На развилке мы свернули в сторону деревни. Ее крыши виднелись за полем у границ леса. Издалека трудно было разобрать, жилая она или нет. В городе хоть и хотелось побывать, но там нас никто не ждал, да и предложить горожанам нам было нечего.

– Расскажи о себе, – я перевесила корзинку на другую руку.

– Ничего особенного. Все, как у всех, кого затронула война.

– Почему вы оказались бездомными?

– Наместник обещал, что после захвата власти псы займут любую усадьбу, которая понравится.

– Но он не сказал, что лучшие дома магов с секретом?

– Никто не знал. Но усадьба, в которой мы живем, наша, хочет того дом или нет. Псы навсегда захватили власть.

– У старшего в отряде я заметила уважение в глазах, когда ты назвал имя рода. Не может того быть, чтобы твой отец шлялся по дорогам, как бездомный пес, не зная, куда приткнуться. Да еще с двумя детьми.

Лесек зло зашипел.

– Ой, прости, – я покраснела от стыда, – «бездомный пес» – это устоявшееся выражение в моем краю, и оно никак не связано с вашим видом.

– Мы не шлялись. Мы ехали в столицу, где отец купил большой дом, но попали в засаду. Папа приказал спрятаться в овраге. Мы сидели до утра, но он так и не вернулся.

– А мама?

– Мама умерла, когда родилась Ильга. Сестра ее ни разу не видела. Все? Больше вопросов не будет?

– Нет. Прости, если обидела.

– Расскажи теперь о себе. Ты ведь тоже нам врала?

Я вздохнула.

– Ты не поверишь. Я сама не верю, что произошедшее не сон.

– Говори.

– Я из другого мира. У нас нет магов и оборотней. Я вышла под дождь, а когда в меня ударила молния, оказалась здесь. Веришь?

Лесек кивнул.

– Ты тоже сирота, – подвел он итог сказанному.

– Мне повезло, что я встретила вас. Страшно быть одиноким и никому не нужным. У тебя хотя бы есть сестра, – я вытащила бутылку и сделал пару глотков. Переволновалась на дороге. Воткнув пробку на место, вытерла губы рукавом. – Скажи, а у вас все люди делятся на магов и псов? Простых нет? Я помню, ты спросил, не мертвячка ли я. Мол, только мертвецы теряют принадлежность к роду.

– Простых нет. Или псы, или маги. Но статус зависит от силы. Если ты обладаешь магической мощью, то будешь у власти. Если не хватит сил даже на то, чтобы зажечь свечу, будешь горбатиться в поле.

– Род Трезор – сильный род?

Лесек говорил грамотно. Сделалось очевидным, что его семья занимала одну из высших ступеней. Трудно представить, что пастух заявит: «Статус рода зависит от силы».

– Один из сильнейших.

– Значит, ты тоже сильный пес?

– Еще нет. В детях магия спит.

– А когда она просыпается? Например, у тебя?

Страшновато было заиметь под боком здоровенного пса, похожего на тех, кто сражались с рыцарями. Это же сколько надо еды, чтобы прокормить такого?

Лесек покосился на меня.

– Сила проявится, когда я сделаюсь мужчиной.

– Ага, – я сощурила глаза, догадываясь, что Лесеку нужно дождаться появления первых половых признаков. Пока у него безусое лицо, магии ему не видать. – Я так понимаю, у девочек магия просыпается с первой кровью?

– Откуда знаешь? – настороженно спросил мальчишка.

– Логика, – ответила я и немного ослабила платок. Мы шли так быстро, что я взопрела. Лесек расстегнул шубу. – Скажи, а мертвяки у вас на самом деле могут ходить по домам, или ты для красного словца сказал?

– На самом деле, – Лесек отчего-то вновь был в плохом настроении. Говорил отрывчато, злился. – Маги иногда натравливают мертвяков на псов. Поднимают из могил наших же, знают, что мы своего всегда в дом впустим.

– И никак нельзя догадаться, что перед тобой труп? Например, по запаху.

– Если свежий, то почти невозможно. Маги мастера отводить запах.

– А что будет, если мертвяк войдет в дом?

– Ничего хорошего. Ночью всем глотки перегрызет.

Меня передернуло от отвращения.

Лесек вдруг остановился и сделал знак, чтобы я помолчала.

– Что? – шепотом спросила я, оглядываясь по сторонам. Впереди чернела сожженными домами деревня.

– Я слышу плач. Детский плач.

– Где? – я ничего не слышала. Подташнивало от сильного запаха гари. Земля под ногами была изрыта копытами лошадей.

Лесек побежал вперед, и я припустилась за ним. Мы стороной обошли центральную улицу, выбрав путь огородами. Здесь давно собрали урожай, но местами было чем поживиться. Я едва не наступила на прячущуюся в пожухлой листве тыкву. А еще я увидела чучело, на котором было надето вполне приличное платье. Пусть с дранным подолом, но из него вышла бы хорошая юбка для Ильги.

– Не останавливайся, – предупредил меня Лесек, видя, что я направилась к чучелу. – Сначала посмотрим, что происходит.

Добежав до края деревни, мы замерли.

– Что? – опять шепотом спросила я.

– Замолчал. Не пойму, куда идти, – мальчишка крутанулся на месте. – Но я чувствую запах свежего навоза. Где-то здесь должна быть корова.

Волшебное слово «корова» тут же заставило подумать о молоке, сливочном масле и, наконец, о жаренном мясе. Я сглотнула голодную слюну. Уже который день мы питались голубями и мелкими птицами. Хотелось разнообразить меню.

Впереди маячило два уцелевших сарая. Между ними виднелся обгоревший наполовину дом. Я заметила, как в темном окне мелькнуло человеческое лицо. Как будто кто-то, испугавшись, присел.

– Там! – показала я пальцем.

Мы рысью кинулись к дому. У Лесека в руках был нож, что меня, конечно же, напугало. Наша компания выглядела самыми настоящими разбойниками, пришедшими поживиться за чужой счет.

Хлипкая дверь разлетелась от одного удара ноги.

– Зачем? – спросила я у разгоряченного мальчишки. Не успела его остановить. – Они же не сделали нам ничего плохого. Можно было просто постучать.

Лесек посмотрел на меня ошарашенно. Другого способа войти в дом не знал? Только с позиции силы? А если дадут отпор? Будем удирать с такой же прытью, как прибежали? Не время было читать нравоучения, поэтому я только покачала головой.

Лесек заглянул в одну крошечную комнату, потом в другую. Направился в ту, где я видела в окне лицо. Она была самой просторной. Без мебели, но со следами навоза на полу. В дальнем темном углу шевелилось что-то большое.

– Корова! – радостно воскликнул Лесек. Потеряв бдительность, он пропустил, когда из-за двери выскочила рыжая девчонка и ударила его сковородой по голове.

– Моя! – рявкнула она. – Не отдам!

Опрокинув на пол моего напарника, девчонка пошла на меня. В ее глазах светились решимость и отчаяние.

– Тише-тише, – я миролюбиво выставила перед собой руки, пытаясь усмирить рыжую бестию. Корзинка соскользнула с локтя и упала на грязный пол. Из нее вывалилась бутылка. Вода, булькая, полилась на чужие ноги.

– Подняла руки! – скомандовала хозяйка коровы, замахиваясь сковородой. Я не пыталась ослушаться.

Сел, потирая голову, Лесек.

Рыжая сделал шаг в сторону, чтобы держать нас обоих в поле зрения.

Из-за двери выкатились еще двое. Близнецы. Ровесники Ильги или чуть помладше. Белобрысые подельники рыжей шустро подтянули мою корзину к себе. Торопливо развязали узелок и взвизгнули от восторга, обнаружив еду.

– Голодные, что ли? – спросила я, видя с какой жадности мальчишки запихивают картошку в рот.

– На одном молоке долго не протянешь, – зло ответила рыжая, продолжая угрожать сковородой.

Сейчас девочка была похожа на теннисистку, ожидающую паса. Топталась на полусогнутых ногах, чтобы быть готовой кинуться в нужную сторону.

Сидящий на полу Лесек неожиданно громко рассмеялся.

– Настя, а ведь нас с тобой грабят, – он кивнул на малышей, рвущих зубами тушку голубя.

– А вы хотели иначе? Думали отнять у нас корову? Не выйдет! – девчонка сделала выпад в мою строну. Сковорода свистнула в сантиметре от моего носа. Я, как Нео из «Матрицы», выгнулась назад, чтобы не получить заряд чугуна в лоб.