– Это из гостинной, – пояснил Никола, – время завтрака. Простите, что задержу вас, – он взял со стола пачку писем, – ваша почта. Я не знал как поступить с нею. Бумаги его сиятельства я всегда складываю в корзину на его рабочем столе. Ваши могу оставлять на каминной полке. Вы не против?

Марианна кивнула, изумленно глядя на письма. За всю жизнь она не получила ни одного, а тут сразу три. Она вышла в коридор и остановилась, задумчиво рассматривая конверты. Первый был от тётки. Во втором лежало приглашение, официальное, на гербовой бумаге и, Марианна принюхалась, окропленное духами. Баронесса фон Шибельмайл была рада видеть её с супругом на бале-маскараде в честь праздника начала лета на следующей неделе в её доме и т.д. и т.п. Девушка вошла в гостинную с письмом в руке и с таким озадаченным выражением на лице, что граф, увидев её, свёл брови и обеспокоенно спросил:

– Что-то случилось?

Марианна протянула ему бумагу.

– Откуда эта баронесса меня знает?

Родимир пробежал глазами письмо и вдруг рассмеялся. Смех у него был звонкий, мальчишеский, и не слишком вязался с образом легендарного сына Змея.

– Эта веселая вдова обожает устраивать званные вечера и собирать на них богатых мужчин, особенно холостых. Их общество и ухаживания льстят её женскому самолюбию. Меня она давно хотела заполучить в свой гербарий, но я никогда не посещал ее салона. Теперь я женат, и она решила посмотреть на ту, что обскакала её, – он вернул письмо зардевшейся Марианне, и добавил, – На самом деле это довольно фееричный праздник. Маски, костюмы, музыка, танцы, чем не сказка. Если ты хочешь, мы можем туда отправится. Времени на сборы достаточно.

– Я подумаю, – ответила девушка.

После завтрака граф уехал. Марианна устроилась в гостинной с книгой. Прочитав несколько страниц, она вспомнила про письма, и, сев за рабочий стол графа, вскрыла второй конверт. Тетка писала ей о том, что не стоит забывать своих родственников, и приглашала на воскресный обед в её скромную обитель моды. Девушка со вздохом отложила листок. Это послание тоже предназначалось скорее графу, чем ей. Госпожа Малиновски скорее всего надеялась получить крупный заказ на отшив гардероба для племянницы. И заработок и реклама. Третий конверт был странный, без штампов и адресов. На пустом белом поле размашистым почерком выведено “Марианне Вачовски”. Девушка вскрыла письмо и развернула вдвое сложенный лист бумаги. На нём было только три слова “Беги, иначе смерть”. Марианна вздрогнула, зачем-то оглянулась, ещё несколько раз пробежала написанное глазами. Что это, угроза или предупреждение? Стоит ли показывать это графу? Пугающие и подозрительные мысли вновь засуетились в её голове. Нет, она видела пока только человека, но не птицу. Как проявит себя дух зверя Сокол? Что за тайны он прячет под безукоризненной личиной графа? Марианна порвала письмо на мелкие кусочки и бросила их в мусорную корзину. И обнаружила там смятый номер утренней газеты. Расправила и на первом же развороте увидела фотографию того, как они сидят на веранде “Буколи”. “Граф Соколов и его новая жена” – крупные буквы заголовка запрыгали перед глазами Марианны. Дальше шла статья следующего содержания:

– Два дня назад состоялось очередное бракосочетание владельца знаменитых на весь старый свет Сокольских фарфоровых мануфактур, графа Родимира Соколова и очередной никому не известной Золушки – Марианны Вачовски, дочери Вальдемара и Евгении Вачовски, ныне почивших. Бесприданница – белошвейка и богатый, родовитый дворянин! Что их могло привлечь друг в друге? Что нас ждёт: очередная душещипательная история внезапной любви, или страшная сказка о Синей бороде? Интересен тот факт, что за последние 15 лет своей жизни граф был женат ещё 2 раза. На Клотильде Душтаг – дочке молочника из Штуденграссе, и на Веронике Мондель – дочери портового служашего из Монру. Обе девушки умерли в течение двух лет супружеской жизни, как заявляют их родственники, во время родов. Но так ли это на самом деле? Возможно ли, что под титулом прячется чудовище, поедающее невинные сердца? Может быть беззащитность простых и бедных заставляет графа брать в жены никому неизвестных безответных Золушек? Так или иначе, но сам граф и его новая графиня выглядят вполне довольными, чинно посиживая в” Буколи” после тяжелого трудового утра!

Дальше Марианна читать уже не смогла. Сначала это письмо, потом статья, истекающая желчью и ядом. Она встала и пошатываясь, направилась в людскую. Та оказалась пуста, и Марианна села на стул, опершись локтями на письменный стол дворецкого и закрыв лицо ладонями. В таком положении спустя некоторое время и нашел её Никола.

– Госпожа графиня, что-то случилось? – она молча протянула ему газету. Дворецкий невозмутимо пробежал её взглядом.

– Ваше сиятельство смутили досужие сплетни? – он вернул ей газету. – Вы же понимаете, что это лишь погоня за сенсационностью.

– Но эти две девушки… неужели вы будете отрицать, что они существовали?

– Почему же, госпожа Душтаг и госпожа Мондель действительно были замужем за графом. И да, обе они погибли при родах, но это лишь очень грустное совпадение.

– И они…они тоже знали тайну графа?

– Конечно, они тоже были потомками Белой Чайки. К тому же мне известен ещё и тот факт, что их матери были двоюродными сестрами. Может была у них в роду какая-то особенность, отчего роды в обоих случаях кончились печалью смерти а не радостью жизни.

Марианна ошарашено глядела в спокойное лицо Николы. Он был не молод, аккуратные бакенбарды каштановых волос посеребрила седина, но взгляд голубых глаз был ясен и пронзителен. И у девушки мелькнула странная догадка.

– А вы? Вы случайно не потомок Белой Чайки?

Дворецкий на миг потерял самообладание и вздрогнул, но потом взял себя в руки и улыбнулся.

– Ваше сиятельство весьма прозорливы.

День третий.

Пробуждение было резким. Под утро Марианне приснился кошмар, где граф превратился в огромную страшную птицу и когтями раздирал ей лоно и грудь. Она вскочила, обливаясь холодным потом. С её груди на колени упала серая кошка, недовольно фыркая.

– Ах ты паршивка, – выдохнула Марианна и почесала кошку за ухом. За окном мерно шуршал дождь, вдалеке прокатился раскат грома. Кошка спрыгнула на пол и исчезла за приоткрытой дверью спальни. На часах было без двадцати восемь. Марианна зашла в уборную и, взглянув на ванну, вспомнила, как Никола вчера рассказывал ей, что горячую воду подают с семи до десяти утра и в тот же промежуток вечером. Она открыла кран, и вода с умиротворяющим журчанием стала наполнять купель. Марианна раньше никогда не мылась таким образом, это было не принято в ее семье из-за бедности. Блаженное бездействие оказалось очень приятным и расслабляющим, смыло остатки кошмара. Девушка погрузилась с головую и открыла глаза. Свет преломлялся на поверхности воды, вокруг плавало серебристое облако волос, звуки стали далекими и неважными.

“Стоит ли мне бояться графа? – в сотый раз подумала Марианна, – Что он такое на самом деле?” Мысли о скрытой угрозе и собственной смерти, мучавшие её весь вчерашний день, сейчас казались уже не такими болезненными и пугающими. Хорошо, что граф вернулся слишком поздно и девушка не успела с ним поговорить, иначе…А что иначе? Он бы точно успокоил её страхи. Родимир ни разу не уходил от ответа на прямой вопрос. Не рассказывал всего, это да, но и не умалчивал, если она интересовалась чем-то. Он казался очень спокойным и уравновешенным человеком.

Мыло пахло графом, хотя правильнее было бы сказать обратное. Теперь она тоже будет пахнуть графом, подумалось девушки, когда она протерла запотевшее зеркало ладонью. Отражение не принесло радости – волосы после мытья стали ещё белее и отливали неестественной синевой. Одевшись, девушка вышла в коридор и направилась к гимнастическому залу, намереваясь узнать, что за тренировки устраивает граф каждое утро.

Большая комната с окнами на обе стороны, была скрыта в полумраке пасмурного утра. Штор не было, лакированный паркет заменял обычный деревянный пол, стены беленые по штукатурке. На стене справа и слева от входа тускло поблескивало оружие: мечи, сабли, копья. Зал был разделен четырьмя опорными столбами, уходящими высоко под скат крыши – потолок и чердак заменяли открытые стропила. Залитые дождем прямоугольники нескольких слуховых окон в кровле добавляли света. Марианна, немного растерявшись, присела на скамью у двери. Было тихо, уходящая гроза последний раз пророкотала где-то вдалеке. Девушка даже не услышала, почувствовала движение сверху, подняла голову и увидела Сокола. Человек-птица невероятными прыжками промчался между балками, делая сальто в воздухе, подобно цирковым акробатам, приземлился на полу у дальней стены и замер, глядя на гостью. Он сделал несколько стремительных шагов и остановился, всё так же не отрывая взгляда от Марианны. Та вздрогнула, неожиданно поняв, что глаза Родимира плотно завязаны, но ощущение пристального досмотра лишь усилилось, сделалось почти осязаемым.