Следующий день напомнил мне о суровой реальности. От былой лёгкости не осталось и следа. Всё тело одолело слабость и при каждом движении казалось болела каждая клеточка организма. Жар сошёл только к вечеру, но тогда же впервые обнаружилась кровь на платке после кашля. Лекарь нашего графства был в растерянности и разводил руками. Он высказался что хорошо бы запретить мне выходить на улицу под холод, но это шло в разрез с последними наставлениями придворного лекаря. Посылать за ним во дворец и просить о приезде конечно никто не посмел. Остановились на том, что о детальных симптомах моего недуга знал узкий круг людей. Для большинства прислуги и окружающих я просто притомилась. Лекарь по возможности облегчил кашель и сбил жар. Через три дня я впервые ненадолго вышла в сад.

Его Величество действительно навестил нас, как и обещал. Через две недели, так же спонтанно и без предупреждения. К тому времени моё самочувствие пришло в относительную норму, если можно назвать нормой перманентную слабость в теле. Бледное лицо можно было объяснить последними осенними деньками.

– Мэри, гордитесь ли вы королевством, в котором живёте? – Внезапно спросил Генрих, когда мы привычно прогуливались в саду. Король выглядел собранным. Казалось, что вопросом он что-то взвешивал и принимал решение.

– Д-да, конечно… – Вопрос застал меня врасплох. – Здесь родилась и выросла, конечно я горжусь Крэйволом.

– Поясню. Вы сами знаете, откуда я прибыл. И не скрою того факта, что война дело кровопролитное и мне тоже приходится убивать. Но знаете, каждый из сторон уверен в своей правоте. И каждый на поле битвы умирает с верой в то, что делает правильно.

– Боюсь, что не могу уловить смысла вашего вопроса.

– Мэри, мы же договорились быть друзьями? И как с другом хочу с вами поделиться своими переживаниями. Я – король и от моих решений зависит слишком многое.

– Я готова вас выслушать, но к сожалению слишком далека как от правления королевством, так и от военного дела. Так что едва ли смогу дать корректный ответ.

– Да, я всё понимаю и не осуждаю. Вечный вопрос – как поступить. Просто война затянулась и уже перестала иметь хоть какой-то смысл.

– В этом не могу не согласиться. – Генрих остановился и улыбнулся. – Вы не замечали, на сколько отличаетесь от других?

– Не уверена, что понимаю о чём вы… – растерялась я, сбитая с толку его резким переходом темы разговора.

– Ваша внешность, волосы и то как держитесь. Ещё на первом балу вы выделялись.

– Матушка часто напоминает мне, чтобы я не сутулилась, ведь это не подобает даме… – Начала оправдываться, чувствуя себя жутко неловко.

– Я не об этом, – широко улыбнулся король, – вы не сутулитесь, но в целом держитесь иначе. И волосы… не припомню, чтобы видел хоть у кого-то в Крэйвол такие же ярко медные волосы.

– Родители говорят что я пошла в какого-то дальнего родственника… Но послушайте, Генри, ведь ваши волосы тоже рыжие! – Улыбнулась и я.

– Думаю нет смысла спорить об оттенках.

– Я как-то читала, что в давние времена рыжих истребляли, потому что веровали, что в них сила демонов.

– Да, таких называли ведьмами и колдунами.

– А значит…

– А значит нам, рыжим, нужно держаться вместе. – Мы рассмеялись и направились обратно к дому.

С того раза Генрих часто посещал наш дом. Регулярно отправляясь в походы на фрайфолов он возвращался через пару недель и мы вместе прогуливались по саду. Так наступила зима. Самочувствие оставалось относительно стабильным. Я привыкла к состоянию лёгкой слабости и головокружению. Слуги снова начали называть меня за спиной тепличное дитя, считая мой недуг исключительно аристократичной хворью. Кровью я кашляла крайне редко и то только на утро после балов. С Генрихом мы действительно стали очень близки, как настоящие друзья. С ним было очень комфортно и интересно находиться. Я даже перестала бояться его взгляда.

В тот день Его Величество приехал после очередного похода. Бывало, он даже рассказывал что-нибудь занятное либо про княжество Фрайфол, либо курьёзные случаи в походе. Про сами битвы и кровопролития предпочитал не рассказывать, ссылаясь что не пристало говорить о подобном при даме.

– Мэри, я сегодня не к вам. У меня важный разговор к вашим родителям.

Меня это озадачило. Когда его провели в кабинет к отцу, я осталась ждать в гостиной. Поймала себя на мысли, что чувствую раздражение. Я уже не ребёнок и привыкла, что все серьёзные разговоры обсуждаются со всеми тремя представителями графства. Хоть и ещё младшая и не замужняя, то есть не состоявшаяся. Следовательно, не имею такой власти как родители, но то, что мне об этом напомнили в таком виде раздражало. Подумав, что если не Генри, то родители мне точно всё расскажут, я относительно успокоилась. Наконец, дверь отворилась и из кабинета в гостиную вышел Его Величество. Вся фигура была полна решимости и отстранённости. Чего ещё ждать от человека после серьёзного разговора.

– Думаю, вам с родителями стоит поговорить. Я подожду здесь.

Удивлённо войдя в кабинет, обнаружила полностью противоположную картину. Родители были веселы и довольны. Матушка взирала на меня с видом победительницы. Отец и вовсе светился от счастья.

– Моя дорогая Мэри, никогда бы не подумал, что буду обращаться к тебе «Ваша Светлость».

– Что? – Еле слышно спросила, недоумевая.

– Да, я знаю, что мы обещали не вмешиваться в твой выбор спутника и партнёра, – начала маман, – но когда твоей руки попросил Его Величество Генрих, мы не смогли отказать. Боюсь, что это самая выгодная партия.

– Это правда?

– Да, Мэри. Вы много времени проводили вместе и я не заметил, чтобы он был тебе неприятен.

– Отнюдь, мы хорошие друзья.

– Для брака этого уже более чем достаточно.

Вернувшись в гостиную, не знала куда деть глаза. Генрих спокойно распивал принесённый чай. Робко присев рядом, взяла со стола вторую чашку. Скрип стекла поднимаемой чашки казалось прозвучал в тишине как набат.

– Должно быть, у вас есть вопросы?

– Да… почему …я?

– Почему нет?

– Но вы – король. Вы могли взять принцессу из других королевств.. мир не заканчивается на Фрайфоле, Крейволе и Герфельде.

– Зачем идти далеко, если и в моём королевстве есть прекрасные дамы. Вдруг вас сожгут пока я буду в походе?

– Но есть и другие…

– Мэри, послушайте, вы смогли зажечь моё сердце. Мне впервые захотелось бороться и впервые появилась вера, что у меня получится всё исправить. Так почему я должен…

– Вера во что? И … исправить что? Каким образом?

– Не суть важно. – Генрих отставил чашку, вставая. – Я распоряжусь чтобы по возвращению из похода мы сыграли свадьбу. У вас три недели.

Резко развернувшись, он вышел из комнаты. С улицы послышался шум и цокот копыт лошадей отъезжающей кареты. Я же продолжила сидеть на месте, не понимая, почему изменился тон общения Генри посреди разговора и что вообще теперь делать дальше. Голова ужасно закружилась. Было ощущение, словно земля уходит из под ног и я парю где-то в воздухе. Воздух стал ужасно вязким. Закашлявшись, снова обнаружила кровь на платке. Наконец из кабинета вышли довольные родители. Приблизившись ко мне, матушка всё же обеспокоенно спросила всё ли в порядке.

– Мне бы воды…

Не знаю почему, но довольные лица родителей раздражали. Возможно, потому что они не относились серьёзно ко мне и к моему состоянию. Хотя учитывая что это уже не в первый раз они всего лишь привыкли. Мне бы привыкнуть…

– Ну как ты? – Наконец спросил отец, когда мне принесли воды и я перестала смотреть перед собой пустым взглядом.

– Ощущение, словно несусь на лошади на немыслимой скорости без возможности управлять этой лошадью… и не имея ни малейшего понятия куда собственно эта лошадь меня несёт…

– Это временно. – Мягко улыбнулась матушка, проводя ладонью по моим волосам.

Первые дни после визита Его Величества я ходила как призрак. Находясь глубоко в своих мыслях, почти не реагировала на происходящее ни в доме, ни вне его стен. В реальность я вошла прогуливаясь по заснеженному саду. Зима вступила в свои права. Глядя на особняк из светлого камня в окружении белоснежного марева поняла, что пора продолжать свой путь с белого листа.