава, Брони и Стасика Нижинских. Пришло время переезжать из Новой Деревни, и Элеонора начала подыскивать квартиру ближе к центру Петербурга. Томаш же подписал контракт с московским театром и не собирался жить со своей семьёй, так как уезжал в Москву со своей любовницей Варварой Румянцевой.

После возвращения весной из Финляндии, танцовщица Румянцева стала артисткой труппы Томаша и всё лето участвовала в спектаклях, и жила тоже в Новой Деревне недалеко от его семьи. Летом, всё свободное время, Томаш проводил с ней. Мать и отец никогда не выясняли личные отношения открыто, но дети прекрасно знали, что в их семье происходят трагические перемены.

Каждый день Элеонора уходила с мужем на репетицию, но возвращалась к ужину одна, а затем шла на вечернее выступление. Дети видели отца всё реже и реже, так как он приходил домой поздно ночью. Иногда, лёжа без сна, они слышали тихий, дрожащий, измученный голос матери и напряжённый голос отца. Горе матери разрывало их детские сердца. Дети уже знали, что какая-то ужасная женщина украла их отца и увозит его, и что он бросает жену и своих детей.

Броня обожала своего отца и не могла представить себе жизни без него. И хотя она сострадала горю своей матери, но и не обвиняла отца ни в чём, так как оба родителя были ей одинаково дороги. Стасик горевал молча и был необычно тих. Вацлав же отреагировал по-другому. В то лето его поведение было особенно бурным. Его безрассудные выходки и непослушание были попытками унять глубокие страдания из-за предательства отца. Горе любимой матери причиняло Вацлаву такую боль, что он не сдерживался в высказываниях, принимая её сторону, что усугубляло и без того напряжённую ситуацию в семье. Мать велела ему не вмешиваться, и поэтому в те последние летние дни на даче, Вацлав просто избегал отца и старался не смотреть в его сторону. Казалось, что он хочет выбросить отца из своего сердца навсегда.

Томаш Нижинский и Варвара Румянцева (Пелози). Харьков. Начало 1900-х годов. Публикуется впервые

Но предательство отца было не единственной бедой. Оказалось, что няня Клавдия, уже давно плохо себя чувствовала, но скрывала своё недомогание. Через некоторое время Стасик и Броня тоже заболели. Вызванный доктор обнаружил, что у Клавдии запущенная форма брюшного тифа и её немедленно увезли в больницу, где через три дня она умерла. Для детей, смерть их доброй няни, стала большой трагедией, так как они успели очень полюбить её и она должна была ехать с ними в Петербург в новую квартиру.

Броня и Стасик заразились от няни, у них была высокая температура и им не разрешали вставать с кровати. Бронислава описывает, что несмотря, что ей было всего шесть лет, те ужасные дни были одной из самых тяжёлых душевных катастроф в её жизни. Когда она лежала с высокой температурой, у неё болела каждая частичка её тела, она не могла спать и при этом она слышала прощальные разговоры отца и матери.