И которую сам же разбил. Причём без возможности восстановления.

Это было несколько лет назад, я тогда только начал зарабатывать. И был на седьмом небе от счастья, когда купил свою «Тойоту».

Да, она была подержанной, но всё равно моей.

А потом нелепая случайность – и моя сбывшаяся мечта вмиг превратилась в груду металла.

Сам я пострадал несильно. К удивлению всех, кто видел, во что превратилась тачка.

Конечно, приложился немного головой, сломал пару рёбер. Заработал какую-то ретроградную амнезию, если выражаться медицинскими терминами.

Но память быстро восстановилась, а кости срослись в нужных местах.

– Я хочу пить! – звонкий детский голос вырывает меня из пучины воспоминаний.

Руслан, как самый образцовый отец, достаёт из сумки бутылку с водой. У него всегда всё необходимое с собой. Я даже не представляю, как этот мужик успевает и бизнесом заниматься, и в одиночку воспитывать дочь.

Рус даёт малышке попить.

– Ну, что, в ресторан? – поднимаюсь, сверяя время на настенных часах с теми, что на моём запястье.

– У нас няня заболела, – опускает плечи друг.

Эх, отметили, называется, мою покупку.

– Папа, я устала, – хнычет Мия.

Рус начинает торопливо собираться, складывает в специальную сумку игрушки, которые успела разложить его дочка.

– В другой раз отметим, лады? – бросает, застёгивая на пуговицы лёгкую детскую курточку.

– Лады, – выдыхаю обречённо.

Можно подумать, в данном случае у меня есть выбор.

Мия взбирается на шею к отцу, пропускаю их вперёд.

Гашу свет и выхожу из кабинета.

Рус вместе с дочкой идёт к выходу.

– Давайте я вам дверь придержу, – перед ними выбегает Мухина.

Так, а вторая где?

Окидываю взглядом помещение.

Стоит.

Немного в стороне от стойки регистратуры, как раз между подсобным помещением и выпирающей частью стены.

В плаще приятного фисташкового цвета, длиной до колена. Золотистые локоны лежат на плечах, создавая немного сказочный образ.

Ксения держит в руках телефон, гладит пальцем экран. Буквально не сводит с него глаз.

Тяжело вздыхает, набирая полную грудь воздуха, рвано выпускает его наружу.

– Ксения Васильевна, – зову, сам не понимаю зачем.

Наверное, чтобы сказать «до свидания».

Не реагирует.

Я уже начинаю привыкать к бесконечному игнору и подвисаниям этой странной девушки.

– Ксения, – повторяю попытку.

Безрезультатно.

Да что там у неё такое интересное?

– Кхм, Ксения Васильевна, – начинаю раздражаться.

Она медленно отрывает взгляд от экрана телефона и переводит его на меня.

Но реакции во взгляде – целый ноль.

– Одинцова-а! – повышаю голос.

Вздрагивает. Буквально подпрыгивает на месте и выпускает из рук свой простенький телефон.

Он летит на пол, падает экраном вниз.

Удар, и карие глаза увеличиваются от ужаса.

Наверное, переживает, что разбила гаджет, даже не торопится поднимать его с пола.

Наклоняюсь, чтобы взять телефон и вернуть его владелице.

Поворачиваю к себе экраном. Нет, у меня даже в мыслях нет смотреть, что там разглядывала девушка.

Просто хочу оценить степень повреждения.

И теперь замираю я.

Всего пара трещинок в углу. Надо же, повезло, телефон почти не пострадал.

Поэтому я могу без проблем разглядеть фото, которое высвечивает экран.

На меня смотрит моя точная копия. В чёрном классическом костюме и белой рубашке.

А рядом Одинцова в качестве невесты…

«Смотри, какую классную фотку в архиве у себя нашла, у вас есть такая?» – прилетает сообщение от бывшей одногруппницы.

Увеличиваю фотографию и буквально перестаю дышать.

Наша свадьба.

Мы с Женей крупным планом.

Такие счастливые.

Вместе…

Словно загипнотизированная рассматриваю фото из прошлого.

Жанна не в курсе, что моего Жени больше нет, и не знает, как больно сделала мне, прислав эту фотографию.

Я стою посреди холла и не могу отвести взгляд от экрана.

Внешне я не сильно изменилась за эти пять лет, но мой взгляд…

Он перестал быть таким жизнерадостным и светлым.

«Подожди, у меня ещё есть парочка», – прилетает следом от Востровой.

Зажмуриваюсь, чтобы не разреветься.

Надо как-то сообщить девушке о том, что не нужно ничего мне присылать.

Это же самая настоящая пытка.

Я не выдержу…

Нервно измеряю небольшими шагами помещение, пытаясь сформулировать мысль и облечь её в слова.

Набираю сообщение, отправляю.

Жанна опережает меня, и экран высвечивает очередное фото.

Нет, это уже слишком.

Без лишних колебаний блокирую экран и убираю телефон подальше. Сначала прячу за монитор рабочего компьютера. Потом, когда он начинает моргать, оповещая о новых входящих сообщениях, закидываю его в ящик стола.

И забываю до вечера.

Ближе к концу рабочего дня, когда большинство коллег уже расходятся по домам, мы с Мухиной ставим чайник.

– У меня конфеты такие есть, ммм, – Галина убегает в подсобку и возвращается оттуда с небольшой коробочкой шоколадных конфет. – И вообще, Ксюх, давай мириться. А то мы весь день какие-то надутые.

– Давай, – выдыхаю с улыбкой.

Электрический чайник, стоящий в подсобке, издаёт характерный щелчок. Мухина уходит заваривать чай, а я остаюсь на рабочем месте, потому что дверь клиники вновь открывается.

Словно лёгкий сквозняк, в помещение залетает маленькая девочка. На вид малышке года три-четыре. На голове покачивающийся в такт движениям шикарный хвост из кудрявых волос.

Девочка кружится, демонстрируя пышную зелёную юбочку в мелкий цветочек, а потом замирает возле меня.

– Пливет, – здоровается с таким серьёзным, почти взрослым выражением на милом личике.

– Привет, а ты… – хочу поинтересоваться у малышки, где её родители, но не успеваю.

– Фух! – в холл заходит какой-то мужчина.

В глаза бросается нереально чёрный цвет его волос. Он беглым взглядом окидывает помещение, а потом концентрирует всё внимание на девочке.

– Мия, загоняла отца! – шутливо отчитывает девочку.

Понятно, отец малышки.

– Добрый вечер, – здоровается мужчина и сообщает о том, что Романовский ждёт его.

Звоню боссу и сообщаю о посетителях.

Буквально через минуту Егор Михайлович выходит из кабинета.

– Мия! – он подхватывает девочку на руки и кружит её в воздухе.

Невольно залипаю на эту картину. А когда малышка обнимает мужчину в ответ, и вовсе таю от огромного количества нежности, которой моментально наполняется помещение вокруг нас.

Потом Романовский здоровается с гостем, и втроём они поднимаются на второй этаж. А через время скрываются в кабинете босса.

Мы с Галей выдыхаем и, наконец, садимся пить чай, когда до конца рабочего времени остаётся буквально двадцать минут.

Убираем со стола после чаепития. Переодеваемся в свою одежду.

Накидываю свой любимый весенний плащ фисташкового цвета, затягиваю пояс.

– Ой, – неожиданно дёргаюсь, – я же папе не позвонила.

– Ещё не починили твою тачку? – интересуется Мухина.

– Завтра утром заберу, – отвечаю, открывая ящик стола, в который несколько часов назад спрятала свой телефон.

Снимаю блокировку экрана, совсем позабыв о сообщениях от Востровой.

Медленно иду к выходу.

Замираю возле ниши в стене.

Внутри всё опускается, когда встречаюсь со счастливым и улыбающимся взглядом мужа.

Фото, которое прислала бывшая подруга.

Здесь мы вчетвером. Жанна, я, Женя и какой-то его друг, имя которого я едва ли смогу вспомнить.

Машинально увеличиваю изображение и, словно мазохистка, жадно изучаю детали.

Не слышу и не чувствую ничего, что происходит вокруг.

Листаю фотографии одну за другой, одну за другой…

– Кхм, Ксения Васильевна, – раздаётся, словно гром среди ясного неба.

Медленно отрываю взгляд от экрана телефона и смотрю на возникшего из ниоткуда мужчину.