– Добрый вечер, Родимир.
Подошла к столу и вынула из сумочки его бумажник.
– Возвращаю.
– А я подумал, куда он запропастился? После чего обнаружил, что и ты пропала.
Он помолчал потом добавил:
– Мне нравился прежний цвет волос.
– Каждый вправе носить ту маску, которую считает нужной. Как вы себя чувствуете после вчерашнего?
Она повернулась к нему и, преодолев какой-то внутренний барьер, стала внимательно разглядывать мужа, точно так же, как и Родимир, подойдя к Марианне, внимательно изучал жену, чуть нахмурив брови. Странно, но девушке показалось, что появилась некая граница между ними, и что по обе её стороны стоят равные друг другу. Это было удивительно.
– Я чувствую себя хорошо. Алкоголь плохо действует на таких, как я.
– Тогда зачем было изводить столько хорошего вина?
На самом деле она знала, зачем. Страж объяснил ей, что вчера он пытался связаться с кем-то из своих родных либо с оракулом, причем помимо его воли. Нужна вода и немного дурмана, чтобы ум находился в умиротворенном состоянии и не мешал. А кровь, чтобы придать материальности тому, с кем говоришь. Мало кто может воспользоваться этим методом, должна быть сильная связь между сторонами.
– Мне необходимо было поговорить с кем-то из братьев и передать им слова стража. Я никак не мог расслабиться, пришлось напиться, – граф устало вздохнул и потер ребром ладони глаза,
– А ты зачем сделала всё это?
Он покрутил рукою у головы, намекая на цвет её волос – теперь она был просто блондинкой. Марианна вздохнула и неожиданно для самой себя покраснела, такими глупыми показались ей слова, которые она собиралась произнести:
– Я стесняюсь. Люди говорят обидные слова. К тому же мне кажется что они меня уродуют.
Родимир сначала удивился, а потом засмеялся в голос, откинув голову и утирая слезы.
– Творец всемогущий, как же это мило. Словно дитя!
Отсмеявшись, он стал неожиданно серьезен.
– Но знаешь, ты права, насчёт масок. Таким как мы, опасно слишком выделяться и привлекать тем самым внимание. Если рассуждать с этой точки зрения, то твой поступок оправдан. Но пожалуйста, – он взял её за руку и подвел к зеркалу в простенке, как сделал этот пять дней назад, – не говори мне больше о мнимом уродстве, о стеснении, или о прочих подобных глупостях.
Марианна посмотрела на отражение их пары: голубые глаза женщины мерцали в полумраке, подобные золотым глазам мужчины, стоявшего чуть позади. На этот раз увиденное понравилось графине.
День седьмой.
Пробуждение было приятным. На карнизе под открытым окном выводила свою замысловатую трель какая-то малая птичка. Ночная непогода ушла следом за темнотою, уступив место солнечному дню с голубым небом в редких белых облаках, медленно ползущих высоко над головами прохожих, над шелковистыми кронами деревьев, над умытыми домами и блестящими тротуарами, унизанными россыпью луж.
В летнюю резиденцию баронессы фон Шибельмайл полагалось прибыть до четырех пополудню, и Марианна с удовольствием нежилась в кровати, никуда не спеша и ни о чем не переживая. Впервые с момента встречи с графом она чувствовала себя настолько расслабленной и спокойной.
На столике перед зеркалом в тонкой ажурной вазе стояла белая роза. Рядом лежала записка. Родимир уехал рано утром по делам и обещал вернуться к обеду, чтобы отвезти “золушку на бал”. Марианна нашла подобный знак внимание очень приятным и милым, а шутку вполне в духе графа. Она подняла глаза на свое отражение и вздрогнула. Волосы снова стали белыми.
– Это что, чей-то розыгрыш?
Иренка подтвердила, что да, ей не кажется и они действительно стали как прежде и нет, никто ничего с ними не делал, пока графиня изволила спать.
Этот волшебный казус вывел Марианну из душевного равновесия. Никола улыбаясь отметил, что слава богу, они просто побелели а не высыпались совсем.
Граф вернулся позже, чем предполагал.
– Ну что же, прекрасная замарашка, готова ли ты поразить свет своим великолеепием? – И замер любуясь женою, облаченной в кастюм. Странная улыбка скользнула по его губам.
– Мда, – он опустил взор, и тихо добавил, – всех кого надо, ты уже поразила.
Он – черный сюртук, старомодный плащ, широкополая шляпа с плюмажом и позолоченная маска в ореоле острых рыжих и золоченных перьев, она – бело-голубое с серебром облако шелка, тюрбан, украшенный длинными белыми перьями, ажурная маска из накрахмаленного кружева, и брилианты вперемешку с рубинами, окропившие грудь, обвившиеся вокруг запястья, крупными каплями застывшие на мочках.
Граф вручил ей подарок, когда Марианна придирчиво осматривала себя в зеркало перед выходом из дома. Колье было великолепно, но эти камни…они выглядели словно кровь и слёзы, застывшие на белой коже груди, рук и шеи.
– Теперь ты выглядишь как истинная королева.
– Родимир, оно очень красивое, но…– она с упреком посмотрела на мужа, – разве вы не видите, на кого я похожа?
Он задумался.
– Ты имеешь в виду…Изгоя?
– Конечно, и это сходство меня пугает.
– Ты всё ещё боишься саму себя?
Марианну слова графа неожиданно разозлили.
– Я это я, а не какой-то мифический герой из старой сказки!
Родимир рассмеялся.
– А я – это просто богатый старый чудак. Твоё сходство с Изгоем не проклятие, не чудовищная ошибка и не случайность. Он – это твое прошлое, твоя кровь. Так же как Змей – моя. Он – это часть тебя. Глупо – отрицать свою суть.
– Не стоит упрекать меня в глупости, если сами занимаетесь тем же! Не я одна боюсь того, чем являюсь.
Она разгневанно дернула ручку двери и поспешила к лифту. Граф растерянно смотрел вслед.
– Я просто хотел сделать ей подарок, – он пожал плечами, озадаченно глядя на Николу, протягивающего ему перчатки. Тот кивнул, чуть заметно улыбаясь, и многозначительно произнес:
– Женщины, ваше сиятельство.
Усадьба, которую баронесса скромно называла летней резиденцией, была настоящим дворцом. Лепнина, позолота, резьба по дереву, камню, металлу, многочисленные скульптуры и живописные полотна, украшали отнюдь не скромную обитель прекрасной вдовы и свидетельствовали о её чрезмерном богатстве. Огромная территория прилегающая к дому была тщательно ухожена. Здесь были озера, искусственное и настоящее с втекающими в него речкой и ручьми, каскады фонтанов и несколько каналов, сады: регулярный у дома и "дикий" в отдалении, был даже лабиринт из стриженной акации в котором можно было спрятаться от посторонних глаз. Сегодня же в честь праздника сад был наполнен ещё и развлечениями. Музыка звучала повсюду, вино лилось рекою, перед домом установили театральный помост, и знаменитые актеры развлекали гостей, установили шатер для пикника, но главное празднество происходило в огромной зале, где обильная еда сопровождалась танцами. Расположен он был в пристройке и скорее напоминал оранжерею, нежели жилое помещение. Потолок был частично остеклен, окна в пол распахнуты в обе стороны, и сад проникал внутрь шумом фонтана, свежим ветром, ароматом цветов и стриженного газона.
Великолепие окружения изначально потрясло и смутило Марианну, в очередной раз почувствовавшую себя неуместно среди всего этого блеска. Дом графа выглядел скромной обителью отшельника в сравнение с усадьбой фон Шибельмайл.
– У Изабеллы отвратительный вкус к излишней роскоши, – прошептал граф на ухо жене, подводя её к баронессе, встречавшей гостей на импровезированном троне из цветов в одеянии королевы нимф, – но я думаю этот маленький изъян можно ей простить. Поверь, ты выглядишь так же достойно, как и хозяйка бала и, что главное, не менее привлекательно. Ты хотела блистать? Что ж, твое желание исполнилось.
– Что-то я уже не уверена, этого ли мне хотелось,– сквозь зубы процедила Марианна, одновременно улыбаясь "владычице" и окружающей ее свите, состоящей в основном из мужских масок.
– Бойся своих желаний, милая, – так же тихо произнес Родимир, кланяясь и пожимая руки узнавших его.
