– С девушкой? – каким-то незадокументировнным женским чутьем мама сообразила, что иду я не с друзьями пиво пить. А может лицо у меня было слишком довольное.

– Ага.

– И когда только успел?! – всплеснула она руками.

Лицо у женщины было осуждающим, но тон при этом – гордый. Мама, одно слово.

– Но вечером – ужинаем дома. – заявила она. – Впрочем, если хочешь ее привести…

– Не уверен, что она захочет. Там… сложно все.

Объяснять этой милой женщине, что у меня странным образом закрутился роман с агентом разведки другой страны (пусть бы и дружественной), я не собирался. Она, впрочем, особо и не выспрашивала.

Хелена пришла на встречу в том же образе, в котором я увидел ее впервые. Легкое летнее платье, роскошные черные волосы, неуверенная улыбка на лице при моем появлении.

Я решил, что играть в оскорбленную невинность не буду. То есть настоящий Виктор, который с девушкой порвал, потому что она его из армии не дождалась, уйдя на комсомольскую стройку, именно так бы и сделал. Сидел бы надутый, если бы вообще явился. Но мне особой надобности изображать обидчивого молодого человека уже не было.

– Привет! – я сел напротив нее. – Рад тебя видеть.

– Вчера мне так не показалось. – она хмыкнула, намекая, что во время нашей последней встречи, я ее матом обложил и отправил в известном каждому русскому направлении.

– Стресс. Прости. – пожал я плечами. – Не ожидал, знаешь ли, что моя подруга окажется германской контрразведчицей.

– Ты тоже не сразу мне открылся. – произнесла она. – И ты прости. Но я не могла…

– Хелена, мне вчера твой коллега все объяснил. Зла не держу…

– Но?

– А ты уверена, что тут есть «но»?

– Я неплохо знаю русский, чтобы почувствовать некую недосказанность.

Теперь уже я хмыкнул.

– Но я не знаю, как тебя с собой вести дальше. – сказал честно. – Просто не понимаю и все.

Она смущенно улыбнулась. Не знаю, насколько все это было игрой, но выглядело чертовски мило. У Хелены была светлая кожа, поэтому румянец проявлялся очень заметно.

– Задаешься вопросом, кто мы друг другу после всего этого? – проницательно спросила она.

Я кивнул. Было бы интересно узнать, как к этому относится девушка. Для себя я решил, что она мне нравится, но умерено, без разбитых сердец при расставании.

– Друзья? – предположила Хелена. – Все прочее довольно бесперспективно, ты сам это понимаешь. Я завтра улетаю в Берлин с докладом, после чего вернусь к работе. Ты послезавтра отправляешься в Сибирь на полгода. Так что, друзья, я думаю. Если ты не против.

– Ну, это очень практичный немецкий подход! – рассмеялся я. – Нет, я не против. Значит ты улетаешь, узнала, что я тоже буду долго отсутствовать, и решила позвать на прощальное свидание?

Что меня устраивало полностью. Глупо предполагать, что у нас бы с ней что-то вышло.

– Не совсем. – девушка чуть наклонила голову набок. – Еще я должна тебе кое-что рассказать. Про этот твой лагерь. Волков не имел права, но я то законами вашей страны не связана.

– Так. – немного напрягся я. – И что же это?

Хелена некоторое время помолчала, после чего произнесла.

– Ты ведь уже встречался с демонами? – видя мой недоуменный взгляд, она пояснила. – Те мутанты, с которыми ты сражался в Кутке. У нас их называют демонами.

Немного обескураживающий переход. Честно говоря, я рассчитывал на прощальное свидание, которое могло закончится в каком-нибудь гостиничном номере. Не то чтобы это была какая-то доминирующая идея, но – какого черта! Как говорил один известный в моем Союзе киношный персонаж: «Вы – привлекательны, я – чертовски привлекателен!»

А девушка как кирпичом по лбу заехала. Демоны! Серьезно? Сверхов в этом мире был недостаточно, так сюда еще и адских тварей завезли?

– Хм. – протянул я. – Ну пусть так. Встречался. Почему демоны, кстати? Как по мне, ничего потустороннего в них нет. Больше похожи на плоды чьих-то безумных экспериментов в сфере генетики.

– Да просто кто-то первым назвал их так, вот и прилипло. – отмахнулась Хелена. – Но не в названии дело. Понимаешь, какое дело. Твоя учебка… Она ведь совсем недавно была создана. Я подняла наши данные, сопоставила факты – ей и года нет.

– И что?

– И туда свозят сверхов со всей страны. Таких же вот «случайных», как ты. На черных рынках по всем странам сейчас множество контрабандного препарата ЕМ. В Союзе нет такого наплыва, но тоже что-то просачивается. Нет-нет, да и появляются такие вот уберы, вроде тебя. Которые не запланированы и без воли властей появились. Все, кого ККС находит – готовых сотрудничать, естественно – потом оказываются там.

– Что логично, нет? – я все еще не понимал к чему вела девушка. И так было понятно, что мой случай не уникальный. Да и желание «контролеров» обезопасить общество, убрав подальше не вполне контролирующих свою силу сверхов, тоже было вполне понятно.

– Одновременно фиксируется большое количество событий, называемых «прорывами».

А вот это слово я слышал. «Событие», о котором мне не стали ничего рассказывать, сказав лишь, что я все узнаю в учебке. Ситуация, в которой я могу применять свои сверхспособности без оглядки на ККС.

– И-и? – беседа, которая должна была стать прелюдией к прощальному свиданию, стала увлекать меня все больше.

– И наши специалисты, – имея в виду свою «контору», сказала Хелена, – связывают возросшее количество сыворотки на черном рынке с этими самими прорывами. Больше тебе скажу – «штази» рассматривает возможность создания такого же учебного лагеря на территории Германии. Сам понимаешь почему.

Я кивнул. После ее последней фразы у меня в голове все сложилось. Больше доступной сыворотки – больше сверхов. Больше прорывов, чем бы они не были, которые приводят к появлению тех самых демонов-мутантов. Учебные лагеря новоиспеченных суперов. Все это действительно жемчужины с одной нити.

– В лагере готовят противостоять демонам.

Девушка молча кивнула.

– Одного не пойму. – признался я. – Получается, что весь этот контрабандный препарат ЕМ – его распространение негласно одобрено? Чтобы получить большее количество сверхов, которые могли бы сражаться с мутантами?

– Путаешь причину со следствием. – покачала головой Хелена. – События типа «прорыв» стали проявляться именно благодаря возросшему количеству сыворотки в свободном доступе, и большому количеству новых сверхов.

– Как это?

И девушка как смогла, объяснила. С ее слов выходило, что первые прорывы появились сразу после Великой Отечественной войны. Точнее, в тот период, когда сторона победителей, забравшая себе нацистскую разработку, начала с ней экспериментировать. В те времена одно с другим еще не связывали. Просто иногда, довольно редко, на самом деле, в глубине полностью контролируемой территории какой-нибудь страны, стали появляться группы чудовищ.

Не сразу, но специалисты отметили, что монстры всегда шли туда, где каким-то образом проявляли себя сверхи. Жили, сражались, собирались вместе для отдыха – в конце шестидесятых, говорят, были очень популярны съезды и конвенты суперов. В общем, чуяли их. А добравшись – нападали.

Чем больше становилось сверхлюдей, тем чаще случались прорывы. Само это слово стали использовать уже в семидесятых, когда, наконец, удалось выявить один из источников появления демонов. Кстати, именно поэтому их и стали так называть – выходили они словно бы из прорехи в воздухе.

– От широкой общественности, как ты понимаешь, это все тщательно скрывается. – закончила Хелена. – Никому не нужна паника, которую может посеять сообщение о том, что откуда-то из другого измерения, в наш мир приходят монстры. Раньше с ними справлялись состоящие на службе у государства сверхи. Теперь, получается, их уже не хватает. Поэтому, я тебя очень прошу. Когда вам будут давать эту информацию в лагере, сделай вид, что ты ее услышал впервые, хорошо?

– Буду нем, как рыба. – пообещал я.